Мозг Дарга жадно впитывал информацию, благо нынче было, откуда ее брать. Впитывал и менялся, менялся и сам Дарг. И – странное дело – оказалось, что вроде бы ненужные знания вполне можно применить.

– Что изменилось на севере, славный Ларг? – лично поднявшись на последний этаж, поинтересовался десятник. Не наехал, не рявкнул, просто спокойно спросил, показывая свое уважение к тому, кто это уважение, несомненно, заслуживал.

– Не торопись, славный Ларг, подумай. Просто закрой глаза и представь, как выглядели раньше вот те дальние кусты. Ничего нового среди них не появилось?

– Ларг не видит…

И все же воин закрыл глаза, представил, насколько ему удалось, и…

– Ларг видит – они, вроде, стали ближе, да.

– Что именно приблизилось, и куда?

– К «железке», ближе к нашему третьему посту. Там вырос куст. Да‑да, у той опоры его раньше не было, Ларг не видел.

– И что Ларг думает?

– Ларг думает – это хищный куст. Он охотится, чует часового.

Выслушав, Дарг задумался. Этот вечно хмурый парень, Ларг, соображал в меру своих умственных способностей. Раз куст двигается – значит, это хищный куст. А хищный куст должен охотиться. Только вот, чем можно поживиться на пустынной «железке»? Разве что какой‑нибудь зазевавшейся ящерицей. Это ведь куст, ему материальные блага без надобности. Да и часового он вряд ли почуял, все же далековато. И вообще – что‑то не очень похож он на хищника.

Юноша приложил к глазам бинокль – все ж таки, удобная штука! Ну, вот он – куст. Обычный, орех‑лещина. Рядом, вдоль ржавого железнодорожного полотна – чахлые березки частью еще золотисто‑желтые, а частью – голые. Осенний лист от любой малости сорваться готов: одна дождинка, порыв ветерка или даже птичка рядом на ветку сядет – и все, сорвался, упал. Полетел, покачиваясь вниз, в пожухлую осеннюю траву, тронутую первыми заморозками. Почти нет на березках листьев, а орешник – как летом или даже весной! Только что не цветет. Подозрительно это как‑то. Словно его специально подбирали – чтоб листья еще не опали, чтоб густо было… А вон, сквозь ветки что‑то блестит. Точно блестит… Проволока! Ай‑ай‑ай – выходит, не сам собой куст появился, и не показалось это все часовому. Приволокли куст, точнее говоря – ветки. Аккуратненько в землю воткнули, проволокой скрепили. Этакий щит устроили. Чтобы спрятаться можно было, укрыться, а потом – оп! – и напасть. Навалятся разом на часового – рукой подать.

Третий пост, значит. Третий пост… Эх, огнемет бы – выжгли бы разом. Однако не положен в караул огнемет, слишком уж жирно. По всему видать, оголодали владыкинские мутанты, опять полезли за пищей. Ничто на этом свете не ново. Убьют часового, утащат – тут же и сожрут, чавкая и плотоядно рыгая, а затем, если не дать отпор – попытаются утащить следующего, как уже бывало не раз. Что ж, приходите. Посмотрим, кто кого!

Дарг тщательно спланировал засаду и, конечно же, принял в ней самое непосредственное участие. Караульный окоп у «железки» – пост номер три – маскировали ветки и набросанный сверху мусор – остатки жестяных и деревянных ящиков, пустые пластиковые бочонки и все такое прочее, что обычно во все века валяется вдоль железной дороги. Расположение поста постоянно менялось, тем не менее, никто не мог гарантировать, что дмитровские муты не знают, где находится пост именно сейчас, сию минуту. Скорее всего, знали. Вот и засаду устроили – как раз напротив. Оставалось лишь перебежать через «железку» – три‑четыре полотна – и вот он, окоп.

– Командир думает, ночью полезут? – устраиваясь поудобнее, шепотом поинтересовался один из воинов.

– Если у них много видящих в темноте – тогда ночью, – Дарг тоже отозвался шепотком. – Если же мало или вообще нет – тогда полезут поутру, с восходом.

– А «дмитровские» в темноте видят?

– Какие‑то видят, какие‑то – нет. Смотря кто ломанется. Дампы, говорят, видят, как кошки. Вормы – далеко не все. Ну, да это им не поможет, ага.

– Ага, ага, ага, – довольно подхватили воины.

Не желая оголять посты и караульную, сын вождя поставил в засаду всю «отдыхающую» смену. Бодрствующую же, так называемую «бодрягу», оставил в резерве – мало ли, что как пойдет.

Наступившая ночь шумела ветвями деревьев, и слабый ветер приносил далекие запахи трав. Или это только казалось, что так пахли травы. Возможно – «химия» или еще какая‑нибудь застарелая хрень. Плотные черные облака, непроницаемые для звезд и луны, затянули небо, однако дождя не было, лишь висела в воздухе липкая промозглая взвесь.

Нынче, в такую погоду, десятника волновало лишь одно – не отсырели бы спички. Не должны бы, иначе…

Приподнявшись над бруствером, Дарг припал к окулярам инфракрасного бинокля. Ну, конечно! За фальшивыми кустами метались какие‑то тени. Судя по всему, они явно готовились напасть, не дожидаясь утра.

– Один, два, три… – шепотом считал юноша. – Семь. Семерка. Дампы, что ли? Это плохо… Эй, парни! Похоже, сегодня придется сражаться с дампами. Не подведите.

– Не подведем, командир. Дампы, так дампы. Нам все равно, кого бить.

Дампы… Обезображенные человекоподобные мутанты, прикрывавшие отсутствие кожи и страшные язвы разноцветными лоскутками материи. Подобные костюмы в старину носили наемные воины, называемые ландскнехты. Дампы тоже, в большинстве своем, были наемниками, продавая свою воинскую доблесть тому, кто больше заплатит. Да, эти ужасные и с виду совершенно запредельные существа, похожие на ожившие трупы, хорошо знали цену звонкой монете, предпочитая золотых «сеятелей» или «георгиев». Обычно использовали только холодное оружие. Отряд дампов составлял семь человек. Два стрелка‑арбалетчика, довольно, кстати, меткие…

– Парни! Пригнитесь и не высовывайтесь.

…Двое воинов с алебардами или копьями, остальные – с палицами‑шестоперами. Командир – мечник. Жаль, ночь сейчас, оружия не видно. Инфракрасный бинокль фиксировал лишь движущиеся радужные фигуры. Вот они собрались в кучу. Как видно, командир давал последние указания. Похоже, сейчас нападут… хорошо видят ночью. Тогда к чему вся эта затея с кустами? На всякий случай, наверное. Дампы вообще‑то осторожные, хоть и рубаки лихие. А, скорее всего, у них просто есть союзники, которые в темноте не видят… вот и будут скрываться в кусточках, дожидаться утра. Тогда дампам есть прямой резон затянуть бой… Значит, нападут они во второй половине ночи.

Дарг чуть повысил голос:

– Часовой, поглядывай. Остальным можно расслабиться… Я сказал – расслабиться, а не ржать! Что там у вас смешного?

– Корм обозвал Гнилла тупой башкой! Ох‑ха‑ха!

– Корм сам – тупая башка, Гнилл ему сейчас покажет!

– Цыц! – наплевав на секретность, рявкнул десятник. – Только ваших распрей сейчас и не хватало. – Кто еще вякнет, завтра получит лопату и отправится в туннель, к потолочникам.