— Хочу проверить, чем занимаются эти шакалы, когда меня нет.

— Неужели не доверяешь? — удивился Абдула. — Ты же сам их выбирал.

— Среди тех, из кого мне предложили выбирать, не было ни одного достойного человека, — с досадой проговорил Берса. — Такое впечатление, что весь этот сброд едет на войну ради забавы.

— Так оно и есть, — согласился с ним Абдула. — Думают, здесь весело и много платят.

— Почти все они больные, — с тоской продолжал Берса.

— А как ты хотел? Их родители пили и курили. Многие употребляли наркотики.

— Ты меня не понял. — Берса постучал себя по виску. — Они ненормальные.

— Ты шутишь? — не поверил Абдула.

— Знаешь, кто такой маньяк?

— Тот, кто убивает ради удовольствия, — на секунду задумавшись, ответил Абдула.

— Или мучает, — добавил Берса. — Мне привозят людей для тренировок…

— Как это?

— Пленных. — Берса провел ладонью по стеклу, начавшему запотевать. — Не все сразу могут выстрелить в живого человека или ударить его ножом.

— Ты учишь этих зверят на живых людях?

— А что в этом такого? Это предложил Крикун.

— Понятно. — Абдула толкнул дверцу и выбрался на обочину.

Сквозь шум ветра слышались далекие разрывы.

— Почему ты их называешь карателями? — неожиданно спросил Абдула.

— Ты видел, как они воюют? — спросил Берса, продираясь через заросли кустарника. — На переднем крае у них солдаты срочной службы. Эти все патриоты сидят в тылу. Они пьют, грабят местное население и насилуют все, что шевелится. Даже русские так не поступали.

— А для меня нет разницы, — заметил Абдула. — У них и язык похожий.

Берса придержал ветку, давая возможность Абдуле пройти мимо.

— Пришли, — объявил Берса и показал взглядом на развалины завода, видневшиеся за деревьями.

— Что здесь делали раньше? — спросил Абдула.

— Строительные материалы. Плиты, кирпичи. В общем, конструктор для дома.

— После войны он пригодился бы, — заметил Абдула.

— Она здесь уже никогда не кончится, — сказал Берса.

— Почему ты так решил? — Абдула остановился перед проломом в бетонной плите забора.

Берса тоже встал.

— Я недолго в этой стране, но поверь, мне хватило времени, чтобы это понять.

— Объясни! — почти потребовал Абдула.

— Они превратились в скотов, — ответил Берса и неожиданно услышал крик горящей проститутки.

— Странно, — протянул Абдула.

— Надо сказать, чтобы в следующий раз еще и снаружи охрану выставили, — протискиваясь в пролом, прохрипел Берса.

Абдула обвел взглядом захламленный двор.

— Это и есть база подготовки диверсантов? — осведомился он.

Берса кивнул.

— Здесь что, нет никакой охраны? — продолжал допытываться Абдула.

Вместо ответа Берса приложил палец к губам. Абдула проследил за его взглядом и брезгливо плюнул под ноги.

— Убивать таких надо.

День выдался на удивление теплый. Часовой, одетый в меховой полушубок, спал, сидя в невесть откуда взявшемся старом кресле. Его автомат лежал на земле.

— Это Величко, — узнал Берса. — Кличка Великан.

Абдула цокнул языком и осуждающе покачал головой.

— Какие это воины?

— Сейчас накажем, — принял решение Берса и сделал знак Абдуле, чтобы тот оставался на месте.

Поначалу он хотел лишь отругать разгильдяя. Однако по мере приближения злость перешла в ярость, и Берса понял, что не успокоится, если до полусмерти не изобьет его.

«Шайтан! — негодовал он. — Даже ухом не ведет! Что подумал Абдула, видя такой беспредел? Как я могу требовать от него выполнять любой свой приказ, когда даже эти свиньи плюют на меня?»

Оказавшись в изголовье Великана и уловив запах перегара, он вдруг понял, что этот человек принесет больше пользы мертвый, чем живой. Своей смертью Великан не только восстановит его авторитет в глазах помощника, но и надолго отрезвит карателей.

Во дворе никого не было. Берса осторожно присел и взял автомат. Великан даже бровью не повел. Его можно было убить без единого звука, одним ударом ножа. Но смерть во сне легкая. Он ее не заслуживает.

— Великан! — позвал Берса.

Каратель чмокнул губами и открыл глаза. Некоторое время он смотрел на нависший сверху силуэт ничего не понимающим взглядом.

— Узнаешь? — решил ускорить мыслительный процесс Берса.

— Ты… — Великан улыбнулся и попытался встать, однако получил прикладом собственного автомата в голову и завалился на бок.

Берса выпрямился, забросил автомат за спину и позвал Абдулу:

— Помоги.

— Что ты собрался с ним сделать?

— Чучело, — как само собой разумеющееся, ответил Берса и схватил Великана двумя руками за предплечье.

— Ты это серьезно? Будешь кожу снимать?

— Серьезнее некуда. — Берса опустился на корточки. — Как в школе. Помнишь кабинет биологии?

— Как это? — не мог взять в толк Абдула. — Да и не было у нас в школе чучела человека. Ты шутишь?

— Увидишь.

— Мы должны его куда-то оттащить? — продолжал сыпать вопросами Абдула.

— В лес, — подтвердил Берса и забросил руку Великана себе на шею.

— Понял.

Чеченцы поволокли парня прочь.

Великан замычал, когда его проталкивали в пролом.

— Потерпи, — попросил Берса и перехватил карателя за ремень сзади.

— Кто? Что? — мямлил Великан, пытаясь удержать голову ровно.

Но его мозг туго включался в работу.

Чеченцы углубились в лес и прислонили парня спиной к березе. Пока Абдула придерживал карателя за грудь, Берса стянул с него полушубок и вытащил из штанов брючный ремень.

— Что ты собрался делать? — ужаснулся Великан, окончательно придя в себя.

Но Берса не слушал. Он завернул руки солдата назад и ловко привязал его к дереву.

— Я предупреждал вчера, что накажу, если увижу пьяного? — поинтересовался Берса.

Абдула отошел в сторону, уступая ему место.

— Предупреждал. — Великан кивнул и тут же сморщился от боли в голове. — Зачем бить?

Не обращая внимания на слова Великана, Берса стал расстегивать пуговицы на его куртке. Тело еще плохо слушалось его, ноги подгибались, солдат буквально висел на руках, завернутых за спину.