— Тебе нужно отдохнуть, — заявил он, остановившись лишь для того, чтобы поговорить с экономкой об ужине, а затем понес Билли наверх.

Прошло много времени с тех пор, когда она поднималась наверх. В течение долгих месяцев его помолвки Билли считала верхние этажи территорией Калисто.

Алексей отнес ее в роскошную спальню. Взглянув на огромную кровать, изысканно задрапированную в темно-фиолетовые и оливковые ткани, выбранные гречанкой, Билли ясно представила себе, насколько выгодно смотрелись здесь белокурая копна волос Калисто, ее сияющая улыбка и длинные ноги модели…

— Я заказал тебе еду. Когда поешь, тебе следует немного отдохнуть, — сказал Алексей, укладывая Билли на кровать и снимая с нее туфли.

Он присел на краешек кровати. Еду принесли на подносе, и Билли обнаружила — она недооценила свое чувство голода.

— Можешь не оставаться, — ответила она ему.

Умный взгляд карих глаз остановился на ней.

— Ты все еще расстроена…

— Я с ужасом думаю, что именно могла рассказать Лорен газетчикам, — печально призналась Билли.

— Чушь, — лениво протянул Алексей. — Не читай эту статью. Ничто из этого не должно отразиться на наших отношениях.

Услышав это самоуверенное заявление, Билли гневно взглянула на него:

— Почему-то ты так не думал, когда увидел мое с Деймоном фото на пляже!

Алексей напрягся. Он сжал челюсти, а его взгляд затуманился.

— Это совсем другое…

— Почему?

— Деймон Мариос всегда к тебе неровно дышал.

— Ерунда. Ведь он женился на Илоне!

— Потому что он еще в юности упустил свой шанс. Ты была его первой любовью, а он — твоей. Многие, пережившие это чувство, с трудом от него избавляются.

— Я изменила свое отношение к Деймону, когда он притворился, будто не был со мной на пароме, — призналась Билли. — Я всегда была на острове белой вороной, но в тот день я почувствовала себя намного хуже…

Алексей приобнял ее:

— Он идиот! Меня приятно удивило то, что ты ему этого не простила.

— Мне не понравилось то, что ты сказал тогда о Деймоне, но это было правдой. И тебе следует знать: я никогда больше не желаю иметь с ним ничего общего.

Алексей поджал губы:

— И все равно — мне не нравится, когда он с тобой. Ты — моя жена. Ему следует относиться к этому с уважением. И не стоит с тобой фамильярничать. Порядочный мужчина уважает подобные ограничения. Но тебе, как женщине, этого не понять.

Отставив поднос, потому что уже была сыта, Билли вяло рассмеялась:

— Напротив, я все прекрасно понимаю. Ты с удовольствием повесил бы на меня табличку с твоим именем.

— Я серьезно! Это не собственнический инстинкт и не ревность, — поспешил уверить ее Алексей. — Это просто вопрос о том, что правильно, а что — нет.

— Знаю. Я тоже могу быть серьезной. Мне не нравится эта кровать, потому что белье подбирала Калисто и вы здесь как-то провели ночь, — в порыве откровенности призналась Билли. — Но ведь я не жду, чтобы ты стащил это белье с кровати и сжег его ради моего удовольствия. Это лишь вопрос целесообразности.

Почувствовав замешательство от такого неожиданного поворота событий и неординарного сравнения, Алексей изумленно посмотрел на нее:

— Я поменяю белье на всех постелях!

— Но это будет неразумно и странно, — мягко подчеркнула Билли, пытаясь донести до него свою точку зрения. — С некоторыми вещами приходится мириться.

Алексей вскочил с постели и гневно взглянул на нее сверху вниз темными как ночь глазами:

— Я не собираюсь мириться с тем, что Деймон Мариос за тобой увивается. Еще раз увижу его рядом с тобой — и он покойник! — хрипло заявил он. — И мне плевать, будет это разумным или нет.

Когда дверь за разгоряченным Алексеем с шумом захлопнулась, Билли сонно вздохнула и снова прилегла.

Она задумалась над тем, что вышла замуж за человека, который слишком властен и поэтому считает ее чуть ли не своей собственностью. Ее дружба с Деймоном была совершенно невинной, но и в таком виде она явно раздражала Алексея. Лежа в постели и думая об этом, Билли осознала: даже когда она работала на Алексея, он вел себя так, будто имел полное право вмешиваться в ее личную жизнь. Конечно, ей не следовало позволять ему так себя вести, но до этого момента она и не представляла, как далеко заходят его претензии.

На ее лице отразилась вымученная улыбка. Кто знает, какое количество женщин прошло через его жизнь, сколько кроватей стелили изысканными простынями для занятий любовью? Билли чуть ли не скорчилась от ревности и зависти… А потом заплакала над непостоянством Алексея. «Это будут мои последние слезы, — решила она. — Отныне ни одна женщина не заставит меня плакать, особенно Калисто Бетун, которая завладела его душой и телом…» На этом моменте Билли остановилась и призадумалась. Она начала осознавать: теперь, когда она стала женой Алексея, ей следовало бы стать разумнее и начать контролировать свои подозрения и ревность.

Честно говоря, Алексей последовал за ней в Лондон по одной причине: просто чтобы быть там, когда она, расстроенная, вернется после разговора со своей несносной матерью. Билли поразило то, что он предпринял такое усилие для нее. Он достаточно хорошо понял напряженные отношения матери и дочери, чтобы почувствовать: его жена нуждается в поддержке.

То, что Алексей, безо всяких намеков о помощи с ее стороны, прилетел в Лондон, чтобы выказать ей поддержку и сочувствие, значило для Билли очень много, особенно потому, что она прекрасно осознавала: у него не было ни времени на Лорен, ни терпения на то, чтобы выслушивать ее бред.

«С другой стороны, я могу перечислить все случаи, когда в похожих ситуациях Алексей вел себя слишком рационально, с выгодой для себя», — горечью подумала Билли. Как она могла это забыть?

Билли задремала и проснулась после полуночи, обнаружив, что все еще одета. Подавив вздох, она встала, разделась и вытащила из своего чемодана ночную рубашку. А затем отправилась в душ освежиться. Сквозь соседнюю дверь доносились звуки новостей по телевизору, и она поняла: там наверняка уже спит Алексей. «Естественно, после того как я ему отказала, — хмуро размышляла она, — он не хочет больше делить со мной постель».

Высушив волосы после душа, Билли забралась в постель и потушила свет. Около получаса она проворочалась на кровати с одного бока на другой, думая об Алексее, желая, чтобы он сейчас оказался рядом, томясь по нему и чувствуя себя отверженной.

Внезапно Билли села и спросила себя: «Я женщина или мышь?» — и вылезла из постели.

Она не постучала и, когда открыла дверь, увидела: в комнате темно.

— Это я, — объявила она с порога, ужасно смущаясь.

— Я и не думал, что это грабители, — хрипло пробормотал Алексей.