litbaza книги онлайнНаучная фантастикаСССР: вернуться в детство?.. - Владимир и Ольга Войлошниковы

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 65
Перейти на страницу:
каких я хотела, купить он не смог — нету, и всё тут. Привёз два больших набора акварели: «Спутник» — лучшее, сказали, из того, что есть, и второй, попроще, школьная акварель, четырнадцать цветов в наборе (в комплекте со смешной растопорщенной кисточкой, подходящей разве что для клея). Ну, хоть так.

Зато беличьи кисточки в «Художнике» были, и теперь у меня аж четыре штуки разнокалиберных: единица, тройка, пятёрка и огромная десятка. Вечерами я рисовала, и мама, поначалу страшно удивлявшаяся, кажется, привыкла к моим внезапным талантам.

Книжка моя про приключения в Железногорске успешно продвигалась к финалу; где-то в первых числах февраля я закончила работу с тетрадками и отложила рукопись вылёживаться — до начала апреля. Получилось одиннадцать тетрадок со вставками, на мой вкус — вполне достойно.

И, конечно, я всё думала про статью. Если честно, надежды на быстрое издание было ещё меньше, чем на издание вообще. Я вполне отдавала себе отчёт, что материал вполне может быть придержан до следующей зимы — если вообще выйдет. Нет, я надеялась… Уж уровень-то я оценить могу (и просто собственного методического сочинительства и соотносительно с другими публикациями в том же журнале), но вполне может статься такое, что у редакции и так своих прикормленных авторов достаточно, зачем им ещё какие-то неизвестные татары из Сибири…

К тому же, уж больно спешно всё получилось.

Рассуждая на тему поспешности, я начала готовить статью про бабушку и её старших детей. О годах войны, проведённых в Омской области, — с одной стороны это был пилотный материал будущей книги «Председательница», а с другой — самодостаточная вещь. Отправлю к девятому мая. Например, в тот же «Костёр». И немного другого формата, где акцент будет сделан на детей, помогавших фронту — в «Пионерскую правду».

Эта идея так меня увлекла, что я на время забыла о других проектах, и вот, пятнадцатого февраля…

НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!

— Мама, смотри! — матушка моя забежала в квартиру, расстёгивая шубейку на ходу, и запрыгала, вытряхивая руки из рукавов.

— Что такое? — сразу заволновалась бабушка.

— Вот! Я думала алименты, а сумма странная какая-то. И вот ещё, — она сунула бабушке маленький квиток извещения.

— Не пойму я, — бабушка отнесла руку с листком подальше*, — это что… На Ольгу, что ли?

*Да-да, «зрение у меня хорошее,

просто руки короткие…»

Божечки мои, неужели напечатали статью?!

— А журнал? — спросила я.

— И журнал! — воскликнула мама. — «Физическая культура в школе», за февраль! — она взмахнула журналом, который я до сих пор не видела из-за шубы, и из него вылетел маленький листочек, на котором было написано карандашом: «Шаманова, авт. экз-р*».

*«Авторский экземпляр», вестимо.

— Дай мне! Пожалуйста! — меня замандражило, и ноги сделались холодными.

Я торопливо раскрыла на оглавлении, пробежала пальцем по строчкам…

— Пятнадцатая страница! — руки вдруг затряслись, так что я даже не могла страницы переворачивать, и мама сама зашелестела листами.

— Это… Это как это? Саша написал?

Бабушка вынула журнал у мамы из рук и старательно-дикторским голосом зачитала:

— «Организация зимней спартакиады: из опыта работы». Кульмухамедов А.Н., Шаманова Г.Н. — бабушка озадаченно посмотрела на нас. — Правда, Саша, что ли, написал?

— А на Ольгу почему перевод?

— Можмыть*, так алименты теперь будут приходить? На почте спроси.

*Это «может быть» по-бабушкински.

Меня ситуация почему-то настолько выбила из колеи… Вроде, ради этого же всё и затевалось, а поди ты…

Я постаралась справиться с голосом:

— Это я написала.

Мама и бабушка посмотрели на меня как громом поражённые.

Я проглотила комок в горле.

— Вы когда с дядь Сашей обсуждали, я постаралась запомнить, и записала.

Ну, по сути-то так ведь всё и было, да?

Они продолжали на меня смотреть, и я добавила:

— А картинки я сама нарисовала, и написала, что это я. Это… Иллюстратор. Поэтому вторая бумажка для меня. За рисунки.

Бедная моя мама. Я представляю, как должен раскачиваться для неё сейчас мир.

— А сколько там денег? — спросила я.

— Тридцать рублей, — отстранённым голосом сказала мама.

Интересно, все картинки взяли?

— А за текст?

— За текст… — она посмотрела в первое извещение, — тридцать шесть рублей двадцать пять копеек.

Ага. Интересно, сам текст подредактировали или нет? И если да, надеюсь, без потери смысла…

— Когда на почту пойдём?

— На почту? — мама прислонилась к косяку двери, ведущей в зал. — Что-то у меня как будто голова кружится…

Я сбегала на кухню, оторвала в аптечке кусочек ватки, потом заглянула в ванную, там в уголке под раковиной нашатырный спирт стоял в страшной зелёной бутылке с закручивающейся крышкой, ватку помочила чуть-чуть:

— Понюхай, только осторожно, — я поводила своей медициной у мамы перед носом.

— В-в-ву-а-а-ай, — она передёрнулась, — это что такое?

— Нашатырь. Раздевайся давай, чай пить пойдём. И нечего тут головой кружить. Я же вам сказала, что буду писателем, а вы мне не верите! Дай журнал, я хоть посмотрю. Баба, налей чаю, пожалуйста. Попьёт — успокоится.

Я снова вытянула у неё журнал, пошла в зал.

Бабушка торопливо пошуршала на кухню, загремела там.

Статью изменили совсем немножко. И пояснительную мою записку напечатали, только чуть-чуть подправив стилистику (в более «социалистическом», я бы сказала, духе). И фотки!

Я подняла голову и увидела, что мама с бабушкой стоят напротив меня, тоже заглядывая в журнал — мама с ополовиненной чашкой в руке.

— Я думаю, надо этот первый опыт как-то отметить, — сказала я. — Лимонада купить. «Тархун»! Ну, или какой будет. За деньгами пошли?

И мы пошли. Повезло нам, что наше почтовое отделение работало аж до восьми вечера. Впрочем, когда нам наконец выдали наши денежки, настенные часы за спиной у почтальонши показывали всего лишь пятнадцать минут седьмого, и мы ещё в продуктовый успели под закрытие. Из лимонадов на полке стояли «Дюшес» (по тридцать копеек), «Колокольчик» (по тридцать пять) и «Байкал» (по сорок пять).*

*Это с учётом того,

что лимонадные

пол-литровые бутылки

с прошлого года

принимали в «Стеклотаре»

по двадцать копеек.

Тархуна, к сожалению, не было. Он хоть и стоил дороже остальных — аж шестьдесят пять копеек за бутылку — но разбирали его всегда очень быстро.

Мы купили всех имеющихся лимонадов по паре штук и килограмм конфет «Черёмушки» по два двадцать. Масло у нас дома есть — бабушка в коопторге четыре пачки про запас взяла. А я страсть как люблю свежий хлеб с маслом и с такой вот конфеткой.

По дороге домой я сказала:

— Мам, давай мы подкопим и купим тебе новое пальто. Красивое, с меховым воротником.

На натуральную шубу даже замахиваться было страшно — норковые шли по цене чуть

1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 65
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?