направлениях. Из трех авторов, родившихся в 1906 году, Барто была известна как детская писательница, одна из немногих женщин-поэтов того времени. С. И. Кирсанов писал агитационные газетные стихи и считал себя наследником главного революционного поэта Маяковского. Кравченко, автор прозы по преимуществу, в конце 30-х годов поступил учиться на сценарное отделение ВГИКа. А. А. Тарковский (1908 г. р.) переводил с восточных языков. Солодарь (1909 г. р.) окончил юридический факультет Киевского университета и начал писать комедии и сатиры во второй половине 1930-х годов. Перед войной он написал либретто для оперетты Кабалевского. Творческий путь поэтов этой возрастной группы начинался после революции и Гражданской войны – они имели возможность принимать участие в разнообразных образовательных, культурных и журналистских проектах новой власти.

В отличие от них, среди 12 поэтов младшей возрастной группы, имевших на момент начала войны возраст от 25 лет до 31 года, значится несколько чрезвычайно известных песенников: Сергей Васильев, Анатолий Софронов, Владимир Дыховичный (все 1911 г. р.), Лев Ошанин (1912 г. р.), Марк Лисянский, Сергей Михалков, Николай Флеров (все 1913 г. р.), Борис Ласкин, Павел Шубин (оба 1914 г. р.), Евгений Долматовский и Константин Симонов (оба 1915 г. р.). У членов этой возрастной группы есть немало общего с точки зрения образования и биографии. Несколько человек учились в Литературном институте имени Горького в Москве во второй половине 1930-х годов. Васильев, Ошанин, Михалков, Долматовский, Симонов, по всей видимости, пересекались во время учебы. Лисянский и Флеров учились в Московском коммунистическом институте журналистики. Борис Ласкин окончил сценарный факультет ВГИКа в 1935 году. Софронов до начала войны жил в Ростове, учился в педагогическом институте. Шубин учился в педагогическом институте в Ленинграде и во время войны стал превосходным автором песен. Членами КПСС до войны были только Лисянский и Софронов, вступившие в партию в 1938 году и в 1940 году соответственно. Двое поэтов, Долматовский и Симонов, до начала Великой Отечественной войны успели поработать военными корреспондентами на Дальнем Востоке и в Белоруссии. Ласкин, Михалков и Симонов писали киносценарии как до войны, так и во время войны. Дыховичный был самым старшим в этой возрастной группе. До войны он работал геологом, а во время войны начал писать в различные фронтовые газеты.

И наконец, в самую младшую возрастную группу входят три человека, которые к началу войны были младше 25 лет: Николай Букин, Павел Богданов, Алексей Фатьянов. Николай Букин (1916 г. р.) в 1949 году окончил педагогический институт в Перми, своем родном городе. Более всего он известен песнями военно-морской тематики. Павел Богданов (1917 г. р.) завершил высшее образование в Казахском государственном университете только после войны, однако получил признание как писатель гораздо раньше и в 1939 году был принят в Союз писателей. Самый молодой из них, Алексей Фатьянов (1919 г. р.), в конце 1930-х годов учился в Литературном институте имени Горького и в Государственном институте театрального искусства. Он посвятил себя созданию песен и имеет их на своем счету более 200. Из этих троих только Букин был членом КПСС, он вступил в партию в 1939 году.

Таким образом, к началу войны имелся ряд профессионально сложившихся авторов, готовых и способных создавать песни, отвечающие потребностям военного времени. Как и композиторы, они являлись в большинстве своем членами творческого союза, регулярно встречались на пленумах и конференциях и вместе работали в комитетах. Стенограммы писательских заседаний не рассматривались в рамках данного исследования, поэтому прямого сопоставления с заседаниями композиторов сделать нельзя. Однако известно, что поэты, которые специализировались на создании песен, такие как Лебедев-Кумач, Ошанин, Долматовский, часто присутствовали на заседаниях композиторов, когда обсуждались песни на их тексты. Верно ли обратное – что композиторы присутствовали на заседаниях поэтов, – неизвестно. Во время войны поэты проводили в разъездах гораздо больше времени, чем композиторы. Следовательно, они меньше встречались друг с другом, и среди них ссоры и столкновения случались реже, чем среди композиторов. Как сообщает Долматовский, хотя у поэтов и наблюдались разногласия личного и творческого характера, во время войны они отошли на второй план, и люди не питали друг к другу никакой вражды. Он вспоминал, как Пастернак и Исаковский, два антипода, во время эвакуации жили в одном доме и пили вместе чай с медом (Долматовский, интервью, 7.05.1991. Аудиозапись в собственности автора).

Поскольку слово является, пожалуй, самым действенным инструментом политической агитации и пропаганды, писатели всегда становились передовым отрядом проведения социальной политики – и группой особого риска, если их деятельность вступала в противоречие с текущим политическим курсом СССР. На Первом съезде писателей (и единственном до войны), который состоялся в 1934 году, Горький отмечал, что Союз имеет целью не только физическое объединение писателей, но и профессиональное, и подчеркивал важность коллективной работы: «Коллективная работа литераторов над явлениями жизни в прошлом и настоящем для наиболее яркого освещения путей в будущее имеет некоторое сходство с работой лабораторий, научно-экспериментально исследующих те или иные явления органической жизни». Он призывал писателей следовать своему индивидуальному пути, но при необходимости работать совместно, чтобы изображать новую реальность на основе единого метода: «Наша цель – организовать литературу как единую культурно-революционную силу». Кроме того, Горький указал на необходимость создания новых песен: «Мир очень хорошо и благодарно услышал бы голоса поэтов, если б они вместе с музыкантами попробовали создать песни, новые, которых не имеет мир, но которые он должен иметь» (Первый всесоюзный съезд советских писателей. Стенографический отчет. М., 1934. – И. К.).

Война породила новую реальность, которая требовала описания. Поэты, создававшие песни во время войны, осознавали требования, которые к ним предъявляются, и риски, которым они подвергаются в случае несоответствия этим требованиям. Безусловно, поэты находились под более пристальным контролем партии, чем коллеги-музыканты. Музыканты пользовались большей свободой, поскольку музыка является искусством более абстрактным, которое труднее поддается критической оценке и потому менее подвержено идеологическом установкам и ограничениям.

По этой причине писатели, имевшие крамольное дореволюционное прошлое или небезупречную политическую позицию, замолчали, перестали публиковаться или вообще писать. Благодаря тому что музыка абстрактнее, чем слово, у композиторов было больше возможностей продолжать работу. Кроме того, писатели чаще являлись членами КПСС, чем композиторы. Доказательством тому служат рассматриваемые в данной книге поэты, которые вступили в партию еще до войны. Членами КПСС являлись восемь поэтов: трое получили партбилеты во время Гражданской войны, трое – в 1920-е и 1930-е годы, двое – в 1940 году. Среди композиторов только пятеро являлись членами партии до войны, и все они получили партбилеты после 1937 года. Во время войны количество партийных композиторов и писателей сравнялось, так как в партию вступили девять писателей и