за границу, — перечисляет. — Да-да, мужчины любят поощрять старательных умниц. Кроме того, я стараюсь оградить своих девочек от всякой дичи, когда они в эскорте. Когда они оседают в заведениях, совсем другое дело… — качает головой. — Слишком большой поток людей, отследить нет возможности. Выбирай.

— Первый. Первый вариант… Я не хочу работать в клубе. В заведении… — ненавижу саму себя, когда говорю этой суке. — Пожалуйста… Пожалуйста…

Марго молчит, задумчиво постукивает идеальным маникюром, потом вздыхает и обращается к водителю:

— Виктор, как думаешь, она меня не подведет?

Водитель весь подбирается, смотрит на Марго, как на богиню. Раздувается от гордости, что Марго с ним советуется. Влюблен, что ли? Дурак… Дурак, она пользуется твоей преданностью. Видно же, что Марго для себя все решила и делает это представление для меня. Специально натягивает оставшиеся нервы, чтобы я была на острие и не расслаблялась, думая, что легко отделалась.

— Думаю, не подведет, — роняет водитель с важным видом.

Марго кивает.

— Не подведи, Лена. Последний шанс…

— Спасибо. Спасибо, Марго! — шепчу.

— Клиент хочет прямо сейчас. Справишься? — мурлыкает. — Если так, соберись. Или мне отменить заказ?

— Нет. Нет. Ничего отменять не нужно. Я в порядке.

— Уверена?

Я пытаюсь придать себе бодрый и молодцеватый вид. Пытаюсь улыбнуться сквозь слезы и кокон ужаса. Получается с трудом. Но надо, Лена. Надо… Соберись.

— Да, — вытираю платком слезы.

Но что там слезы, у меня по лицу и сопли текут. Я шумно высмаркиваюсь в тонкий платочек Марго, протягивая его хозяйке.

— Оставь себе. Приободрилась — это хорошо. Значит, работаем! Как чудно! — хлопает в ладоши.

Я остановилась за миг до падения в пропасть.

Перечисляю плюсы: я живая. Меня не изнасиловали…

Это, что, снова оптимизм пробуждается? Или долбаные аффирмации приходят на ум?

Скорее, они, родимые и брехливые, едва держатся под напором ужаса всей ситуации. Но иных опор у меня нет, приходится надеяться только на самовнушение и на то, что меня истерикой не расплющит.

— Поехали, Виктор. Приоденем нашу девочку, доставим по адресу.

Машина трогается с места плавно.

— Одевать буду со своего кармана, но обязательно вычту с твоего процента, Лена. Чуть не забыла еще одно…

Марго поворачивается ко мне с улыбкой.

— Теперь я забираю с твоего заработка шестьдесят процентов вместо сорока. Вторые шансы стоят дорого. Ты же это понимаешь, да?

* * *

Марсель

Марго согласилась дать мне Ленку.

Елена-Сирена куплена. Оплачивать придется за каждую ночь…

Мой пьяный мозг еще не соображает, сколько это выйдет всего… Просто не соображает. Или делает вид, что не соображает.

Слишком страшно подсчитать, во сколько мне обойдется эта стервочка.

Простушка? Ни хрена подобного! Стоит, как алмазная королева…

Марго обещала даже привезти Ленку по нужному адресу. Я называю адрес своей квартиры. Добираюсь туда первым, раздеваюсь, сбросив пиджак и рубашку. Оставшись в одних брюках, курсирую прямиком к бару.

Бутылки весело мне подмигивают.

— Понижать градус — нельзя. Повышать — можно.

Пока еще соображаю, выбираю то, что по негласному закону выпить можно.

Потом выхожу покурить на лоджию и наблюдаю за подъездом к дому. Я успеваю только прикурить, как поднимается нижний шлагбаум, пропуская черный инфинити.

Из машины выбирается тонкая фигурка в нежно-розовом платье. Мое сердце подпрыгивает, будучи полным ядовитой радости.

Елена-Сирена… Точно, Сирена…

Тонкий шелк платья развевается, обнимая стройные ножки.

Воздушные локоны по плечам рассыпаны.

За ней тенью следует Марго. Вот эту бы селедку холеную исключить… Тень плотоядную нужно вычеркнуть и получится картинка идеальная.

Но они вдвоем шагают к подъезду.

Звонок домофона.

Придерживаю сигарету зубами. Открываю.

Минута томительного ожидания.

Звонок в дверь. Открываю.

Шатохина впереди, стоит с вежливой улыбкой, которая чуть дрогнула, сползла вниз при виде меня, но через секунду вернулась на место.

Немой обмен взглядами.

Причем, Шатохина сразу умудряется сыграть в “я смотрю сквозь тебя”.

— Привет, скучаешь? — выдыхает услужливо и как-то неестественно.

Как кукла пластмассовая…

— Марсель, ваша покупка доставлена. Приятного вечера, — улыбается мне Марго и напоследок целует протяжно Ленку в щеку, приобняв.

Потом она уходит.

За ней закрывается дверь.

Мы с Леной остаемся наедине.

Она стоит без движения, не шелохнувшись, и улыбается так же вежливо-наигранно. Мне и хочется приступить немедленно, и все же что-то сдерживает.

Подхожу ближе.

По телу Шатохиной — дрожь. Мурахи поползли крупные-крупные, но она остается стоять на месте, все с той же улыбкой приклеенной.

— Привет, — говорю хрипло, взбудоражено.

— Привет. Хочешь приятно провести время? — взмахивает ресницами.

Глаза пустые. Кукольные.

— С чего начнем? — тянет пальчиком по моему обнаженному прессу.

И я совру, сказав, что все во мне не поджимается, не бурлит и не кипит от одного ее касания.

Желание. Злость. Жажда… Блять, даже ревность фонит…

Но не то…

Подаюсь вперед. Пепел сигареты слетает на пол. Опустив сигарету в бронзовую ключницу, вместо пепельницы, притягиваю к себе за талию Ленку. Она опускает ладони на мою грудь, разглядывая дорожку волос. Глаз не поднимает.

Я даже не слышу, как она дышит. Как будто не дышит вовсе.

Наклоняюсь. От нее пахнет духами Марго.

Мои губы едва не чиркают там, где только что были губы этой сутенерши, мамки всех ее девочек.

Запах остался на Шатохиной не от объятий напоследок. Она вся пахнет этими духами, которые, хоть и безупречны, но совершенно ей не идут.

— Это че за хуйня? — выталкиваю грубовато и распускаю объятия.

— Извини? Тебя что-то не устраивает? Мне начать быстрее?

Ее пальцы опускаются на ремень брюк.

— Для начала — вымойся.

Шатохина вздрагивает, замирает. Я смотрю сверху вниз, вижу только макушку светловолосую. Отдельные пушинки дрожат от моего частого дыхания.

— Что?

— Вымойся. От тебя пахнет не теми духами.

Лена поднимает на меня взгляд, в пустоте мелькает удивление какое-то. Я жду взрыва. В предвкушении перепалки острой, мысленно подбираюсь, внутри все потренькивает в ожидании.

Но ничего не происходит.

Шатохина кивает согласно и с