той же улыбкой спрашивает:

— Где у тебя ванная? Мне остаться сразу без одежды после душа?

Чего?! Я чуть не поперхнулся.

Знаю, купленные девицы всегда угодить стремятся, и делают все беспрекословно.

Но это же другие девушки, а это — Шатохина! Да она бы сто слов в ответ мне сказала!

Однако сейчас ничего не говорит, ждет с улыбкой.

— Пошли. Покажу.

Лена идет следом за мной, сняв каблуки. Она сразу становится еще ниже, чем есть.

Я краем глаза ловлю ее отражение в зеркальной поверхности декоративной выкладки на стене. Лицо такое же улыбчивое, но напряженное.

Поневоле я сам напрягаюсь, не понимая, что не так и чему я не рад.

— Вот ванная, — толкаю дверь ладонью.

— Я быстро.

— Не торопись, вымойся хорошенько. Тебе не идет этот запах.

— Хорошо.

— Парфюм сменила?

— Экспериментирую с ароматами. Я запомню, что тебе не нравится этот запах, — легко соглашается.

Слишком легко.

Слишком покладистая, будто угодить желает.

Кому? Мне? Да она же меня терпеть не может!

Что-то здесь не так, и я обязательно выясню, в чем причины такого резкого перепада в настроениях...

Я должен быть рад, что Шатохина свой гонор поубавила, не дерзит и не шипит, не плюется ядом. Но… наверное, я слишком быстро привык к тому, что удержать ее сложно — сложнее, чем горящий уголь.

Сейчас такого ощущения нет, и меня это напрягает. Намного сильнее, чем когда ерничала и шутила.

— А тебе? — спрашиваю в ответ.

— Что?

— Тебе самой этот парфюм нравится?

Лена застывает, быстро переводит взгляд в сторону, потом снова улыбается мне без тени тепла:

— Главное, чтобы тебя устраивало.

И больше ничего. Просто чудо, до чего покладистая!

Внутри накапливается раздражение необъяснимое.

Душит меня этим запахом тяжелым и вычурным. Может быть, дело лишь в нем?

— Хорошо. Проходи… — машу ладонью.

Сделав шаг внутрь ванной, Лена начинает раздеваться, спуская бретельки платья по плечам.

— Присоединишься? — оборачивается, адресуя мне взмах ресниц, за которыми почти не видно ее взгляда.

Да? Или нет?

Почему бы и нет?

Захожу следом, запираю дверь. Ловлю эту егозу и притягиваю к себе, подув на легкие перышки, украшающие рукава.

— Ну что, чудо в перьях? Будем воевать или трахаться?

— Что захочешь, — опускает взгляд.

— Нет, так не пойдет.

Приподнимаю подбородок, заглядывая ей в глаза. Чем старательнее я пытаюсь поймать ее взгляд, тем настойчивее Шатохина его переводит в сторону.

Тонкие пальчики гладят мою шею и плечи, спускаются через грудь, к прессу, воюют с пряжкой ремня и пуговичкой на брюках.

— Стоп! — запираю ее запястья внизу. — Я Ульяне звонил.

Она замирает.

— Что?! Что?! — смотрит на меня с недоверием и ужасом каким-то, начиная дрожать. — Что ты ей сказал? Что?! Рассказал, что снял меня в эскорте? Зачем? Мало унизить меня…

Ленку колотит крупной дрожью. Чую, в воздухе запахло истерикой, которая уже стоит на пороге и нагло выламывает дверь, которую ей не открывают.

— Зачем?

— Да тише ты! — повышаю голос и крепко сцепляю пальцы на ее плечах. — Чего завелась? Не сказал я ничего про тебя. Не говорил! — огрызаюсь. — Что, сплетницу во мне разглядела?

— Не говорил? — выдыхает, замерев. — Уууф…

Плечи Лены поникают, глаза закрываются. Она быстро поднимает пальцы и вытирает слезинку. Как будто я не замечу этого жеста! Я пьян, однако успеваю подмечать все: как дрожат ее пальцы и как натянуто губы складывают холодную улыбку.

— Продолжим?

— Ни хрена, — выталкиваю.

— Марсель.

— Что? Успеем потрахаться! — сам не верю, что говорю это, но предлагаю. — Давай поболтаем. Потреплемся.

— Ничего. Просто… Ближе к делу. Без… Без всего.

Шатохина умудряется вывернуться, встать ко мне спиной.

— Расстегнешь молнию?

Дергаю тонкий, маленький замочек.

— Аккуратнее! — ахает она, как будто переживает за судьбу этого платья, больше, чем за свою жизнь. — Это платье очень дорогое. Не испорть.

— А если испорчу? Может быть, хочу испортить! Новое взамен куплю…

— Лучше не стоит. Продолжай…

— Тебе нравится?

— Мне все нравится, — закрывает глаза. — А тебе?

— Нет!

Руки опускаются. Расстегнув замок, отхожу от Ленки, присев на крышку унитаза.

— С тобой не так что-то.

Ищу сигареты… Карманы пустые. Вспоминаю, что пачку на лоджии оставил.

— Что с тобой не так?

— Все хорошо, — отвечает быстро.

— Ни хрена.

Она вдыхает глубоко-глубоко.

— Что ты хочешь, Марсель? Секс? Какой? Станцевать? Как? Скажи! — всплескивает руками. — И я все сделаю.

— Тебя хочу.

— Так вот она — я! Что мне сделать?

— Нет, это не ты…

— Ты пьян. Просто пьян!

— А ты… Ты… Не знаю, короче! Но ты сама не своя. Раздевайся, мойся… Тошнит от этого запаха. Буду ждать тебя в зале!

Рассердившись, непонятно на что, покидаю ванную комнату. В спину прилетает вопрос.

— Зачем ты звонил Ульяне?

— Тебя искал.

— Что, правда?

— Да. В сети твой профиль нашел. Не онлайн. Номера телефона твоего не знаю. Пришлось звонить Ульяне.

— И? — спрашивает робко.

— Рыжая меня послала. В своем фирменном стиле.

— Это она умеет. Говорит, что думает. Она такая славная, — вздыхает Лена.

— Номер не нашел. Пришлось звонить Марго. А ты… на работе, — добавляю.

— Спасибо, — говорит Лена с внезапным чувством.

Быстро-быстро раздевшись, она прячется за матовой дверью душа. Я даже толком разглядеть ничего не успел, лишь воздух всколыхнулся.

— Хорошо, что ты позвонил… — звучит приглушенно.

Потом начинает шуметь вода. Ничего не разглядеть. Я выхожу покурить.

* * *

Лена

Снова Марсель? Я и подумать не могла, что моим клиентом станет он.

Мы же поговорили и расстались на плохой ноте. На очень плохой.

Его задело? Определенно.

Захотел отыграться? Если так, то что меня ждет?

Мне даже представить страшно, что он может от меня потребовать, а еще