– После пропажи его тягача вы долго прожили с Крупиным?

– Месяц, вероятно. Бизнес у него не пошел. Машину он продал, рассчитался с долгами, мне вернул то, что я давала ему… Даже подкинул еще немного и ушел. А я вернулась к сыну и к родителям…

– Замуж не вышли?

Мирослава покачала головой:

– А кому продавщица нужна? То есть желающие были, но как-то не моего уровня. Я же была трехкратным призером чемпионата Европы.

– Плаванием занимались?

– Нет, прыжками в воду с трехметрового трамплина. С той француженкой, которая меня в представительство устроила, пару раз на пьедестале рядом стояли. Лет пять с ней на соревнованиях встречались. Почти сдружились: я же французский в школе изучала… Подарками обменивались: я ей матрешку или банку икры, она мне косметику…

– Крупин тоже прыжками с трамплина занимался?

– Нет. Он подводным плаванием, но особого успеха не добился. Был кандидатом в мастера, но он по-настоящему любил свой спорт. У него даже мечта была: открыть свой дайвинг-центр где-нибудь на экзотическом курорте – в Таиланде или на Канарах…

– А у него было снаряжение?

– Конечно, но Виталик продал все, когда на машину свою собирал: гидрокостюм, акваланг, ласты, маски…

– С Борисовым они давно были знакомы?

– С кем? – не поняла Скрипник. – С Борисовым? Про него меня еще тогда на допросах постоянно спрашивали. Не видела его и не слышала даже. Но у Крупина друзей практически не было: по крайней мере, к нам никто не приходил, а если кто-то и звонил Виталию по телефону, то он всегда говорил мне, что это по работе.

– Сколько стоил груз, пропавший тогда вместе с машиной?

– По инвойсу[13] чуть больше полумиллиона евро. Но прибыль после реализации товара была бы вдвое больше даже после уплаты налогов и таможенных платежей.

– Товар так и не нашли?

Скрипник покачала головой.

– Я думаю, что на Черкизоне он за пару дней разлетелся. Там же тогда собирались оптовики со всей страны, да и не только из России.

– Не подозревали Крупина в том, что это он провернул аферу с вашим товаром?

Женщина задумалась, а потом вздохнула: судя по всему, она и сама об этом думала. Но потом тряхнула головой:

– Вряд ли такое могло быть: он и сам переживал… Пытался продолжить свой бизнес. А потом мы уже не общались… У меня все рухнуло… У него не сложилось. Расстались мы без скандалов, он просто ушел.

– Обиды на него не было?

– Была, конечно, обида, но что сейчас об этом. Я его после нашего расставания не встречала даже. То есть видела один раз, да и то мельком. Я переходила перекресток по светофору, а он ждал, когда ему загорится зеленый, сидел за рулем иномарки, меня, разумеется, увидел и отвернулся, что-то сказал своей спутнице… Я подходить не стала, а пошла дальше.

– С кем он был?

– Он был с девушкой, вполне симпатичной. Но он умел нравиться женщинам: спокойный, уверенный в себе, обстоятельный, надежный; на преступника совершенно не похож. Может, я его идеализирую… Вы-то сами его знали?

– Я его брал на квартире его матери. Сопротивления он не оказал в отличие от его подельников. Ребята тогда погорячились немного, но перестрелка есть перестрелка. Нашего тоже тогда ранили… А до этого был застрелен наш начальник.

Мирослава, глядя в сторону, как раз туда, где стоял Петя Грицай, произнесла негромко:

– Я все это знаю. Но если бы вы тогда не погорячились, сегодняшней нашей встречи не было бы. У вас в руках были бы бандиты…

– Возможно, – согласился Гончаров и посмотрел на часы: – Ну, все, вопросов больше нет. Спасибо, вы очень помогли.

– Я? – удивилась Скрипник. – Да я же ничего особенного не сказала.

Когда сели в машину, Петя, который, хоть и стоял поодаль, слышал весь разговор, спросил:

– А что она такого сказала?

– Все, что могла, она сообщила, и ее показания полностью меняют старое дело. Прежде мы думали, что возглавлял банду Борисов – он же Азамат Цагараев, а на самом деле лидером был именно Крупин. Крупа увел товар на полмиллиона долларов у фирмы, российское представительство которой возглавляла его гражданская жена. Продал товар за миллион долларов, не меньше. У него появился капитал, и он смог создать преступную группу, потому что ему уже было чем привлечь в банду отморозков. У него имелись и средства, и план… И он был дайвером, а если ты не знаешь, напомню: первый выкуп за похищенного ребенка был сброшен с моста в сумке, и кто именно забрал ее, до сих пор было неизвестно. Но теперь-то понятно, что сделал это именно Крупин. У него было снаряжение, опыт, и ориентироваться под водой он умел прекрасно. Мне даже кажется, что впоследствии он намеренно избавлялся от своих подельников, собираясь убрать их всех. Он – человек осторожный и расчетливый. Может быть, он и планировал очередное преступление, но, догадываясь, что мы с твоим отцом уже практически сидим у него на хвосте, решил не рисковать и сделать так, что мы перестреляем других, а если кто-то и выживет, то никто его не сдаст, а он останется с общаком. А на крайний случай, если вдруг его самого возьмут, во что он не верил, сознается, что его против воли привлекли – обманом или угрозами, заставили быть водителем во время последнего дела банды, но он сам хотел прийти с повинной. Так он и показал на допросах. На суде даже обвинитель признал, что Крупин активно сотрудничал со следствием. А защитник пытался доказать, что обвиняемый и сам жертва. Суровый приговор стал для всех неожиданностью. Адвокат наверняка убеждал его, что максимальный срок – шесть лет, потом примерное поведение и выход по условно-досрочному. Пусть четыре, пять или даже шесть лет заключения назначит суд, но по возвращении его будет ждать богатство… Пяти миллионов евро или даже больше Крупину хватило бы до конца жизни. Ему было бы сорок лет, он уехал бы на Мальдивы или на Карибы, открыл бы там популярный дайвинг-центр, занимался бы любимым делом, стал бы уважаемым человеком, богател бы… Но пятнадцать лет строгача! Теперь он ненавидит всех!

– Больше всех вас, – напомнил Петя, – ведь это вы его взяли.

– Может, и так. А возможно, он узнал, что у нашего Грини остался сын, который тоже хочет давить таких, как он. Я не вправе тебе выдать оружие, могу разве что держать тебя возле себя. А еще могу дать совет, который дал мне в свое время твой отец: почаще верти головой и все подмечай.

– Вы думаете, что Крупин уже нашел свой общак?

– Если сам его спрятал, то наверняка уже взял его. Если пятнадцать лет назад доверил все деньги кому-то, то сперва должен найти этого человека. Но есть ли у него сейчас бандитские миллионы или нет, он все равно попытается отомстить. Еще вопросы есть?