– Ямпольская в Кикерино… Или у себя в общаге… А может, и на работе в депо, где она убирает в пассажирских вагонах. А где остальные, не знаю. Крупин, скорее всего, залег на дно. А Копытин на своей авторазборке. Его подчиненные наверняка будут врать, что он вчера целый вечер и до глубокой ночи был там.

– Я с вами по громкой связи говорю, у меня как раз начальник моего убойного. Он все слышал. Передать ему трубку?

– Не надо. Нового не скажу ничего. А времени терять нельзя. Алексея безумно жалко. Но он не просто так погиб. Он сорвал готовящееся преступление.

– Какое преступление?

– Потом.

Гончаров передал трубку Жаворонкову, и тот сказал своему коллеге:

– Если надо, то отправлю к вам майора Гончарова. У него самая высокая раскрываемость в городе.

Алексей Иванович положил трубку и приказал:

– Поедешь туда!

– Нет необходимости. Тот район я вообще не знаю, у меня нет там людей, которые могли бы дать хоть какую-нибудь информацию. Тамошние опера наверняка знают, что делать. Сейчас они полетят в Кикерино, а это Волосовский район. Значит, подтянут и волосовских. Будут искать свидетелей. Параллельно возьмут Копытина и Ямпольскую, допросят, проверят их телефоны на предмет контактов за весь вчерашний день. Поднимут записи с дорожных камер, видеорегистраторов проезжавших по трассе автомобилей. Естественно, подключат свою агентуру… Я там лишний. Лучше в городе сейчас покрутиться.

– Что планируешь делать?

– Для начала подниму то старое дело. Проверю прежние связи Крупина. Тогда они ничего не показали, но мне не дали работать: Крупиным занимался лично Корнеев. Оставил мне одну свидетельницу, и то лишь потому, что и сам понимал: она ничего не знает, да и вообще не при делах. Мне приходилось собирать крохи, падающие с его стола. Возможно… даже наверняка что-то было упущено. Например, я знаю только, что у Крупина была женщина, с которой он на момент задержания уже не встречался, но до того они прожили почти два года. А это приличный срок. Корнеев тогда снял с нее показания и отпустил. Когда же я к ней приехал, она наотрез отказалась разговаривать, даже дверь не открыла, сказала, что ее уже вызывали и она сообщила все, что знала. Тогда мне показалось, что она была испугана, кого-то боялась – может, преступников, а может, Корнеева. Вы же помните, как он допросы проводил.

– Как танк, – согласился Жаворонков.

– Та женщина показала на допросе, что она не видела Крупина больше года и расстались они не по-доброму. Корень проверил: информация подтвердилась, и он отпустил ее. Да и зачем ему были ее показания, если подозреваемый сразу сознался… У меня есть в компьютере все данные на нее, встречусь и поговорю.

– Что ты хочешь у нее узнать? Пятнадцать лет прошло: она, поди, и не помнит ничего.

– Не знаю пока, но интуиция подсказывает мне, что… – Гончаров задумался, – надо начинать сначала.

– То есть бежать опять по тому же кругу, – напомнил начальник РУВД. – Я понимаю, что гончую собаку ноги кормят, но ты даже не знаешь, что искать. Других дел нет?

– Ребята сами справятся, а я возьму практиканта – ему полезно будет.

Он вернулся в свой кабинет, нашел в компьютере данные на Мирославу Скрипник. Набрал ее номер, почти не надеясь, что тот остался прежним, и тут же ответил женский голос.

– Мирослава Мироновна? – спросил Гончаров.

– Да, а кто меня спрашивает?

– Майор полиции Гончаров. Нам необходимо увидеться.

– По какому вопросу?

– По старому делу. Вы же знаете, что Крупин только что освободился.

– Мне-то что до него?

– А у него до вас что-то есть. Он на свободе и трех дней не провел, а уже совершил преступление, не сомневаюсь, что готовит новое…

– Повторю, мне до него нет дела. Что знала про него, рассказала тогда еще. И добавить мне нечего. Если вы хотите со мной говорить, то вызывайте повесткой, но все равно…

В трубке пошли гудки.

Игорь Дмитриевич повторил вызов. Женщина тут же откликнулась:

– Что вам неясно? Я же, как мне кажется…

– Где вы работаете? Я подъеду сейчас и задам пару вопросов.

– У «Приморской», заведую магазином парфюмерии. Если вам охота впустую тратить время, подъезжайте.

Бывшая подруга Крупина поднялась из-за стола сразу, как только Гончаров вошел в ее кабинетик. Ей было за пятьдесят, но выглядела она значительно моложе: дорогая косметика сделала свое дело, а может, искусный косметолог. Скрипник не пожелала разговаривать с Игорем в своем кабинете, возможно, потому, что там сидела еще одна женщина. Мирослава вывела майора из магазина, предполагая, что в таком случае беседа долго не продлится.

Вести беседу возле мусорной урны было не очень удобно, но Гончаров возражать не стал. Махнул только рукой практиканту, чтобы отошел в сторону.

– Как вы познакомились с Крупиным? – спросил Игорь.

Скрипник пожала плечами, словно не знала точного ответа.

– Даже не вспомню. Мы в детстве в одном бассейне занимались. В разные дни или часы, но он, видимо, крутился рядом, потому что когда через полтора десятка лет встретились, он подошел и поздоровался, назвав меня по имени. У меня подруга отмечала свой день рождения в ресторане. У нас была небольшая компания – в основном девушки. Виталий пригласил меня на танец, сказал, что в детстве был в меня влюблен… Мы танцевали несколько раз, потом он проводил меня до дома на такси, мы обменялись телефонами. Он позвонил на следующий день… Мы начали встречаться. Месяца через два съехались. У меня уже был ребенок от первого брака, я жила с родителями, он с мамой… Мы сняли квартирку. Я работала тогда инструктором в фитнес-зале, он водителем рейсового автобуса. Работой своей Виталий не был доволен, хотя получал прилично, но не вся прибыль была законной – там были какие-то махинации с левыми билетами… Но меня это волновало мало. Потом мне знакомая француженка предложила работу в известной фирме, производящей косметику… Французы собирались открывать здесь свое представительство… Моей задачей было находить потребителей и по возможности создать собственную сеть магазинов. Товар поставлялся с Ближнего Востока, где его изготавливали, груз приходил на кораблях. Я растаможивала грузы и договаривалась с компаниями по грузоперевозкам. Виталий решил приобрести тягач и развозить по стране мои грузы. Денег у нас… то есть у него для этого не хватало, но он продал все ценное, что у него было, занял еще где-то, я добавила немного. И в первый рейс он взял в порту наш контейнер… Кончилось все печально: под Москвой машину с грузом у него отобрали бандиты…

– Я знаю: машину потом обнаружили, а груз пропал, – сказал Гончаров.

– Товар был застрахован; фирма, в которой я работала, ничего не потеряла, кроме недополученной прибыли. Но поскольку стало известно, кто был перевозчиком, то меня уволили, сказав, что не возьмут больше даже уборщицей. Но уже заработала наша торговая сеть, которую я же и создавала, стали открываться магазины… Меня все же взяли продавцом. За десять лет я сделала карьеру от продавца до директора магазина. А девочка, которая пришла в представительство на мое место, разумеется, на все готовенькое, сейчас имеет квартиру в Париже, дом в Ницце и много чего еще…