Сараспер закивал, почти лихорадочно.

— Госпожа, — рявкнул он, пытаясь оттолкнуть ее, — Сарг побери, все эти задания можно перечислить потом!

Длиннозуб приближался к ним с угрожающей скоростью. Он игнорировал пляшущую фигурку квартирмейстера, который наносил удар и отскакивал в сторону, потом снова бросался к зверю, колол его и снова отскакивал. Тварь направлялась прямо к волшебнице.

— Исцели себя! — прошипела она снова, хладнокровно встала, поправила корсаж, опустила рукава и повернулась лицом к приближающемуся чудовищу.

Сараспер широко раскрытыми глазами смотрел на нее и чувствовал, как в него вливается магическая сила, успокаивая и возбуждая одновременно. Трое свидетели, ощущение было приятным. Очищающая, живительная сила, которая вернула его измененной руке человеческую форму, прогнала тошнотворное, опустошающее чувство изнеможения… но ему необходимо еще несколько мгновений, совсем немного времени, а длиннозуб уже так близко.

Эмбра Серебряное Древо сделала быстрое движение пальцами, и из них вырвался огонь — короткая, обжигающая молния, хлестнувшая по глазам волка-паука. Длиннозуб взвизгнул, но продолжал наступать.

Волшебница уже бежала прочь, с натянутой улыбкой и выражением воинственного азарта на лице; она увлекала за собой длиннозуба.

Сараспер оставался неподвижным, пока последние всплески магической силы не вернули его в состояние полной боевой готовности, и смотрел, как грациозно движется вдали Владычица Самоцветов. Она уклонялась и описывала круги, а длиннозуб, опустив голову и угрожающе разинув слюнявую пасть, рычал и упорно преследовал ее. Его глаза иногда становились золотистыми, как у льва, а иногда горели холодным белым светом, словно у этой твари был недюжинный ум.

Где Дваер? Эмбра предостерегающе поднимала руку, хватала пустоту, будто могла ее удержать и бросить, и время от времени почти игриво кричала:

— О Сараспер, не возись целый день! У меня почти не осталось магической силы, чтобы развлекать этого зверя!

Неужели они потеряли Камень? Казалось, прошла целая вечность, пока Сараспер поднялся на ноги, ободряюще махнул девушке рукой и побрел по неустойчивым камням, которые предательски уходили из-под ног, туда, где лежал латник. Он спотыкался, размахивал руками в поисках равновесия, тихо и часто ругался и все время следил за длиннозубом. Наконец целитель добрался до Хоукрила и вздрогнул, когда увидел его.

Могучий воин лежал на спине, залитый кровью, его доспехи, там, где они хоть немного уцелели, были изжеваны и скручены. Ни у одного целителя во всем Дарсаре не хватило бы сил в одиночку залечить все раны и снова поставить латника на ноги. Но, может быть, хотя бы для начала можно сделать что-нибудь…

Сараспер стиснул зубы и стал дергать за изодранные края нагрудной пластины, срывая искореженный металл с изувеченной плоти под ним. Когда он с натугой ставил на места сломанные кости, Хоукрил что-то пробормотал и пошевелился под его руками.

— Ну, что? — крикнула Эмбра высоким от волнения и страха голосом.

Сараспер покачал головой.

— Терпение, — пробормотал он. — Немного терпения!

— Дай этот мудрый совет длиннозубу, — крикнула в ответ волшебница, — а не мне!

Сараспер безрадостно ей улыбнулся и снова занялся своим делом, чувствуя, как на него опять наваливаются усталость и слабость по мере того, как жизненные силы стекали с его пальцев в теплеющую плоть друга. Он должен выбраться из этой части Дома, где полно рассыпающейся мебели и ловушек, в комнаты к юго-востоку отсюда, куда не добрались мародеры и чересчур смелые наемники прежних баронов Серебряное Древо в поисках добычи. В одном зале, где стены отделаны блестящим зеленым мрамором, как он помнил, стояла парадная горка, набитая коллекцией музыкальных шкатулок, принадлежавшей одному из давно ушедших членов семьи, и каждая из них была заколдованной, причем некоторые получили такой щедрый заряд магии, что светились и пульсировали на протяжении всех этих долгих лет ожидания. Ему необходимо добраться туда, чтобы получить энергию для исцеления и отдать Эмбре запас топлива для ее заклинаний, но по дороге туда его подстерегает десяток или больше ловушек, и…

— Госпожа Эмбра! — позвал он. — Помните тайник Ночной Страж Таалина?

Госпожа Серебряное Древо оступилась, увязнув по щиколотку в щебне, и беспомощно упала на бок. Проклятие вырвалось у нее вместе с рыданием, когда на нее обрушились обросшие серым мехом лапы.

Сверкнул нож, и лапы отпрянули. Краер перепрыгнул через нее, весело напевая под нос. Он без устали колол и рубил своим сверкающим кинжалом. Эмбра встала на четвереньки, поморщилась, когда острые камни впились в ее пальцы, и крикнула в ответ:

— Да чтоб тебя, а что…

Поднявшись на ноги, она ясно вспомнила то, о чем он говорил, — небольшое укрепленное убежище внутри Дома Безмолвия, которое построил когда-то один особенно опасающийся убийц барон и в которое он удалялся каждую ночь. И Эмбра уже совсем другим тоном прибавила:

— О!

— Вот именно, — отозвался Сараспер. Хоукрил застонал под его руками и сделал слабую попытку подняться. — Если ты, в качестве наследницы Серебряного Древа, знаешь слова, которые запустят магические силы Ночного Стража…

— Знаю, — отозвалась волшебница. — Эти заклинания передаются из поколения в поколение всем членам семьи как забавные семейные предания, потому что считается, что проклятие делает их бесполезными. Отец использовал их, чтобы создать для меня магические оковы «живого замка». Но нам сперва нужно до них добраться, а там стоят эти ловушки…

— Оставь их мне, — радостно воскликнул старый целитель, — и смотри! Твой любимый Ястреб снова с нами!

Латник со стоном тяжело поднялся на ноги, стараясь улыбнуться. Это явно было нелегко: сильно шатаясь, он сделал несколько шагов, размахивая руками и морщась, но тут опять заметил длиннозуба. Хоукрил замер и зарычал в бешенстве, его рука потянулась туда, где должен был висеть меч.

— Спокойно, — проворчал Сараспер, хватая воина за окровавленные бицепсы другой руки. — Броситься сейчас опять в эти челюсти будет неэффективным, бесславным и даже не особенно полезным поступком! Мне нужно, чтобы ты сейчас заманил его и удрал.

— Вот как? — проворчал Хоукрил, вытащил свой боевой меч откуда-то из прорехи между разорванной подкладкой нагрудника и доспехами на правом боку, куда его загнали сокрушительные удары и тяжесть длиннозуба. — А как я должен его заманить, если он не обращает на меня внимания, а?

— Видят боги, ты нашел еще один неопровержимый довод в пользу тупого махания мечом, — фыркнул старый целитель. — Просто постарайся провести его именно под этой аркой, слышишь?

— Конечно, командующий всех сражений, — огрызнулся латник. — Пусть будет эта арка! — И он, издав полный ярости вопль, прозвучавший как сигнал боевой трубы, бросился бежать через зал.

Его рывок временно прервал власть костяного мага над зверем, и длиннозуб, отвлекшись от волшебницы, заревел в ответ и ринулся к нему. Эмбра и Краер повернули перепуганные лица к бегущему Хоукрилу, но тут заметили, что целитель яростно машет им руками.