красавец безмятежно повел плечами, — прежде чем надолго… гм… задержался здесь. Кажется, ты решила остаться — я рад. Тебе будет приятно услышать что-нибудь знакомое?

Вероника кивнула, уверенная в том, что хочет слышать, пусть это будет чем угодно, она готова слушать бесконечно! Девушка поглубже уселась в мягкое кресло. Она никогда бы и не подумала, что ей станет так хорошо и уютно в теплом полумраке чужого огромного особняка, вызывающее богатство которого пугало и отталкивало ее еще несколько часов назад.

Вероника сидела, замерев, полностью обратившаяся в слух. Она не могла ни о чем думать, не хотела вспоминать, просто растворилась в темноте, которую разбавлял лишь свет танцующего в камине алого пламени и так завороживший ее голос. Все, что она знала в своей короткой жизни, исчезло в мгновение ока, растворилось и перестало существовать. Окружающий мир для нее сузился до яркого пятна света, блуждающего во мраке. Как же она была благодарна за эти прекрасные мгновения!

Кажется, девушка так замечталась, что не сразу обратила внимание на повисшую в воздухе тишину.

Ферро поднялся со своего места и с удовольствием, почти по-кошачьи потянулся.

— Смею надеяться, что вечер в моей компании тебя не разочаровал? — Он подошел к вскочившей на ноги Веронике и легко поцеловал совсем потеплевшие пальчики, а затем проговорил, глядя на девушку: — Прошу прощения, но мне придется ненадолго отлучиться. Я имел неосторожность кое-что задолжать одному моему знакомому. Кажется, настало время исполнить свои обязательства, а заодно нанести пару ответных визитов. Не терплю подолгу оставаться в должниках. Я и так слишком задержался с ответом.

Вероника, испуганная очередной резкой переменой, только молча кивнула, но потом, растерянно подняв глаза, почти шепотом спросила:

— Зачем?.. — Почему у нее возникло ощущение, что за вежливыми словами прячется что-то донельзя пакостное?

— Чтобы всякая мерзость не возомнила о себе лишнего, — с привычной холодностью бросил красавец.

Они расстались через полчаса в той же гостиной. Девушка заметно нервничала и не пыталась скрывать свои чувства. Сцепив вновь похолодевшие пальцы, она беспокойно переминалась с ноги на ногу у камина, но теперь, кажется, жаркое пламя совершенно не давало тепла. Ее спаситель еще не ушел, но девушка уже чувствовала себя так, словно лишилась последних сил. Вероника не понимала, куда и зачем он направляется, но ей было ясно одно — ее единственный защитник собирался оставить ее совсем одну…

Ферро выступил из глубокой тьмы, затаившейся в глубине зала. За его спиной поблескивали две вороненые рукояти, еще одна короче — за высоким голенищем сапога, неизменная пара кинжалов, о которых девушка уже знала, наверняка тоже при нем. Он уходил сражаться… и не скрывал этого. Но с кем и ради чего?

— Не смотри на меня так, — бросил с фальшивой укоризной красавец, застегивая на ходу портупею, и добавил со смехом: — Я обязательно вернусь к тебе, моя маленькая фея!

Ее спаситель, ее единственный защитник распахнул тяжелые двери и, не оборачиваясь, вышел в ночь, он выглядел собранным и спокойным — на замершем лице невозможно было прочесть ни единой мысли. Если не считать странного блеска в глазах. Но, может, все дело в растревоженном сквозняком огне?

Как только широкие двустворчатые двери закрылись, Вероника со всех ног бросилась вглубь дома, на одном дыхании взлетела по лестнице и, вбежав в свою комнату, прижалась щекой к замерзшему стеклу. Во дворе не было ни души… Кроме беспокойно мечущихся теней и крепко запертых ворот, которые к тому времени были вполне исправными.

Девушка невольно вздохнула и присела на подоконник. Она боялась даже думать о том, куда среди беспросветной ночи может направляться вооруженный до зубов человек и кому какой долг он собирается возвратить. Ох, какая же она глупая! Нужно было попросить его остаться… или сказать хоть что-нибудь на прощание, но не молчать! Вероника грустно потупилась и отвернулась от окна.

Просторное помещение, как и все в доме, было освещено лишь огнем в камине и свечами. Девушка медленно обошла всю комнату.

За исключением резной кровати из темного дерева, на которой стоял большой поднос с фруктами — наверное, Умбра принесла, пока Вероника выходила, — в ее комнате стоял небольшой комод, оказавшийся пустым, туалетный столик, ширма и диванчик у высокого окна. Девушка не представляла, что именно хочет найти. Но после, удостоверившись, что ничего необычного в ее комнате нет, она подошла к двери и, немного подумав, закрыла ее на ключ.

Она боялась, хоть и не могла точно определить причину своих страхов, просто осознала свое смятение и беспомощность из-за того, что осталась совершенно одна. Ферро себе на уме, он утверждал, что никогда не врет, но он и не говорит ей правду. Вероника многое бы отдала за то, чтобы узнать его мысли. Интересно, она когда-нибудь узнает их, или это останется для нее странным, запутанным сном? Сном, который не идет из головы. В настоящем сне, таком ярком и в то же время далеком, она была влюблена. Наяву же ее порой охватили совсем противоположные чувства: боль, грусть, тревога, смущение и неизвестность, и, наконец, переполнивший ее восторг, в одночасье сменившийся все той же тревогой…

Девушка подошла к кровати и с радостью обнаружила на подносе, кроме фруктов, еще несколько кусков круглого белого хлеба и сыр, а на окне — графин с водой. Она ощутила укол голода. Вероника почти ничего не ела и практически не спала, но, оказавшись в полном одиночестве, не знала, чем занять себя.

Персики с шелковистыми боками, словно только что сорванные с дерева, сладко пахли жарким южным солнцем и просто таяли во рту. Девушке казалось, что она никогда не ела ничего вкуснее. Хлеб был еще теплым и удивительно хрустящим. А сыр с непривычным, но приятным и утонченным вкусом выше всяких похвал.

Вероника жевала и размышляла о своем положении, кажущемся на первый взгляд довольно неплохим, если опустить душевные муки от потери семьи и сравнить её участь с теми несчастными, кто посреди ночи исчез из своих домов. Хотя девушка также исчезла для всех и отовсюду. Может быть, это только она пропала, заблудилась, провалилась в параллельное измерение, где все не так? Где все мертвое вдруг ожило, а живое исчезло… Как иначе объяснить появление крепости на месте руин?

Ферро сказал, что она может уйти, куда и когда пожелает. Но он не станет помогать ее семье, это очевидно. Вероника могла бы остаться, так поступить проще всего, но пребывать в неведении она не хотела, не могла.

Девушка представляла примерное направление своих поисков, но так и не поняла, что должна