– Вы профессионал. Вы должны уметь быстро уезжать.

– Семейными фотографиями я не обзавелся.

– Берегитесь совершать необдуманные поступки. Иначе ваша фотография останется только у нас в вашем личном деле.

Пугливых людей надо пугать. Иначе они осмелеют. А у меня было такое чувство, что этот Базиль слиняет и без нашего разрешения. И ничего мы тут не поделаем. Время сейчас такое. Только вот откуда у него деньги… Сколько стоит типография, я знаю. Знаю, что прожить без нас он не сможет.

– Я свяжусь кое с кем. Потом вам позвоню. По какому номеру?

– Все будет наоборот. Вы мне напишете номер, по которому я вас найду.

Он снова засуетился:

– Хорошо, хорошо.

Написал цифры на листке, протянул мне:

– Когда вы позвоните?

– Когда сочту нужным. Но поторапливайтесь.

* * *

В машине я спросил Кики:

– Ты часто здесь бывала?

– Нет. Второй раз. На той неделе возила сюда Вальтера.

– Вальтера? – я обалдел. Вот тебе и поворот! – Ты знаешь Вальтера?

– А кто его не знает!

– Я, например.

– Ну, тогда вам спокойнее.

– А кто он?

– Вы травкой интересуетесь?

– Нет.

– Ни для себя, ни для продажи? – в голосе Кики явственно прозвучали нотки недоверия.

– Ни для себя, ни для продажи.

– А зачем тогда вы к этой Екатерине ездили?

– К какой Екатерине? – удивился я.

– А к этому Базилю. Мы его Екатериной зовем. – И, не ожидая вопроса, начала рассказывать. – Он всем уши прожужжал, что он каких-то знатных кровей. Царских. Как-то сказал, что в родстве с Екатериной, русской царицей. Ну, мы его после этого и стали звать Екатериной. Вы ведь тоже русский? Да? – И снова не дождалась ответа. – Скажите, для вас важно, каких он кровей?

– Нет.

– И для меня тоже. – Она захохотала. – А вот моя тетя его почему-то называет гордым козликом.

– По-моему, он осел. Упрямый и напыщенный.

– Мне тоже так кажется, – согласилась Кики.

– А что, он тоже по травке? – заинтересовался я.

– Вы правда не знали?

– Ну да. Он обещал пристроить несколько картин.

– Это он может, – согласилась Кики. – Здесь на него стоит положиться.

– А если я захочу найти Вальтера, ты мне поможешь? – И не дав ей времени спросить, зачем мне нужен Вальтер, стал объяснять: – Он недавно был в Африке и привез оттуда статуэтку из очень ценного дерева. Она представляет художественный интерес. Словом, мне нужна эта статуэтка.

Кики недоверчиво покачала головой:

– Вот уж не думала, что Вальтер интересуется статуэтками. Не похоже на него.

– Тем не менее это так. Он приехал из Африки несколько дней назад и…

– А вот и не так, – оборвала Кики. – Несколько дней назад в Африке он не был. Я его видела три дня назад.

– Ну, значит не он, но статуэтка у него. Ты поможешь с ним встретиться?

– Нет. Он появляется и исчезает. А если узнает, что я им интересуюсь, мне нужно запастись местом на кладбище.

– Ладно, убедила. Тогда другой вопрос. Ты знаешь Лиду?

– А кто ее не знает! Эй-эй! Вот она действительно куда-то уезжала на пару недель. И говорили, что в Африку.

Я обрадовался:

– Значит, мне нужна именно она.

– Нужна?! – удивилась Кики. – Интересно, для чего она вам нужна?! Хотя…

– Как ее найти?

– Очень просто. Она с утра вертелась около нашего салона и спрашивала Амалию. Значит, в три часа будет у нее.

– Кто такая Амалия?

– Фармацевт. Работает в госпитале.

– И зачем она Лиде?

– Догадайтесь.

– А ты подскажи.

– Амалия любит девочек.

– Понял: и Лида любит девочек.

– Какой вы недогадливый! Лида не любит девочек. Лида любит мальчиков, и часто любит. А еще она любит травку.

– И за травку не отказывает Амалии в любви неземной, – предположил я.

– А вот и нет! У них коммерческие отношения. А теперь попробуйте догадаться, где найти Лиду, если я вам подскажу, что Амалия начинает работать с трех часов, а Лида ее ищет с утра.

– В госпитале в три часа.

– Догадались.

– Едем?

– Едем. Только я вас довезу до госпиталя – и все. Дальше сами. Мадам Высокая табуретка будет недовольна, если меня не будет во время беседы с толстым покупателем. Я помогаю продавать картины. Особенно, когда у меня случайно поднимается юбка.

– Мадам Высокая табуретка – это твоя тетя.

– Да. Впрочем, она такая же моя тетя, как и ваша.

– А почему Высокая табуретка?

– Расскажу при следующей встрече.

– Как я узнаю Лиду?

– Да ее нельзя не узнать. Если вы увидите девицу и не поймете, где у нее перед, где зад, так это она. Поэтому ориентируйтесь на туфли. Где носки – там должно быть лицо. Лицо… Ничего значительного. Если бы я ее рисовала, я бы просто сделала кружок и заштриховала его полосками. Собственно говоря, у нее нет лица. Но то, что должно им быть – далеко от ног, очень далеко.

– Она высокая?

– Как столб. И не пытайтесь найти, где у нее груди. Грудей у нее нет.

– Да мне-то вообще… – начал я объяснять.

Кики меня прервала:

– Но осторожно! Она умная. И опасная. Не удивлюсь, если узнаю, что она в туалет ходит с гранатой.

– Кики. Как твое полное имя? Клодина?

– Нет. Анжелика.

– О! Mon amour c'est toi. Jour après jour et pour toujours, Angélique, – пропел я куплет песенки Видаля. (Ты – моя любовь. День за днем и навсегда, Анжелика).

– Браво! – похвалила меня Кики. – Теперь вы понимаете, почему меня зовут Кики.

Я не понял, почему это так, но решил не спрашивать. Девчонка мне нравилась. Кроме того, очень удобно по крайней мере несколько первых дней пользоваться ее машиной. На такси быстро примелькаешься.

– Я с тобой хочу расплатиться.

– Давайте так. Сначала я буду говорить, что никаких денег мне не надо, что мне и так было приятно в вашем обществе и вообще деньги меня обидят. Вы будете меня уговаривать. Потом вы меня убедите, и я возьму сто франков.