– Где находятся зоны усиленной безопасности? – спросил Кар.

– Их несколько, – ответил мистер Стрикхэм. – И они расположены по всей тюрьме. Так в случае незаконного проникновения на территорию будет легче удержать заключенных.

Лидия отпрыгнула от кого-то, пробежавшего по плитам. Одна из лис миссис Стрикхэм прыгнула вперед и схватила его лапами.

– Покажи, – приказала миссис Стрикхэм, и лиса подняла передние лапы. В них был зажат таракан.

– Мы всегда старались поддерживать территорию в чистоте, но от этой мерзости никак не избавиться, – покачал головой мистер Стрикхэм. Он неотрывно смотрел на лису, которую его жена контролировала с такой легкостью, будто та была частью ее тела.

Кар поймал взгляд Лидии. Таракан мог оказаться здесь не просто так – в памяти всплыло лицо из прошлого, которое он надеялся никогда больше не увидеть. Он наклонился вниз.

– Отведи нас к своему хозяину, – сказал он.

Мистер Стрикхэм уставился на него.

– Теперь ты еще скажешь, что насекомые понимают человеческую речь? – с иронией спросил он.

– Этот экземпляр может, – сказала Лидия.

Селина, заинтригованная, следила за тараканом.

Таракан побежал прочь, Кар последовал за ним. Насекомое бежало быстро, явно зная, куда направляется, так что им пришлось перейти на бег, чтобы поспеть за ним. Они поднялись по металлическим ступеням, миновали коридоры с безликими, одинаковыми дверями камер. Здесь пахло дезинфицирующими средствами, но по низу сочились другие запахи – застарелого пота и отчаяния. Вскоре на стене они увидели знак «Крыло B». Таракан пробежал под зарешеченной дверью.

– Это одна из зон усиленной безопасности, – пояснил мистер Стрикхэм, проведя картой доступа по замку и открыв скрипучую дверь. – Но я абсолютно уверен, что эти камеры пусты.

Таракан забежал под дверь с табличкой «Камера B23».

В прочную стальную дверь на уровне головы была вделана решетка, по размерам не уступавшая почтовому ящику. Еще не заглянув внутрь, Кар уже догадался, кого он там увидит.

– Здравствуй, Говорящий-с-воронами, – послышался голос из темной камеры. Кар поднял фонарик к решетке, и луч света проник внутрь. Рыхлое небритое лицо плотоядно уставилось на него глубоко посаженными глазами. Кар вздрогнул, но не отвел взгляд. Он больше не был запуганным мальчиком, чтобы бежать при виде врага.

– Здравствуй, Скатл, – сказал он.

Говорящий-с-тараканами сгорбившись сидел на толстом матрасе, одетый в оранжевую тюремную робу – в такой же одежде Кар впервые увидел его, когда тот сбежал из тюрьмы несколько недель назад. Кар заметил, что его лицо пестреет синяками, а над бровью алеет порез.

– Пришли позлорадствовать, да? – усмехнулся Скатл.

– Ну разумеется нет, – проговорила женщина из камеры напротив. Селина резко отпрянула – из-за решетки на нее сверкнули черные глаза Мамбы. – Дай-ка угадаю, Говорящий-с-воронами, – ты хочешь что-то узнать о Повелительнице Мух? А, да это же юная Лидия Стрикхэм с тобой. Ну как, уже обзавелась новой собачкой?

Лидия бросилась к двери и ударила по ней кулаком:

– Чтоб ты сгнила здесь!

Миссис Стрикхэм оттащила ее и шагнула к камере Мамбы, ее лисы скребли лапами дверь.

– Что тебе известно о ней, Говорящая-со-змеями?

– Ничего, – прошипела Мамба, отступая от двери. – Не говори им ничего, Скатл.

Кар оглянулся на Скатла. Только один человек стал бы избивать того, кто имеет власть над тараканами.

– Это она сделала, да? – спросил он. – Цинтия Давенпорт?

– Что? – спросила Селина. – Что она сделала?

Она оттолкнула Кара, заглянула в камеру и тихо охнула.

Скатл дотронулся руками до синяков на лице, словно припоминая, при каких обстоятельствах ему нанесли увечья.

– Я этому не верю, – выдохнула Селина.

– Ей никогда не нравился Сеятель Мрака, – сказал тот. – И свою неприязнь она выместила на мне.

– Заткнись, Скатл! – рявкнула Мамба из своей камеры. Ее голос звучал зло, но в нем слышался и испуг.

– Открой дверь, – сказала миссис Стрикхэм. – Я сумею разговорить его.

Мистер Стрикхэм провел картой по сенсорной панели справа от двери. Кар услышал, как отъехали задвижки, и дверь сама открылась.

Скатл сильнее вжался в угол камеры. Кар и остальные зашли внутрь. Несколько тараканов пробежали по полу и скрылись в складках одежды Скатла.

– Вы не причините мне большей боли, чем она, – сказал горбун.

– Уверен? – спросила миссис Стрикхэм, мягко приближавшаяся к нему в окружении лисиц.

Один таракан отстал от остальных и панически носился по кругу. Крамб зажал его между ботинок, и насекомое скорчилось.

– Перестань! – крикнул Скатл. – Ему больно!

Крамб только усмехнулся и сильнее надавил на панцирь.

– Говорят, что тараканы – единственные существа, которые способны пережить ядерную войну. Как думаешь, этот выживет под моим весом?

– Ладно, ладно! – сказал Скатл. – Я скажу вам все, что знаю, но я знаю немного. Повелительница Мух что-то замышляет в тюрьме.

Мамба ударила кулаком по двери:

– Молчи, несчастный! Она узнает!

– Продолжай, – сказал Крамб.

– Она куда-то переводит заключенных, – продолжил Скатл. – Самых опасных. Она переправила их куда-то. Крыло Д теперь совсем опустело.

«И теперь она может заточить там Бестий», – подумал Кар. Он посмотрел на миссис Стрикхэм, и она коротко кивнула в ответ. Было ясно, что она подумала о том же самом.

– И это имеет какое-то отношение к нему! – добавил Скатл, указывая коротким пальцем на Кара.

Кар вздрогнул:

– Ко мне?

– Из-за этого она так обошлась со мной, – продолжал Скатл. – Она хотела узнать о нем все. Где он живет. Куда ходит.

– И что ты рассказал ей? – спросил Кар.

Тараканий хозяин пожал плечами:

– Мы не так много знали. Мы сказали ей, где жили твои родители.

Кар посмотрел на Селину:

– Так вот откуда вы узнали, где найти меня?

– Она просто дала мне адрес, – сказала Селина умоляющим голосом. – Я понятия не имела, откуда он у нее.

Мамба улыбнулась, сверкнув белыми зубами:

– Вам ее не одолеть. Вы это и сами знаете, правда?

– Твое мнение здесь никого не интересует, – отрезала Лидия.

Мамба не обратила на нее внимания.

– Повелительница Мух не похожа на Сеятеля Мрака, – сказала она. – Может, ее род и жалок, но она жестока, могущественна и коварна. Она не присоединилась к нам во время Темного Лета – у нее всегда были большие планы.