– Это означает «нет», но меня позабавил твой оптимизм!

Вечер прошел весьма приятно, но я не собиралась терять голову под его натиском. Всей этой романтической мишуре в моей жизни отводились строго определенные периоды во время профессиональных «простоев». Находясь же на службе, я испытывала стойкий иммунитет к любовным утехам. Хотя сейчас, ощущая некие флюиды влюбленности, исходившие от мужчины, я почувствовала некоторое разочарование: профессия не оставляла мне никаких шансов на обретение личного счастья. Тетушка, как ни крути, права. Но… зато какой адреналин, сколько эмоций и какое глубокое чувство удовлетворения приносит мне выбранная специальность! Я не готова от нее отказаться и согласна платить за это высокую цену.

– И когда же мы вновь увидимся?

– Я тебе позвоню! – в лучших традициях роковых дамочек пообещала я, кокетливо хлопая ресницами.

– Но могу я хотя бы проводить тебя? – не терял он надежды.

– Меня ожидает такси. В другой раз!

Я предусмотрительно не отпустила машину. Свидание пора было завершать: я успела снабдить его одежду достаточным количеством «жучков». Мне не терпелось вернуться домой, сменить Михаила на посту под дверью Ромашкина и отправить его к подъезду Савельева – записывать показания шпионских приспособлений.

Смирившись, Вениамин расплатился по счету и проводил меня до машины. На прощанье он пожелал поцеловать меня, но я отстранилась и протянула ему руку. Он схватил ее и впился губами в мое запястье. Должна отметить, что там находится весьма чувствительная точка, его прикосновение оказалось весьма приятным. Но я усмирила свои, возникшие было, порывы и, аккуратно высвободив руку, захлопнула дверцу. По пути к дому я улыбалась, вспоминая произведенный на него эффект. Все-таки чертовски приятно хотя бы иногда побывать в роли роковой красотки!

Домашние мои – если можно было их так назвать, – временно поселившиеся в хоромах моей добрейшей тетушки, дружно чаевничали в кухне. Решив не тратить время на переодевание, я присоединилась к ним.

– Евгения… э… Максимовна?! Я убит! – воскликнул Михаил.

Мой облик подействовал на него практически так же, как и на Савельева. Чего нельзя было сказать о Ромашкине. Программист лишь бегло кивнул мне и, с упоением запихнув в рот кусок пирога, влюбленным взором впился в лицо Марии, о чем-то болтавшей с Милой. Тетушка на мгновение отвлеклась, подмигнула мне – мол, она одобряет мой внешний вид, – и налила чай в кружку.

– Я мяты добавила, это полезно! – наставительным тоном порекомендовала она мне.

– Обязательно, – благодарно улыбнулась я, – но все – потом, сейчас мне необходимо перекинуться парой фраз с Михаилом. – И я поманила все еще пребывавшего в остолбенении парня в свою комнату.

– Евгения, вы прекрасны! – начал было он, но я бесцеремонно перебила его:

– Знаю, но сейчас речь не об этом! Дуй по адресу Савельева, займись наблюдением. В этой сумке, – я указала на черный кейс, – все необходимое оборудование, чтобы записать телефонные и прочие переговоры, происходящие в квартире. Если, конечно, он не избавился от «жучков»…

Прочими инструкциями я снабдила его уже на ходу. Было видно, что Михаилу неохота покидать меня, видимо, мой образ смутил его воображение. Но отвлекаться от расследования не полагается никому, поэтому я закончила свою речь жестким тоном:

– Преступник торопится, если ты не уверен, что способен мне помочь, я попрошу замену у Зоркова!

Фраза произвела должный эффект: услышав фамилию начальника службы безопасности холдинга, Михаил вздрогнул, несколько раз мотнул головой, и, когда он заговорил, голос его уже не дрожал, а показал, что мои слова его обидели.

– Все сделаю в лучшем виде, можете во мне не сомневаться! – и он быстро вышел, не обернувшись.

«Так-то лучше, – со вздохом подумала я. – Не хватало мне еще этих щенячьих взоров при исполнении… Подуется и перестанет, ему впору на нимфеток вроде Марии заглядываться, а не на таких матерых львиц, к коим я себя по праву отношу».

Да, что тут скрывать – восхищение Вениамина вызвало в моей душе некий отклик, в то время как реакция Михаила, которого я воспринимала лишь как младшего товарища и своего ученика, была, в моем понимании, неуместной. Во-первых, мы оба, что называется, на работе. Во-вторых, он моложе, по всем позициям мне проигрывает, а я интересуюсь только лидерами… Савельева, к слову, тоже сложно отнести к этой категории, уж слишком быстро он растаял под моими взглядами. Я все же предпочитала, чтобы в отношениях со мной мужчины «держали» интригу и долго казались неприступными. Поэтому я уже вполне успокоилась и быстро прогнала зародившееся было в душе волнение, возникшее после нашего свидания с Вениамином. Разум мой очистился от ненужных помыслов, я горела единственным желанием – найти и наказать обидчиков вверенного под мою защиту Ромашкина. И я не дрогну, если в итоге улики приведут меня к Вениамину! Успокоившись на этот счет, я, наконец, сменила платье на удобный домашний костюм и вернулась в кухню.

Наши юные гости скрылись в комнате Ромашкина. Тетушка загружала посудомоечную машину, при этом выглядела она очень довольной. Я заметила, что взгляд родственницы, словно бы следуя за мыслями, блуждает где-то далеко.

– Ну что, помирились наши голубки? – спросила я.

– Да, и это прекрасно! – воскликнула тетушка, бросила свое занятие, уселась напротив меня в кресло и подперла ладонью щеку. – Какие все-таки они смешные, как два теленка неуклюжих! Ты уж постарайся их не пугать, Женечка…

– То есть?! – опешила я. – А при чем здесь я?

– Ну, они только что помирились…

– Благодаря мне, смею напомнить, – вставила я.

– Да, разумеется, и ты – молодец…

– Одному теленку я – практически мамка: несколько раз в день даю ему возможность пожить подольше, а второму, точнее, второй – старший мудрый товарищ! Я не люблю, когда мои заслуги принижают, в конце концов, имею я право хоть немного погордиться собственными успехами!

– Ой, Женечка, все ты верно говоришь, но я не о том! – испуганно произнесла тетушка.

– А о чем?

– Ну… – замялась она.

– Не мямли, говори, как есть!

– Ты очень резкая, пугаешь все время их этими убийствами и нападениями, а они же еще совсем дети… Вот если бы были у тебя свои ангелочки, ты бы поняла, о чем я говорю… – Моя милейшая родственница со свойственным ей мастерством перевела тему разговора в излюбленное русло. Не дав мне вставить и слова, она, закатив глаза, затараторила: – Пойми, родная, все эти стрелялки, погони и драки – это не жизнь, а так – временный этап! Главное – в детях, в них – наше продолжение. Поверь мне, я сейчас очень жалею, что пожертвовала на алтарь карьеры свое личное счастье… И нет у меня поэтому ни детей, ни, разумеется, внуков! Остановись, Женя, оглянись и, если есть рядом с тобой кто-то, добивающийся твоей благосклонности, – стань помягче, присмотрись к нему, может быть – это Он, тот самый, единственный…