– Ты где пропадал? – с нескрываемым раздражением спросила Пузырева, строго взглянув на своего зама.

– Извини, Лариса, – чеченец виновато развел руками. – Родственник приезжал. Пока встретил, поговорили… Сама понимаешь, на Кавказе гостеприимство – главное.

– Ты хотя бы позвонил, – проворчала она, однако про себя была обескуражена тем, что Зелимхан извинялся. Это на него не походило. – А зачем телефон отключил?

– Батарея села, – махнул он рукой, – не заметил. У нас все нормально?

– Разве может быть нормально, если директор до сих пор на рабочем месте? – уколола она его. – Ты, наверное, в курсе, что Игнатьев у меня на старой квартире прятался?

– В курсе, – подтвердил Зелимхан. – Я, конечно, не настаиваю, но если можно…

– Ты хочешь знать, откуда у него адрес? – догадалась Лариса. – Ничего удивительного, – она пожала плечами. – Мы там были в тот день, когда он помог предотвратить угон «Ауди». Мне понадобились кое-какие вещи…

– Этот человек смог проникнуть в квартиру, покалечил моих людей, – Зелимхан удивленно хмыкнул. – Ушлый парень. Я постараюсь ему помочь.

Лариса слегка растерялась. Не потому, что ей пришлось оправдываться, просто при упоминании об Антоне Умаров вел себя сдержанно, даже миролюбиво, а инициатива о помощи и вовсе ее обескуражила. Однако то, что он, несмотря на свое отсутствие, владел обстановкой, разозлило ее:

– Насколько я понимаю, раз ты все знаешь, значит, Доку Рамзанов каким-то образом имел возможность с тобой связаться? – Она нахмурила брови и строго посмотрела на него, постепенно начиная себя осознавать пустым местом.

– Нет, он просто был со мной.

Ларисе больше не о чем было говорить. Она весь день настраивалась на жесткий разговор. Неожиданный поворот в отношении Зелимхана к Игнатьеву выбил ее из колеи. Возникла пауза.

– Что ему передать? – наконец сообразила Лариса.

– Завтра в десять, – он на секунду задумался, – пусть ждет меня возле выезда с автостоянки перед домом.

Дождавшись, когда за Зелимханом закроется дверь, Пузырева взяла трубку с телефонного аппарата и набрала номер оставленной Антону «Моторолы».

– Знаешь кафе «Версаль»?.. Жду тебя там через час…

– А что мне даст встреча с этим, – Филиппов сделал вид, что не может вспомнить исполнительного директора Пузыревой.

– Зелимхан, – напомнила она ему. – Он поможет тебе сделать документы и посоветует, где ты можешь переждать, пока в милиции не утрясутся дела.

– Этот человек – твоя крыша? – спросил Антон, сделав лицо наивным.

– Почему ты так решил? – удивилась Лариса. – Нет у меня никакой крыши.

– Паспорт мне не нужен. – Антон бросил настороженный взгляд на стоящий рядом столик и, убедившись, что бальзаковского возраста дама, в гордом одиночестве сидящая за ним, ничего не слышит, улыбнулся. – Я уже не Игнатьев, а Филиппов…

Говоря это, Антон чуть было не вставил «снова», но вовремя спохватился.

– Как тебе это удалось? – Сделав глоток кофе, она поставила чашку на стол и с интересом посмотрела на него.

– Просто, – пожал он плечами. – У меня было два паспорта.

Взгляд Ларисы сделался настороженным.

– Ты бандит?

Антона вопрос не смутил. Что еще может подумать человек, оказавшийся на ее месте?

– На прежней работе, в силу ее специфики, я перешел дорогу очень серьезным людям. У них большие возможности найти меня хоть на Луне. Поэтому был вынужден подстраховаться. – Он махнул рукой. – Все в прошлом.

Ответ Пузыреву успокоил. Она допила кофе и вопросительно посмотрела на него:

– Куда теперь?

– Не позволишь мне воспользоваться твоей квартирой в последний раз?

Лариса замялась. Это удивило Антона.

– Ладно. – Он встал из-за стола. – До завтра где-нибудь перекантуюсь. Не впервой.

– Не обижайся, – она виновато отвела взгляд в сторону. – Если бы в другой раз. Сейчас обстоятельства изменились…

Опасаясь слежки, Антон не решился ехать на дачу Родимова. Ночь он провел на квартире старушки, которая жила за счет сдачи комнаты на ночь людям, не желающим коротать время на вокзале в ожидании поезда. Деньги дала Лариса. Она рассчитывала, что он на них снимет номер в гостинице, не подумав о наличии ориентировок с хорошими фотографиями, сделанными с паспорта, оставленного в дежурной части.

Поздно вечером Антон вышел на лестничную площадку и проверил телефонный щит. Если Зелимхан пошел на встречу и согласился помочь, это не говорит о том, что он отказался от желания собрать максимум информации о нем. Напротив, угроза этого еще более усилилась.

Не обнаружив никаких электронных примочек и убедившись, что линия не прослушивается, он позвонил Родимову.

Генерал выслушал его, не перебивая.

На некоторое время в трубке воцарилась тишина. Наконец Федор Павлович прокашлялся:

– Я пробью по своим каналам этого Зелимхана получше, но наверняка, если он имеет какую-то связь с боевиками и участвовал в боевых действиях, фамилия Умаров чужая. Имей в виду, твоя главная задача – это Масуд и сеть, которую он попытается здесь создать либо укрепить. Любой ценой войди в доверие к Пузыревой. – Он выдержал паузу, давая уяснить сказанное, и еще раз повторил: – Любыми способами! На карту поставлено очень многое. Ты сейчас, может быть, последняя наша надежда. Твой провал будет означать, что туда уже будет невозможно сунуться…

В назначенное время Антон был рядом с домом, где жил Умаров. В лицо он его не знал, но надеялся, что в пятиэтажной сталинке не так уж много людей с характерной кавказской внешностью. Кроме того, Лариса назвала ему номер его машины и подробно ее описала. Филиппов сразу же увидел на охраняемой стоянке неброский джип. Вскоре к нему подошел высокий темноволосый мужчина со смуглым лицом. Уверенный, что это и есть Умаров, Антон подошел ближе.

Окинув его изучающим взглядом, тот лишь уточнил фамилию и кивком головы указал на сиденье рядом с собой.

Вырулив с паркинга, Зелимхан повернулся к Антону:

– Лариса Евгеньевна попросила помочь тебе. – Чеченец бросил быстрый взгляд на пассажира, пытаясь угадать его реакцию. – Что ты умеешь делать и чем занимался раньше? Только не ври, говори правду. Даже если прошлое твое связано с криминалом, это останется между нами.

– Мне тридцать пять лет, – не спеша заговорил Антон. – Родом из Владивостока. Пришлось оттуда уехать по причине неладов с законом. Воевал в Приднестровье… Месяц в Косово…

Чеченец оживился и уже с нескрываемым интересом посмотрел на него:

– Наемником?

– Да, – не смущаясь, врал Филиппов. – В восемьдесят седьмом меня исключили из инженерно-саперного училища.