– Почему?

– Игры – не мой конек. – Амок позволил себе тень улыбки.

– Я не понимаю – зачем ты вообще пришел ко мне? Убираешь свидетелей? – Сэм встал так, чтобы в любой момент схватиться за серп и при этом не спускать глаз с убийцы.

– О нет, нет. Хотя тяга к славе мне чужда, сколь и тяга к играм, я не из тех, кто устраняет свидетелей своей работы. Это ни к чему.

– А что те серые плащи? – Садовник указал за окно.

– Они помешали бы нашей беседе. Я и не мог подумать, что их смерть хоть как-нибудь вас огорчит, господин садовник.

– Хватит. Чего тебе от меня нужно?

– Все просто. Не все места столь открыты для меня, как та тюрьма. Замок Фейрфакс, к примеру. Мне доподлинно известно, что вы, господин садовник, хорошо знакомы с его интерьерами и некоторыми тайными ходами. Я хочу, чтобы завтрашней ночью во время званого ужина вы незаметно пробрались в сад, высаженный вашим далеким предком, и вынесли оттуда небольшой сверток для меня.

Сэм посмотрел ему прямо в глаза.

– И зачем мне это делать?

– За тем, чтобы я вызволил вашего деда из рук господина следователя.

Алиса

Алиса вернулась в таверну ближе к вечеру. Страх и волнение, что взяли верх над ее мыслями в стенах «Веселого змея», еще долго не отпускали девушку. Первый раз оказавшись перед дверьми «Пьяного купца», она поняла, что не хочет идти внутрь и ей просто необходимо еще погулять. Поскольку у нее были еще кое-какие дела, Алиса решила, что может заняться ими. Она приобрела все необходимое для будущего приема – себе и компаньонам, а также еще кое-что, просто так. Обошлось ей все в солидную сумму, так что девушка надеялась, что размеры Томаса и Эрика она угадала правильно. Надежды на то, что эти двое приобретут себе хоть что-то более или менее подходящее, у нее не было.

В их комнату – большой, разделенный тонкими перегородками жилой зал на верхнем этаже «Купца» – она ввалилась не одна: за ней шли двое мальчишек с полными руками чехлов и коробок. В единственной сумке, что она несла сама, была скрыта та самая деревянная шкатулка. По ее указанию все вещи быстро сложили в углу, и мальчишки, получив по два медяка, убежали.

Ее компаньоны оба сидели за столом, возле большого окна. Реакция на появление аристократки почему-то была равнодушной. Эрик поприветствовал ее кивком, а Томас даже не обернулся. Казалось, что-то беспокоит их обоих.

– У меня для вас новость! – произнесла Алиса бодро. Ей уже значительно полегчало, и чувствовала она себя хорошо.

– У нас тоже, – буркнул Томас. В его голосе было какое-то напряжение.

Девушка направилась к ним, села рядом.

– Ну я не думаю, что ваши новости хоть как-то сравнятся с моей, – улыбнулась она, ставя на стол шкатулку. – Вы даже не представляете, что тут со мной случилось…

– Девочка, – грубо прервал ее Томас, – он колдун.

Алиса вопросительно уставилась сначала на Томаса, а затем на Эрика. Последний лишь пожал плечами и улыбнулся, как бы извиняясь.

– Не поняла…

– Ну помнишь, он говорил, что попал на каторгу, потому что торговал незаконным? – начал пояснять Томас.

Алиса неуверенно кивнула.

– Это не совсем правда… – тихо выдохнул Эрик.

Девушка улыбнулась и пустила нервный смешок. Она и так была сегодня на взводе и еле успокоилась, а тут еще и это.

– Вы, должно быть, шутите, да?

– Покажи ей, – произнес Томас.

– Не до́лжно так… – начал отговариваться Эрик, но Томас его прервал.

– Покажи ей, – повторил он жестко.

Парень вздохнул и, взяв со стола солонку, рассыпал ее содержимое по столешнице. Он склонился над ней и что-то шепнул. Крупицы соли моментально пришли в движение, так, как если бы стол под ними заходил ходуном, но этого не было. Соль двигалась сама по себе. Спустя несколько секунд она образовала причудливый узор и вновь замерла.

Алиса не могла понять, что сейчас произошло, но не стали бы они так ее разыгрывать!

– Если ты колдун, то… – медленно произнесла она, – …почему тебя не отправили в пустошь?

– Кстати, да, – согласился Томас, и они оба посмотрели на крестьянина.

Эрик тяжко вздохнул и начал свой рассказ:

– Это началось лет пять назад, когда случился неурожай. У меня ведь семья, понимаете. Пацанов кормить было нужно, вот я и решил. Ну решил, что можно поделками всякими торговать, оберегами. Бабка моя, прими ее Высшие, была знахаркой и повитухой. Я когда совсем малой был, она меня паре заговоров и научила, ну там как обереги делать, как злых духов в дом не пускать. Но чего в этом такого-то? Все так делают, принято так. Я собрал какое смог барахлишко по дому, поделки старые, безделушки и повез на базар. Первые пару дней обереги мои плохо продавались, а вот потом… оказалось, что работают они. Да так работают, как никакие другие.

На первую выручку купил еды разной, гостинцев детишкам, а Дане, женушке моей, – медальон из самого настоящего серебра, в виде нашего звездного знака – молота. Ну вот, так и повелось. Стал я каждый год ездить на базар и торговать оберегами. Весь год их на коленке дома собирал, а потом, как урожай проходил, – в город все вез, на продажу. И со временем начал я понимать, как эта дурость моя работает, как у меня получаются заговоры настоящие. Эво, то бишь волшебство, оно ведь во всем есть. В нас с вами, в травинке каждой, даже в воздухе. А в соли его столько, что даже и представить нельзя. И оно живое, Эво, хорошее, оно нас оберегает, слушает… я просто научился его просить.

Барон мой был человек светлый, разумный. Он и сам мои обереги покупал. Приглашал в замок к нему, работу, деньги… да только кем я буду, если не на своей земле? Кто урожай собирать будет? – Томас грустно усмехнулся. – Сейчас, наверное, старшой мамке помогает… Да и, верно, к лучшему я отказался. Когда старый барон слег от болезни, титул унаследовал его зять. И вот этот меня не пожалел. Через пару недель домой ко мне его люди пришли и потребовали все обереги отдать. Я так и сделал, но они не унимались – сказали, чтобы я им и деньги отдал накопленные. Я отдал. Все отдал. И тогда один из них попытался на жену мою залезть…

Алиса почувствовала запах гари. Соляной символ на столе дымился и въедался в деревянную поверхность угольным ожогом.

– И что ты сделал? – спросил крестьянина Томас.

– Убил. Своими собственными руками задушил негодяя.

– Значит, тебя взяли за убийство? – спросил вор.

Эрик кивнул.

– Тебе повезло, что не за колдовство, – пояснил старик, – иначе всех детей тоже бы забрали, на случай если они унаследовали твой дар.

– Только это и радует… что с ними все хорошо.

Томас вопросительно посмотрел на него: