– Вполне могло случиться так, что я его видела, а он меня – нет, – вполне резонно заметила я с обворожительной улыбкой. – Или он меня просто не помнит.

– Такую девушку забыть невозможно, – сказал старший. Остальные ухмыльнулись. Я снова одарила всех улыбкой.

Я избрала такую тактику, решив во что бы то ни стало выяснить, зачем приперлись эти четверо и что им от меня (или отца) надо. Если бы нас хотели убить – убили бы сразу. Если бы хотели куда-то увезти, то тоже бы уже вытащили из квартиры или вообще брали бы не здесь. Скорее всего, им нужно просто поговорить. Вот и поговорим. Хоть они, может, объяснят, что происходит вокруг.

Я же временно перестала интересовать молодцев, и они переключили все свое внимание на отца. Из задушевной беседы, состоявшейся после обещания поработать над моим телом в присутствии родителя, я узнала, что молодцы присланы лично Багаевым, который считает, что его заказал мой отец. Папа рьяно уверял их в том, что это мнение ошибочно. Он вообще только от меня узнал, что в Петра Петровича стреляли.

– Тогда почему ты вчера несколько раз звонил Разнатовскому? И сегодня встречался с его ближайшим дружком? – елейным тоном поинтересовался старший.

Папа хотел уйти от прямого ответа, но это у него не очень хорошо получилось, и он получил по ребрам кованым носком ботинка. Папа взвыл.

– И ты, наверное, еще не в курсе, что Разнатовского больше нет с нами? – продолжал старший.

– Как нет? – прошептал папа.

Старший пояснил, что Александр Викторович этот свет покинули, но это – отдельная история и винить в этом нехорошем деянии, пожалуй, следует людей Равиля Байрамгалина, у которого с Сашкой свои счеты имелись. Отец кивнул в задумчивости, явно соглашаясь с говорившим, только поинтересовался, каким образом Сашку отправили на тот свет. Старший его любопытство удовлетворил, сообщив о вчерашнем выносе тела из его квартиры. Я с трудом сдержала смешок: представляю, сколько раз эта история пересказывалась, да и девушка, нас видевшая, воспринимала происходящее не совсем адекватно. Она вообще почему-то увидела четырех мужчин. Или мы с тетей Викой так выглядели? По ее словам, тело Саши было со следами пыток (можно подумать, она все видела). Но это не мои проблемы.

В общем, Сашу считали безвременно погибшим и винили в этом некого Равиля, с которым мне пока не посчастливилось познакомиться. Или я радоваться должна, что мы не знакомы лично?

Но где на самом деле находится Саша в настоящий момент? Не взяли ли его люди этого самого Равиля? Уже в моей квартире? Куда-то же он делся? Причем без зимней одежды и в домашних тапочках. И половины оружия нет. Значит, мне в ближайшее время следует выяснить, кто такой Равиль. И, возможно, выйти на него лично. Спрошу у папы. Он, как я поняла, его знает.

А папа, как я выяснила из вопросов и ответов, звучавших в комнате, не найдя Сашу, позвонил его ближайшему дружку Андрею (по-моему, в ночь нашего знакомства с Разнатовским был Андрей?) и с ним встретился. Отец клятвенно заверял, что с Андреем общался исключительно с целью поиска Саши.

Но теперь Андрей тоже как сквозь землю провалился, пояснили налетчики. А в Багаева стреляли.

– Такие покушения долго готовятся! – рявкнул отец. – Ты что, вчера родился? Во сколько стреляли в Багаева? Я с Андреем в одиннадцать встречался. Во сколько, спрашиваю? – затем отец повернулся ко мне: – Ксения!

– А откуда об этом может знать Ксения? – удивился старший.

– Так я же криминальную хронику смотрела, – как ни в чем не бывало ответила я. – Там о времени не говорили. Но светло еще было. Кстати, а вот вы откуда знаете, что я интересовалась Багаевым?

Старший глянул на меня внимательно, прищурив глаза в прорези маски, а тишину нарушил отец.

– Значит, мой телефон на прослушке, – спросил он, ни к кому не обращаясь. – Когда вы успели? – и глянул на старшего.

Тот только хохотнул.

А затем вернулся к своим вопросам.

Правда, задать все, интересующие его, ему не удалось.

Мою дверь выбили с треском – и в несчастную однокомнатную квартиру ворвался табун гоблинов (не знаю точно, сколько их прибежало, сосчитать была не в состоянии, молилась только, чтобы не растоптали), скрутили четверых, сорвав с них маски (старший оказался очень даже ничего), немного покрушили мою новую мебель, налетчиков подхватили, куда-то повели, а двое тех, что приехали с отцом, с нами остались, наручники открыли какими-то проволочками, веревки разрезали, потом занялись вставлением выбитых замков, отец, быстро пришедший в себя, засел за телефон, а я снова отправилась в душ. Страшно хотелось смыть с себя несуществующую грязь.

Для меня развитие событий было слишком бурным.

Когда вышла из душа, папа уже пил кофе на кухне. Позвал меня. Я составила ему компанию.

Мы некоторое время молчали, потом отец очень внимательно на меня посмотрел и заявил, что уже неоднократно просил меня не совать нос, куда не следует. Я же никак не могу умерить свое любопытство.

– Чего ты добиваешься, Ксения?! Скажи мне: чего? Куда ты лезешь? Успокойся! Зачем тебе понадобился Багаев?!

Я ответила, что не исключаю, что он убил мою мать.

Челюсть у отца поползла вниз, но он быстро вернул ее на место и заорал, что у меня съехала крыша, я же прекрасно знаю, что мама отравилась. Потом усилием воли отец взял себя в руки и заворковал, что я, наверное, очень устала в последнее время, нервишки у меня немного расшатались (а у тебя, папа? – хотелось спросить мне. Отца-то, честно признаться, было немножко жаль), да это и неудивительно: столько переживаний на бедную головку маленькой девочки.

– Ксения, может, тебе отдохнуть съездить, а? В Таиланд? На Карибы куда-нибудь? Или на лыжах покататься? Скажи, куда бы хотелось? Тебе надо отдохнуть.

– Я подумаю, – сказала я, чтобы притупить бдительность отца. Уезжать из города в ближайшее время я не собиралась. И он даже не уточнил, почему у меня возникла мысль относительно убийства матери! Неужели он совсем ее не любил?!

А отец уже строил наполеоновские планы, выдавая мне достоинства и недостатки всяких курортов. Я кивала. Потом прервала лившийся из родителя поток, попросив денег на новую мебель – для замены той, что сломали его гоблины. Папа незамедлительно вынул бумажник, отсчитал две тысячи баксов и положил на кухонный стол. Он хочет меня купить? Готов заплатить за то, чтобы я не узнала правды? О взрыве клуба и гибели мамы?

– Значит, договорились, Ксения? Ты мне завтра скажешь, куда хочешь поехать?

Я кивнула.

Внезапно прозвучал телефонный звонок. Я резко дернулась. Кто может мне сюда звонить? Или это Саша?

Я рванула в комнату к аппарату.

Звонила женщина, спрашивала Владислава Николаевича. По голосу я узнала его новую пассию, не посчитавшую нужным представляться.

Я протянула трубку отцу, последовавшему за мной в комнату.