– Ну я не знаю, помыть машину?

Я в спешке проглатываю завтрак, чувствуя, что мама смотрит мне в спину и, несомненно, гадает о том, какой «стартовый наркотик» я попробовала.

– Я чувствуя себя намного лучше. К тому же, ни тебе, ни мне нельзя пропускать работу.

– Я перенесу клиента на другое время. Ты можешь позвонить в бассейн по дороге. А теперь, давай, – говорит она голосом, не предполагающим возражений.

Я тащусь к машине. Погода изменилась – над нами серое небо и немного прохладно. Типичный июнь. По дороге к детской больнице «Флоренс Бишоп», я звоню в бассейн, чтобы сказать, что заболела, и пишу сообщение доктору Стернфилд.

Мама пристально рассматривает меня на каждом светофоре.

– У тебя глаза блестят.

Я изображаю улыбку.

– Я в порядке, может, просто переутомилась на этой неделе.

Мне ужасно хочется рассказать ей о генной терапии. Учитывая, что Хлоя тоже потеряла сознание, сомневаюсь, что это случайность. Но она настаивала, что просто слишком много на себя взвалила – как и я. Не исключено. Слишком много хорошего происходило. А у идеи рассказать все маме есть свои минусы: она может потребовать, чтобы доктор Стернфилд дала мне что-то, что снимет этот позитивный эффект. Меня пробирает дрожь от мысли, что я могу снова стать девушкой, которая с трудом может связать два слова в присутствии Джека, девушкой, которую не замечает никто, кроме пары друзей, за исключением случаев, когда она попадает в унизительные ситуации на научных конкурсах и вечеринках. «Харизма» – это чудо. Просто нужно, чтобы мой мозг к ней привык.

Мама прочищает горло.

– Уверена, что не хочешь мне ничего рассказать?

Когда это она стала такой подозрительной?

– Это, например, о чем?

А когда я стала такой изворотливой?

Она хмурится, глядя вперед, в лобовое стекло, обрамляющее мир моросящего дождя.

– В последнее время ты ужасно неуравновешенна, утром в воскресенье – хмурая, а день спустя – в полном воодушевлении от встречи с Джеком.

– Возможно, это для тебя новость, но я подросток. Мы и должны быть непредсказуемыми.

Она вздыхает.

– Но ты никогда такой не была.

В этом-то и была проблема.

Остаток пути мы едем молча, только один раз тишину нарушает мой телефон. Я ожидаю, что это ответ от доктора Стернфилд, но это Джек, который предлагает сходить куда-нибудь сегодня вечером. У меня снова кружится голова. Что бы ни происходило, лучше бы оно не помешало мне встречаться с Джеком.

Мама не перестает бросать на меня настороженные взгляды, а я тем временем отвечаю Джеку «да». Еще я пишу Хлое и рассказываю ей, что тоже падала в обморок. Может, это убедит ее выйти на контакт. Наконец, я пишу доктору Стернфилд, на случай, если мое предыдущее сообщение не дошло. Потом я откладываю телефон.

В отделении неотложной помощи медсестра сжимает губы:

– Поскольку острых симптомов нет, вам придется немного подождать.

Видишь, даже она не беспокоится.

Мы усаживаемся на пластмассовые стулья, с которых удобно вытирать рвоту, а вот сидеть на них – не очень. Мы здесь постоянные посетители – благодаря Сэмми. Поэтому я знаю, что в большинстве помещений этого здания мой телефон бесполезен. Я стараюсь игнорировать ролик о преимуществах липосакции, который орет у меня над головой. Сэмми усаживается на специальную подушку, которую принес с собой, и достает свой блокнот. Почему я не догадалась взять с собой самое необходимое, как я всегда делала раньше, собираясь сюда?

Спустя еще один ролик и два мультфильма санитар с сутулыми плечами и отвисшим пирсингом в ушах предлагает мне следовать за ним. Мама останется в приемном покое с Сэмми, пока ее присутствие не понадобится.

Мы минуем тележки с оборудованием и проходим в кабинет, где санитар взвешивает меня, а затем меряет температуру и давление. Он заносит данные в свой планшет.

– Ну что же, сейчас ваше состояние выглядит стабильным. Но с обмороками мы тут не шутим.

– Ага, и моя мама тоже.

Он пожимает плечами.

– Родителям это свойственно. Наслаждайся этим, пока можешь.

Он оставляет меня одну.

Я переодеваюсь в неудобный и хлипкий халат и усаживаюсь на смотровой стол. Стены разрисованы изображениями виноградных лоз и обезьян. Они должны помогать детям забыть, что они вынуждены находиться в больнице. Не работает. Им стоит нанять Сэмми, чтобы тот расписал им стены.

Долговязая женщина с короткими седеющими волосами и впечатляющими синими глазами заходит в комнату несколько минут спустя.

– Привет, Эйслин. Я доктор Сандра Калдикотт.

Ее морщинистое лицо выглядит так, будто она давным-давно не улыбалась. Не похожа на большинство работающих здесь врачей – бойких и жизнерадостных.

Она быстро осматривает меня, одновременно засыпая вопросами. Единственное, о чем я умалчиваю – «харизма». Которая, конечно, и является единственным возможным объяснением моего обморока.

Она сверяется со своим планшетом.

– Поскольку ты не выглядишь обезвоженной, я не буду давать тебе солевой раствор. Но я запишу тебя на базовое исследование обмена веществ, которое тебе нужно будет пройти в лаборатории. Также мы сделаем анализ мочи и ЭКГ. Если все будет выглядеть нормально, мы отпустим тебя домой, а потом тебе нужно будет обратиться к своему лечащему врачу в течение нескольких дней. Но если ты упадешь в обморок еще раз – приходи немедленно.

В какую сумму все это обойдется маме? Чувство вины накрывает меня. Но если я расскажу о генной терапии, кто знает, сколько еще дополнительных анализов придется заказать? Маму по уши завалит счетами, а я останусь здесь на весь день – или даже дольше.

Полчаса спустя электрокардиограф выплевывает ленту с результатами, а лаборант берет у меня необходимые анализы, чтобы убедиться, что я не умираю. Меня отпускают. Мы выходим на улицу под моросящий дождь.

Я посматриваю на свой телефон.

– Если мы поторопимся, я успею на последние два часа моей смены.

Мама резко останавливается, будто кто-то накинул на нее лассо.

– А что, если ты потеряешь сознание, когда будешь в воде? Нет уж, ты остаешься дома. И отдыхаешь.

Сэмми понимающе смотрит на меня и пожимает плечами, будто извиняясь.

Дома мама неизвестно зачем еще раз меряет мне температуру, а затем отвозит Сэмми к соседям, чтобы у меня не было никаких оправданий и я не могла отказаться прилечь, пока она на работе. Ну конечно, теперь солнце светит ярко и тепло, обещая потрясающий конец дня.

Не чувствуя ни капли усталости, я снова проверяю обновления. Хлоя не ответила на мое сообщение. Ну то есть на самом деле ответила, но только чтобы еще раз пригласить меня на свою вечеринку-вскладчину-вокруг-костра-которую-ты-не-должна-пропустить-сегодня-вечером. Звучит как отличная возможность пойти на веселое мероприятие с Джеком, к тому же, я смогу посмотреть на Хлою вблизи и выяснить, использовала ли она «харизму».