Наджиб потрясенно читал документы.

Потом он поднял голову и посмотрел на Нумара. Теперь пришла его очередь изумляться, потому что Наджиб смотрел на него с радостью.

– Ты мой двоюродный брат!

У Нумара перехватило дыхание. Реакция Наджиба потрясла его до глубины души. Он ожидал, что его брат не поверит ему, будет подозревать в обмане, может быть, даже ужаснется, но вместо этого он увидел безусловное принятие и радость. Нумар засомневался, сможет ли он теперь спорить со своим кузеном по поводу трона Сараи.

– О, Аллах! После стольких лет! – воскликнул Наджиб. – Как все произошло? Как ты узнал об этом? Ты только сейчас узнал об этом? Это удивительно, потрясающе! Что будет, когда Харун и Джавад и остальные мои братья и сестры узнают об этом! Сестры точно сойдут с ума. Они и так к тебе неравнодушны. Нужно предупредить всех особ женского пола в нашей семье, что ты являешься собственностью Дженан, и…

– Я пригласил тебя сюда, – с большой неохотой перебил его Нумар, – потому что не хочу, чтобы об этом знал кто-то еще, кроме тебя. Ты сейчас поймешь почему, когда я выложу тебе всю историю.

Нумара приводил в смятение энтузиазм Наджиба, который, без сомнения, исчез бы, заяви он свои права на трон его отца, короля Хасана.

Пока он рассказал ему то, что посчитал нужным. О нападении на яхту, убийстве отца, о том, как его самого вышвырнули за борт. Нумар добавил выдуманную часть своей биографии, где его спасли и усыновили, потом снова вернулся к правде, рассказав о том, как он вспомнил события прошлого благодаря лечению гипнозом, длившемуся несколько лет.

Было заметно, что его рассказ не оставил Наджиба равнодушным.

– Значит, когда мы встретились впервые, ты уже знал, что к чему. Почему ты ничего не сказал?

– Я все еще находился в процессе поиска доказательств, которые ты держишь сейчас в руках.

– Ты подумал, что без них я не поверю тебе? – ошеломленно спросил Наджиб.

– А разве могло быть иначе?

– Ты шутишь? Да, я испытывал к тебе враждебность из-за Дженан, но я также почувствовал необъяснимую родственную связь с тобой. Я бы поверил тебе безо всяких доказательств. – Вдруг Наджиб рассмеялся. – А Дженан заметила все в самом начале и убеждала нас, что мы похожи друг на друга, как два брата. И мы на самом деле братья.

– Да, это так, – с жаром ответил Нумар.

У него были собратья, которые являлись важной частью его жизни. Но он никогда не ощущал с ними такого кровного родства, как с Наджибом.

Нумар боялся испортить этот момент и разочаровать Наджиба, но ему придется рассказать всю правду до конца.

– Я приехал сюда не потому, что хотел восстановить потерянную связь с семьей.

– Что же тогда? – снова удивился Наджиб.

– Заявить свои права на наследство и совершить месть.

– Месть?

– Я считал, что твой отец убил моего.

Наджиб застыл, потрясенный услышанным. Несколько секунд спустя он пришел в себя и отрицательно покачал головой:

– Этого не может быть.

Нумар не успел ответить. Послышался шум приближающегося вертолета.

– Наджиб, мы поговорим об этом позже. Пока оставайся здесь и жди меня.

Он не знал, что придумать, чтобы отослать Дженан обратно, но она не должна была увидеться с Наджибом, пока ситуация полностью не разрешилась.

Нумар налетел на нее, когда она открывала входную дверь. Увидев выражение ее глаз, он едва не споткнулся.

Она выглядела очень потерянной.

Нумар бросился к ней и нежно обнял:

– Надеюсь, все здоровы?

Дженан коротко кивнула и высвободилась из его рук.

– Ты не сказала, что собираешься приехать, – растерянно заметил Нумар.

– Ты бы нашел еще один предлог, чтобы не видеть меня, – безжизненно ответила она. – Но не волнуйся, я не останусь там, где мне больше не рады.

– О чем ты говоришь? – ошеломленно спросил Нумар.

– Тебе следовало сказать мне правду в самом начале.

– Какую правду? – остолбенел он.

– Что я тебе больше не нужна.

Он никак не ожидал услышать от нее такие слова.

– Дженан, это безумство…

– Да, кажется, мое имя вполне оправдано. Я точно сумасшедшая, если сейчас чувствую себя полностью раздавленной, когда ты в самом начале сказал, чего хочешь от меня. Теперь тебе больше не нужен этот ребенок, и это твое право. Но ты можешь не мучить меня? Просто скажи, что между нами все кончено, и отпусти меня.

Каждое ее слово ударяло подобно кувалде.

Нумар был настолько поглощен тем, как разрешить ситуацию наилучшим образом, что не заметил, как ухудшил ее. Ему даже в голову не пришло, что Дженан так болезненно воспримет его отговорки и придет к такому ужасному заключению.

Дженан не стала ждать ответа и направилась в гостиную, где находился Наджиб.

Нумар преградил ей дорогу:

– Куда ты идешь?

Ее лицо исказила гримаса боли.

– Я же сказала, не волнуйся. Я не останусь здесь и не буду приставать к тебе. Только заберу кое-что из своих вещей. Остальное можешь прислать позже. Или просто выбрось.

– Но это твой дом, – запротестовал Нумар.

– Мне тоже казалось, что ты так считаешь, когда мы были вместе. Видимо, я ошибалась. Завтра я пришлю тебе бумаги, возвращая тебе право на владение этим домом. – Она попыталась пройти, но он лишь крепче сжал ее руку, придя в ужас от ее слов. Глаза Дженан потемнели. – У тебя кто-то есть?

Ее лицо мертвенно побледнело, а Нумар не мог вымолвить ни слова и только беспомощно смотрел на нее.

Он увидел, как потухли ее глаза, и это было ужаснее всех мучений, пережитых в неволе.

– Дженан, пожалуйста…

Слезы катились по ее щекам.

– Я никогда не ждала, что ты полюбишь меня так, как я любила тебя. Я только хотела, чтобы ты был честен со мной.

Она впервые призналась ему в любви, но сказала об этом в прошедшем времени, и это было невыносимо. Ощущение можно было сравнить с тем, когда ты можешь спасти чью-то жизнь, но по собственной небрежности приходишь всего за несколько секунд до того, когда уже слишком поздно.

Нумар притянул ее к себе и сжал в своих объятиях.

– Дженан, Дженан, что же я наделал? Я так сильно подорвал твое доверие, что ты подумала, что у меня здесь другая женщина? – Она попыталась вырваться, но он лишь крепче прижал ее к себе и осыпал поцелуями ее мокрое от слез лицо. – На самом деле все не так, и мне больно, что ты могла допустить такую мысль.

В ее глазах зажегся огонек надежды. Но не надолго.