- Кстати, а где здешний дед? - опомнился Илья.

- В святилище ушел. Он туда каждое утро на рассвете ходит, огонь разводит.

- Что, прямо натуральное святилище? - оживился Илья.

- Ага. Там на пригорке деревянные идолы.

- Йес! Я не я, через этих самых идолов у него связь с Интернетом.

- Ты что - спятил? Это же тринадцатый век. Скажи еще, у старика в идола модем встроен.

- Примитивизм мышления, - важно изрек Илья.

- Чего?

- Примитивно мыслишь, говорю. Думаешь, соединиться можно только через провода и розетки? Это каждый дурак может. А тут дело тонкое. Какие-то поля задействованы. И я докопаюсь, что это за фигация. Прикинь, Рентген какой-то луч открыл, и теперь его каждая собака знает. А тут целое поле. Может, его полем Кречетова-Бережного назовут, а? По-моему, ничуть не хуже какого-нибудь Бойля-Мариотта.

- А по-моему, у тебя крыша поехала.

- Это мы еще посмотрим. Старикан обещал меня всему научить. Я тебе докажу, кто прав.

- Точно спятил. Ты правда решил учиться колдовству?

- А что? Нормальная фишка. Вернемся домой, я фирму открою. Колдун в сто тридцатом поколении, со всеми прибамбасами. Клёвый бизнес. Хочешь в долю?

- Нет, у тебя точно мозги вскипели. Сколько ты собираешься учиться? Думаешь, это так просто, что за пару дней управишься? У тебя борода вырастет до пупка, прежде чем ты станешь колдуном.

Откровенно говоря, Илью тоже беспокоила эта мысль. Обучение могло затянуться не на один год. Что если он вернется домой лет через десять? Его родная мама не узнает.

Илья отогнал от себя эту печальную мысль и с вызовом сказал:

- Другого способа у нас все равно нет.

- К князю надо идти. Вот тебе и способ. Я на сто пудов уверен, что, пока мы не выполним обет, не вернемся.

- Опять сначала жевать мочало. Тебе же популярно объяснили, что мы пролетели над твоим Новгородом дикой стаей. Все уже давно сделали без нас.

- А нам в Новгород и не надо.

- Наконец-то дошло. А я тебе про что талдычу?

- Нужно отправляться сразу на поле боя.

- Куда?!

- Туда, где проходила Невская битва, и перехватить Александра до сражения.

- Ха! Это у тебя крыша поехала, а не у меня. Чего ж его предупреждать, когда он и так явился шведов бить? Была бы грамота, мы бы хоть ее отвезли, а так - полный облом.

- Твой тезка хотел в ополчение попасть, - упорствовал Серега.

- Мало ли что он хотел?! Тоже мне, спецназовец. Я, может, хочу дома на диване кайфовать, а по его милости тут торчу. Во, рыжим стал, прикинь прикол!

- По-твоему, лучше на боку полеживать, пока другие биться будут?

- Я, между прочим, не полеживаю, а на колдуна учусь. А ты только блох вычесываешь, - сердито бросил Илья.

- Был бы я человеком, я бы не отсиживался в стороне, как некоторые, когда передо мной живая история. Неужели тебе даже не интересно посмотреть?

- Нет уж! Я предпочитаю смотреть такие зрелища по видаку, а то можно схлопотать стрелу так, что никакой колдун не поможет. По мне, лучше десять лет учиться и вернуться домой целым и невредимым. Кстати, твой разлюбезный Кречет, если б не совался, куда не следует, был бы сейчас живой…

Живой…

У Илии затекла нога. Он пошевелился. По ступне пробежали кусачие мурашки. Он чувствовал свое тело! Давно позабытые ощущения поразили его, точно удар молнии. Он оторопело уставился на свои руки. Тонкие запястья и длинные пальцы явно принадлежали не ему. И все же он ощущал каждое движение, каждое прикосновение.

Илия Кречет невольно рассмеялся. Так замечательно после стольких лет небытия вновь ощутить биение жизни. Что это за наваждение? Он огляделся. Горница - не горница. Все какое-то чудное, не как у людей. Перед ним стоял короб, в котором что-то мелькало. Илия знал, что этот короб связан с тем, что с ним недавно произошло. А может, он переселился в тело незнакомого тезки? Значит, все удалось и его тезка отправился к князю.

Илию это успокоило. Он был уверен, что тот не подведет. Прозвище Кречет даром не дается. Жалко, что сам он не добрался до князя Олексы. Зато его тезке повезет!

Илия встал и походил по комнате. Пребывание в сети не прошло для него даром. Многие предметы казались ему знакомыми, хотя он видел их впервые. Знания как будто приходили сами. Он даже не сомневался и не задумывался. Он просто знал.

В горнице было непривычно светло из-за необычайно больших окон. Илия выглянул наружу и отскочил назад. Земля находилась внизу, точно изба располагалась не на земле, а на горе. Сверху он видел макушки деревьев, а за ними высокие короба с множеством оконцев. По бокам коробов были прилеплены клети.

«Неужто дома?» - подивился он.

В одной из клетей стоял человек и пускал изо рта дым. Он то и дело прикрывал рот рукой, будто надеялся загасить горящее внутри пламя, но стоило ему убрать ладонь, как дым снова струйкой тек из его уст. Илия в ужасе смотрел на незнакомца. Ему прежде не доводилось видеть, чтобы пламя сжигало человека изнутри. Он подумал, что бедняга должен сильно страдать, но лицо мужчины было спокойным.

Илию охватила оторопь. Такие страсти и в кошмарном сне не привидятся. Вот до чего человека жизнь довела. Живут в хороминах, где до земли не сразу доберешься. Изнутри сгорают. Ему стало жалко своего тезку, которому приходится жить в такое страшное время. И он искренне порадовался за него, что тому довелось хоть ненадолго вырваться из этого ада, чтоб пожить по-людски.

И тут Илию пронзила мысль. А ну как его тезка не захочет воротиться? Кого ж в такую жуть потянет после привольной жизни? Что тогда? Как долго придется жить в этих чертогах? Оправившись от первого потрясения, Илия осмотрелся.

Все чужое, непривычное. Вроде полати, а вроде и нет. Рядом полки, уставленные чем-то непонятным. Илия протянул руку и достал незнакомый предмет, похожий на небольшую шкатулку. На крышке он увидел буквы. Внутри было тоже много мелких буковок. Тонкий белый материал, на котором они были выведены, не походил на бересту. Буквы тоже писались иначе, и все же у Илии не оставалось сомнений, что это грамотки, вроде тех, которые его учили писать.

От обилия грамоток у Илии захватило дух. Видать, в том времени, где он оказался, тоже были не одни ужасы, а и что-то хорошее. Он и представить не мог, что кто-то может столько написать. И все буквицы были ровными, одна в одну. Надо много стараться, чтобы писать так отчетливо и ровно. Но еще больше его поразили грамотки с картинками.

Илия любил учиться. Одна грамотка особо понравилась ему. В ней были нарисованы травы и цветы, да так искусно, будто живые. Бережно переворачивая страницы, Илия стал разглядывать грамотку и дивиться на такое чудо.