разумной жизни в космосе разве что великий соблазн, принуждавший отдельных жителей Земли совершать долгий перелёт из своей галактики в чужую ради новых острых ощущений. В большинстве своём это были социопаты, наркоманы и изгои, но местным обитателям на это было наплевать. Главное, что у землян карманы лопались по швам от денег.

И ещё жители планеты ZYM никак не могли понять, как это земным мерзавцам не хватает того, чего у них достаточно в чистом виде на родной голубой планете — того же ветра, шторма и снега.

— За дополнительную плату можно устроить секс с аборигенкой, — сказал Мин, мысленно представив себе, как в сумрачном номере отеля местная проститутка, у которой нет контроллера в мозгу, слетает с катушек и разрывает плоть своего земного партнёра длинными грязными ногтями, зажимая его голову замком между длинных сильных ног, и не может остановиться до самого рассвета местного светила. То, что остаётся к утру от наивной жертвы лучше не видеть даже привыкшим ко всему хмурым работникам управления Возмездия.

Видимо, турист знал, что это ловушка, потому что, поморщившись, покачал в ответ головой:

— Нет, только крекеры. И всё.

Смерив Мина испытующим взглядом, он добавил:

— Я остановился в отеле на центральной площади. В номере 1003. Ты сможешь доставить мне их туда через три часа?

Мин кивнул. За три часа он успел бы доставить не только крекеры, но и ещё много чего. Например, целую толпу изголодавшихся по работе шлюх.

— Дверь будет открыта.

— Лучше закройте, — посоветовал абориген. — У нас иногда бывает небезопасно.

— Что, датчики в мозгу временами отказывают, а? — подмигнув, весело сказал землянин.

Мин, насупившись, промолчал.

— Ну, не обижайтесь. Такими уж вы появились на свет. У каждого свои недостатки.

Глаза Мина снова вспыхнули зелёным светом, но всего лишь на мгновение.

Алекс встал, оставил на столе мелочь за клубнику и направился было к выходу, как вдруг обернулся и сказал:

— Я слышал, ваши аборигенки очень страстные. Но всё дело в том, что девушки меня не интересуют. Таким уж я появился на свет. — И он с неприятной ухмылкой вышел из кафе.

Глаза Мина полыхнули ярким зелёным огнем, словно вспышка далёкой сверхновой. Контроллер распознал волны нарастающей агрессии в мозгу, однако погасил её довольно быстро, и припадок прекратился, едва начавшись, правда, несколько медленнее, чем в предыдущий раз. Абориген внезапно осознал, что стоит перед дверью, замахнувшись, словно для удара, и понял, что контроллер, видимо, нуждается в замене. А замена (если она внеплановая), стоит много денег. Грубо говоря, она стоит в несколько раз больше, чем три крекера, которые он должен был принести сегодня гостю с Земли.

***

Алекс очнулся от дрёмы в своём номере из-за того, что в дверь осторожно постучали. Он последовал совету местного дилера и заблокировал замок, будучи наслышан об историях нападений на людей в местных городах. Вообще ему не советовали лететь на эту безжизненную планету, но крекеры… Это было величайшее и поистине губительное из искушений. Да, на Земле были и ветры, были и шторма, а порой кое-где, чаще всего на севере, шёл и снег. Но на Земле не было крекеров! Там было всё, но не было удивительного хрустящего печенья со вкусом жизни. За весь свой пока ещё недолгий век Алекс перепробовал множество всевозможных лакомств и познал многие из самых извращённых и сладострастных наслаждений, но не пробовал крекера со вкусом ветра.

Он услышал тихий голос дилера из-за двери и впустил его в номер.

— Ну, где они? — нетерпеливо спросил турист.

Он забыл накинуть свою «обнажающую» рубашку, и абориген скользнул взглядом по накачанным мышцам торса экстравагантного землянина. У него мелькнула мысль, стоило ли этому красавцу лишний раз подчёркивать принадлежность к мужскому полу, если, как он сказал, девушки его совсем не интересуют, однако, сколько он ни встречал землян, не мог понять ни одного.

Мин не без наигранного пафоса, напыщенно подошёл к чайному столику и бережно выложил на него что-то, завёрнутое в пластик.

— Это они? — спросил Алекс.

Дилер кивнул, таинственно улыбнувшись.

Землянин развернул свёрток и увидел крекеры. Один в форме диска, второй — ромба и третий — квадрата, размером не больше пяти сантиметров в поперечнике. Печенье было хрупким и едва не рассыпалось в его пальцах.

— Пробуйте, — предложил Мин. — Круглое — это ветер, ромбик — шторм океана и квадратное — снег.

— Ветер, — шёпотом повторил Алекс и медленно надкусил первый крекер.

Через мгновение он был уже не в номере, а где-то невероятно далеко. Он стоял один посреди огромной пустыни, босиком теперь уже не на мягком ковре, а по щиколотки ног в холодном песке. Тут не было ни солнца, ни луны, ни даже неба. Вообще ничего, кроме безграничного пространства волнистого песка и дюн. Это было довольно странное и мрачное место, словно из кошмарного сна. Прямо ему в лицо бил сильный ураганный ветер. Как ни удивительно, песчаная буря не доставляла никакого дискомфорта, поскольку этот ветер, в противоречие всем законам физики не поднимал с земли тучи песка и не забивал им глаза Алекса. Он подвывал и гневно свистел, но этим и ограничивалось всё буйство этой обычно недружелюбной стихии.

Алекс открыл глаза, проглотив последний кусочек крекера, и с удивлением посмотрел на Мина. Он был немного растерян, видимо, оттого, что ожидал чего-то более сногсшибательного, а тут некий 3D формат, к тому же, крайне устаревший. Удивительно было другое — печенье было совершенно безвкусным, хоть по структуре и напоминало обычное мучное изделие. Всё происходило в воображении или в подсознании дегустатора, но никоим образом не раздражало вкусовые рецепторы.

Землянин взял печенье в виде ромба и надкусил уже смелее, чем предыдущее.

Некие сверхъестественные силы перенесли его в бушующий ревущий океан. Волны вздымались ввысь на десятки метров, и Алекс падал вместе с ними с головокружительной высоты, а затем снова возносился, вместе с очередным девятым валом, и так продолжалось бесконечно долго. Но в этом поначалу пугающем, а потом всего лишь забавляющем, будто аттракцион каких-нибудь американских горок, сне не было одной, казалось бы, неотъемлемой от всего действа детали — ветра, заставляющего вздыматься и пениться волны. Ни намёка на воздушные массы, без которых как бы и шторм был не шторм, а казался некоей искусственной виртуальной подделкой.

Вернувшись в реальность, Алекс был обескуражен. В каждом сне не хватало чего-то существенного, что превратило бы мимолётную иллюзию в чудесную сказку. Он сунул в рот последний, третий крекер, надеясь в глубине души, что, может, хоть теперь ощущения будут более яркими, искромётными и явными,