антисанитария, – внезапно ответила Изабелла. Даже Дарвин удивился от такой внезапной смены темы. – Боюсь, вы лишь навредите Чеду. Лучше мы отведём его в больницу.

– У нас есть лекарство от всех болезней, – заверил её Кремний. – И вы никуда не пойдёте. Лишь вкусив нашей еды и выпив с нами за столом, вы заслужите разрешение покинуть наше убежище.

– Лекарства от всех болезней не существует, – возразила Изабелла. – А есть за вашим столом мы не будем – тут слишком грязно. Верно, Дарвин?

– О, да, – согласился Дарвин. – В такой грязи я не ел, даже когда питался на помойке.

– Мы пойдём, – продолжила Изабелла и потянула Дарвина в сторону Бартона.

Кремний последовал за ними. Его уродливая рука с выкидным клинком приняла изначальную форму и теперь напоминала обыкновенный протез. Он улыбался загадочной и одновременно болезненной улыбкой.

– Лекарство от всех болезней не просто существует, оно излечивает от всех текущих и от всех будущих болезней. Принявший его никогда ничем не захворает. Даже тем, чего пока не существует и появится в далёком будущем. Выпив его, все ваши потомки приобретут иммунитет. И бессмертие в придачу.

– Пожалуй, мы откажемся, – ответила Изабелла. – Мы пойдём, до свидания.

Пока они находились в центральном зале, Вольфрам с Дизелем достали из Бартона пулю, перевязали его и подключили к капельнице. Изабелла начала трясти его, но всё было бесполезно: он не приходил в сознание.

– Ваш друг потерял много крови, – ответил Кремний. – Вы уйдёте, как только он окрепнет. Но к тому времени вы сами станете парс тотиус и начнёте проповедовать. Все узнают о Боге-машине и станут его частью.

Сколько бы Изабелла ни пыталась разбудить Бартона, тот лежал без сознания. К трём часам дня через дверь вошли ещё два десятка человек и направились к центральному залу. У каждого из них были светящиеся глаза с белыми шестерёнками. Они приветствовали друг друга ладонями на уровне груди.

Дарвин тянул Изабеллу к выходу, чтобы сбежать, однако она отказывалась бросать Бартона. Тогда Дарвин поспешил к выходу, но не смог подобрать код от двери. Он оказался заперт в «Локо веритатис» вместе с остальными.

После короткого поклонения статуе чёрного паука сектанты внесли в центральный зал столы и расставили угощения. Такого пиршества Дарвин не видел со времён побега из дома: здесь стояли натуральные продукты: не порошки и не генно-модифицированные уродцы. Отведав ножку хрустящей курицы, Дарвин восхитился её вкусом, а затем упал на пол. Если бы окружающие не поддержали его, он ударился бы головой о твёрдый бетонный пол.

Перед ним пронеслось видение: чёрный паук с длинными ногами. Он перемещался по паутине из проводов посреди безлюдного города. Бог-машина, о котором говорил Кремний, явился к нему.

«Служи мне!» – прошипел паук. Этот голос не мог принадлежать ни человеку, ни дрону. Его могло произнести только существо, противоположное человеческому сознанию.

В ужасе Дарвин попытался проснуться, но не мог этого сделать – видение не желало исчезать.

«Служи мне!»

Посёлок. Обруч с кошачьими ушами

Андрес продолжал смотреть на своё отражение и не мог поверить, что от него осталась одна лишь голова. Он слышал о людях, которым вследствие неизлечимой болезни ампутировали тело и затем присоединили другое, но даже в страшном сне не мог предположить, что подобное может произойти с ним.

Дверь, ведущая прочь из зала, распахнулась, и чьи-то шаги застучали по кафелю. Человек, идущий со стороны лифта, увидел упавшую голову Андреса и поспешил поднять её. Помещение было достаточно большим, чтобы путь он преодолел за пятнадцать секунд.

– Ах ты негодник, сбежать удумал? – произнёс некто у него за спиной. – Хирурги так старались спасти тебе жизнь, и что в ответ? Побег!

После этой фразы волосатые руки человека аккуратно взяли голову Андреса и поставили обратно на стол. Голос принадлежал санитару в синей униформе, он был невероятно весел, видимо, впервые разговаривал с головой. Выглядел санитар и вовсе невероятно: это был низкорослый и очень толстый азиат, всю его шею покрывала татуировка китайского дракона с красными глазами, а на лбу красовался чёрный змей, с клыков которого стекал яд. Предплечья у него были покрыты одним сплошным чёрным слоем без узоров, оставляя чистыми лишь кисти рук.

– Хочешь анекдот про голову?

Андрес попытался что-то произнести, но воздух не проходил через его гортань, и он не мог выдавить ни звука. Лишь беспомощно хлопал губами.

– Так вот. Соревнование по плаванию среди инвалидов. Кто одноногий, кто однорукий, у каждого нет какой-то части тела. Вдруг на тумбочку ставят голову. Просто голову без тела. Раздаётся выстрел, пловцы срываются с мест, а голова идёт ко дну. Тренера быстро подняли эту голову, откачали, и тут она говорит: «Я целый год учился ушами грести, а эти идиоты на меня шапочку надели!»

После этого санитар залился истеричным смехом, будто впервые услышал этот анекдот, а не только что рассказал его.

– Понимаешь? – переспросил он. – Шапочку надели!

Новый приступ смеха так сильно скрутил человека перед Андресом, казалось, он сейчас упадёт на пол и испустит последний вздох.

«Меня сейчас стошнит», – попытался сказать Андрес. Ему стало плохо.

– Кстати, я принёс тебе покушать. Только не думай, что я буду кормить тебя с ложки. Желудка-то у тебя нет. Вся еда, которую ты попытаешься проглотить, – тут же окажется на полу. Прямо как в анекдоте про скелет в баре. «Бармен, два пива и швабру мне». Поэтому питаться ты будешь вот этим.

Санитар взял с подноса маленький пластиковый пакет с прозрачной жидкостью. Его он подвесил как капельницу над головой Андреса, а шланг подключил к прибору под столом, который качал кровь.

– Приятного аппетита!

Андрес не почувствовал ни голода, ни его утоления. Питательные вещества поступили ему в кровь и насытили голову энергией незаметно.

– Врачи сошлись во мнении, что ты не должен проснуться, пока не получишь донорское тело, – продолжил санитар. – Чтобы ты не сошёл с ума, сам понимаешь. Но анестезиолог боялся прикончить тебя, поэтому дал очень маленькую дозу снотворного. Как ты понял, она не сработала, поэтому он разрешил повысить её на четыре процента…

Волосатые руки азиата подкрутили нечто в приборе позади Андреса, и он почувствовал, как на него начинает накатывать слабость.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил санитар с улыбкой. Его забавляла эта ситуация.

Андрес попытался что-то сказать, но его губы лишь беззвучно двигались, словно он находился в немом кино.

– Ах да, – вспомнил санитар и нажал на кнопку компрессора под столом. Трубка, подсоединённая к горлу Андреса, тут же подала воздух, и через его губы начал вырываться неконтролируемый поток. – Ну же, говори. У тебя нет лёгких, поэтому голосовые связки ты теперь можешь использовать, только когда я включаю компрессор. Это забавно, я могу включать и выключать твой голос, когда захочу. Вот бы у меня была такая сила управлять всеми людьми, а не только теми, у кого осталась одна голова.

– Где моё тело?! – прокричал Андрес против воли. Воздух вырывался из его рта с постоянной силой, и он не мог произнести что-либо тихо.

– Оно заболело и умерло, не переживай насчёт него. Скоро тебе дадут другое. В нём будет не такое большое количество мышц, как в твоём, но это же не проблема. Ты всё накачаешь заново. Можешь считать, что к тебе явился дух тренажёрного зала: он позволил тебе сбросить весь прогресс, чтобы наверстать его снова. Главное ведь процесс, а не результат, верно? И знаешь, что забавно?

Андрес вопросительно приподнял брови.

– Тело в инкубаторе выращивали не для тебя, представляешь? – усмехнулся санитар. Он наморщил лоб, и змея на лице начала извиваться. – Врачи хотели провести пересадку другому парню, но тут появился ты и тот парень останется без тела! Вот умора, правда?

Санитар ожидал, что Андрес засмеётся, но, не дождавшись этого, продолжил:

– Кстати, в донорском теле прибор тебе вырастили что надо. Я даже завидую.

– Горло сохнет, – продолжил Андрес, но его слова смешались и прозвучали неразборчиво. Снотворное начинало действовать.

– Что ты сказал?

– Голо сонет…

С последними словами Андрес провалился в беспамятство. На этот раз ему приходили сны один страшнее другого: