Всего метрах в трех от него мелькнул темный силуэт.

Пусть рука Макхаддиша и была покалечена, но рефлексы военачальника оставались по-прежнему молниеносными. Он отреагировал, почти не задумываясь, и бросился на перехват. Рука противника дернулась к поясу, и скотт понял, что тот хватается за оружие. И, опять-таки, так же инстинктивно Макхаддиш догадался, что его раненая правая рука в ближнем бою бесполезна. Опустив плечо, на полусогнутых ногах, он прыгнул на противника, закутанного в плащ.

* * *

Скорость атаки скотта застала Уилла врасплох. Приближаясь к Макхаддишу, он слышал тяжелое дыхание и его стон, когда тот попытался пошевелить онемевшими пальцами поврежденной правой руки. У Уилла не было опыта сражений с воинственными северными племенами, и он не знал, на что способны эти суровые воины. Тут рейнджер допустил вторую после неудачной засады ошибку. Ранение в руку не считалось у отважных северян достаточным основанием для того, чтобы прекратить бой. Скотты прекрасно умели сражаться руками, ногами, головой, коленями, локтями и зубами – как того потребует случай! Макхаддиш плечом ударил Уилла прямо в грудь, и от мощного удара воздух с шумом вышел из легких рейнджера. Уилл почувствовал, как земля уходит у него из-под ног, и рухнул на снег. Едва упав, он постарался тут же перекатиться в сторону, понимая, что скотт не замедлит воспользоваться своим преимуществом. Затем, когда его зрение прояснилось, Уилл увидел, как враг неуклюже согнулся, приподняв правое колено и ощупывая сапог левой рукой.

Именно то, что Макхаддиш решил достать узкий кинжал, спрятанный за голенищем правого сапога, скорее всего, и спасло жизнь Уиллу. Это нерасторопное движение дало Уиллу достаточно времени, чтобы подняться на ноги.

И почти сразу же он отпрыгнул в сторону, чтобы уклониться от стремительного выпада Макхаддиша, вооруженного кинжалом. Лезвие пропороло плащ Уилла, и он попытался со всей силы пнуть врага ногой в колено. Макхаддиш, словно пританцовывая, увернулся от удара и дал Уиллу столь необходимое время на то, чтобы вынуть нож-сакс.

С тихим шелестом стальной клинок вышел из кожаных ножен; увидев в лесном полумраке тусклый блеск тяжелого ножа, Макхаддиш настороженно сощурился. Враги принялись ходить кругами вокруг друг друга. Кинжал скотта был почти таким же длинным, как и сакс, хотя и у́же. Обычно в такой схватке противники стараются схватить друг друга за запястье свободной рукой и вывернуть его, состязаясь в силе. Но сейчас Макхаддиш держал кинжал в левой руке, и хвататься за запястье неприятеля было бессмысленно. Так Уилл только подставил бы врагу свой незащищенный левый бок и отвел в сторону свою руку с оружием, чем неприятель не замедлил бы воспользоваться.

Вместо этого враги начали обмениваться выпадами, словно фехтовальщики, попеременно размахивая лезвиями. После того как один отражал выпад другого, он сам переходил в атаку, и все повторялось. При этом они старались не поднимать высоко ноги, боясь утратить равновесие на неровной поверхности. Противники напряженно всматривались друг другу в глаза, не отводя взгляда. Уилл никогда не видел, чтобы враг двигался настолько проворно, как этот военачальник скоттов. Макхаддиш же никогда не встречал врага, который бы двигался так же ловко, как он сам.

Уиллу казалось, что его противник виртуозно владеет левой рукой, так же как и правой. Он понимал, что стоит ему отвлечься на долю секунды, как скотт тут же налетит на него и воткнет кинжал прямо в ребра. Рейнджер вдруг осознал, что может умереть тут же, на этом самом месте, в этот вечер.

Когда Уилл попытался достать метательный нож из потайных ножен под воротником, это движение едва не стоило ему жизни. Ему немного помешал капюшон, и, пока он нащупывал рукой нож, Макхаддиш метнулся вперед, мгновенно выкинув руку с кинжалом.

Уилл отчаянно отпрянул назад, чувствуя, как лезвие прорезает его одежду и по боку течет струйка крови. Во рту пересохло от страха, и он попытался нанести удар сбоку, заставляя скотта отступить. После этого они продолжили ходить кругами.

Положение усугублялось тем, что Уиллу непременно нужно было взять Макхаддиша живым. «Хотя и убить его было бы довольно непросто», – подумал Уилл с мрачной иронией. Макхаддиша же ничего не сдерживало. У него была только одна цель: как можно быстрее убить своего противника и скрыться в лесу, пока к тому не прибыло подкрепление.

Но где же Хорас? Эта мысль не покидала Уилла, пока враги, кружа, делали выпады и отражали атаки. Он подумал, что его друг мог потеряться в лесу. Возможно, решив отвлечь внимание Макхаддиша, он зашел слишком далеко на запад и теперь не может их найти. Уилл подумал, что придется ему разбираться с врагом одному, а это означает, что велика вероятность того, что он погибнет в этом угрюмом лесу.

«Если испугаешься поражения, то, скорее всего, проиграешь», – вспомнил Уилл слова Холта и вдруг с ужасом понял, что действительно боится проиграть этот поединок. Он позволил Макхаддишу задавать ритм и теперь только отражал вражеские атаки. Настало время переходить в наступление. Пора рискнуть и сделать ставку на победу.

Возможность перейти в наступление представилась, когда Макхаддиш наступил на припорошенный снегом лед. Кружась на одном месте, противники топтались на снегу, утрамбовывая его, и в какой-то момент нога скотта ступила на участок, покрытый льдом. Он поскользнулся и на мгновение отвлекся.

Совсем на долю секунды, но Уилл отчетливо понял, что это может оказаться единственным его шансом. Он резко шагнул вперед и ткнул рукой с ножом-саксом снизу вверх. Он видел, насколько быстро двигается военачальник, и не ожидал, что нож нанесет ему смертельный удар. Напротив, Уилл все еще надеялся захватить скотта живым. Увидев мелькнувшее лезвие, Макхаддиш замахнулся своим кинжалом и отбил тяжелый сакс в последнюю секунду. Однако выпад рейнджера отвлек его внимание и отклонил кинжал. Едва только сакс вылетел из рук Уилла, как рейнджер набросился на Макхаддиша и мертвой хваткой вцепился правой рукой в левое запястье военачальника.

Но Макхаддиш был проворным, как змея. В тот же момент, как Уилл ухватился за его руку, он что есть сил дернулся влево и назад, увлекая противника за собой и лишая его равновесия. Зная, что его правая рука практически не действует, он ударил правым плечом в подбородок Уилла и уперся им в его горло, заставляя того отклонить голову назад.

Уилл отклонялся назад все дальше и чувствовал, как военачальник скоттов, проворно извиваясь и наваливаясь на него всем телом, все сильнее заставляет его ослабить хватку и отпустить руку с кинжалом.

Руки и верхняя часть тела скотта были покрыты жиром – без сомнения, для защиты от холода, – и от этого удерживать его руку было трудно. Макхаддиш не переставал дергать и вращать левой рукой. Уилл понял, что через несколько секунд он сумеет вырваться.

Не теряя времени, Уилл нанес два резких удара по открытому правому боку скотта, прямо по ребрам, и ощутил, как одно из них хрустнуло. Макхаддиш зарычал от боли и слегка ослабил давление на горло Уилла. Этого оказалось достаточно. Уилл схватился за правую руку Макхаддиша и дернул за нее, заставляя того развернуться и потерять равновесие.