Для мощной 76,2-мм пушки Ф-32 шестьсот-семьсот метров – вообще не расстояние. Поймал в перекрестье прицела очередную цель, нажал на спуск – и попадание гарантировано.

Тяжелые болванки сносили лобастые башни, дырявили корпуса, ломали броню, калечили экипажи. Гитлеровцы, разумеется, стреляли в ответ: через каждые тридцать-сорок метров останавливались и давали по «Климу Ворошилову» очередной залп. Но толку от этого…

Их снаряды не могли пробить броню «КВ», лишь чиркали по поверхности, оставляя борозды и иногда еще – вмятины. Надо подойти совсем близко или бить из крупного калибра… Но у панцеров (даже у «троечек») были лишь 37-мм орудия, недостаточные для борьбы с тяжелым советским «КВ». У «четверки» майора Тругера стояла 75-мм KwK.37, однако… Слишком она была короткая, всего 24 калибра. Этого оказалось тоже мало, чтобы пробить советскую сталь.

Звонкое бабаханье Ф-32 победно раздавалось над полем, панцеры горели, сталкивались; вскоре стало ясно, что драться с «КВ» – чистое самоубийство. Скривившись, фон Тругер приказал поворачивать назад.

Была у него, правда, идея обойти русского монстра по дуге и, зайдя с тыла, поразить в корму. Ну не может «Клим Ворошилов» быть везде таким неуязвимым, хоть одно слабое место – да должно иметься! Но потом майор чуть подумал и понял, что, пока доберется до цели, от него самого ничего не останется. Против русского гиганта даже его Pz.IV – что канонерка против крейсера. А рисковать собственной шкурой не хотелось…

Немецкие машины, прочертив широкий полукруг, пошли назад. И тут из-за холма вылетели легкие скоростные «бэтушки», в том числе и Костина. Хоть и мало их было, но зато так и рвались в бой. Пошли весело, напористо – догонять и добивать противника. Во главе же «бэтушек», подминая уже загоревшиеся колосья, плыл, как гигантский флагман, «Клим Ворошилов».

Майор фон Тругер приказал прибавить скорости – надо поскорее отойти. Пока всех их не уничтожили… Немецкие машины пошли в отрыв.

Виктор Михайлович же, наоборот, высунувшись из башни, подал сигнал – всем назад, не зарываться! Машин в полку и так мало, терять последние в «кавалерийском» наскоке – крайне глупо. У нас другие задачи…

Командиры, заметив сигнал, неохотно пошли назад. Эх, только разогнались, почувствовали победу! Но раз надо… Возвращались, осторожно огибая горящие гитлеровские панцеры – длинные красно-желтые языки пламени так и норовили перекинуться на советские машины. Лучше уж держаться от этих пылающих коробок подальше…

* * *

Костя Чуев вылез из «бэтушки» и с трудом отдышался. Да, наглотался он пороховых газов… Лицо – черное от копоти, волосы – потные, слипшиеся, на лбу и щеках – кровавые ссадины. Это от мелких сколов, которые отлетали от брони и резали кожу. Слава богу, немецкие болванки лишь пару раз чиркнули по башне и ушли в сторону. Но при каждом ударе в башне раздавался тяжелый гул, а в лицо летели крошечные кусочки стали. И больно резали незащищенную кожу…

Вылез из люка и заряжающий Борис Локтев, тоже жадно глотнул воздух. Ух, жарко! Вентиляция в танке – ни к черту, после двух-трех выстрелов дышать совершенно нечем. Мехводу Ивану Лесовому было полегче – приоткрыл люк на пол-ладони, чтобы видеть дорогу, а заодно и воздухом подышал. Правда, есть вероятность словить случайную пулю или осколок, но это уж как повезет!

К Костиной «бэтушке» подошел майор Дымов. Посмотрел и махнул рукой – ко мне! Костя подбежал, вскинул ладонь, доложил, как положено:

– Командир первой роты лейтенант Чуев!

– Молодец, – похвалил его Виктор Михайлович, – грамотно дрался. И немцев вовремя заметил, и нас предупредил. Действовать так и дальше, товарищ лейтенант!

– Служу трудовому народу! – радостно ответил Костя.

Что ни говори, а благодарность от командира полка – очень приятно.

– Вы вдоль реки ходили, так? – уточнил Виктор Михайлович. – Смотрели переправу? Ну и как, нашли?

Костя достал из планшета карту, показал:

– Здесь, я думаю, можно… Иква уходит в сторону, остается только небольшая протока, метров шесть-семь в ширину. Правда, берега очень болотистые, топкие. Осока в полный рост, и грязь чавкает, сапог почти весь уходит…

– Да, не самое удобное место, – согласился майор Дымов, – но ладно, попробуем. Все равно другого нет… Спасибо за службу!

Костя козырнул и побежал к своей «бэтушке». А Виктор Михайлович забрался в «КВ» и дал сигнал – за мной! Машины пошли к реке. Дымов спустился к воде, посмотрел. Да, почва под ногами очень мягкая, топкая, мотоцикл и тот сядет, не говоря уже о «бэтушке» или тяжелом «КВ».

«Клим Ворошилов» вообще уйдет по самую башню. Совсем как бегемот – в болото… Значит, надо строить лежневку, класть бревна. Этим и занялись: отправили саперов в лес за стройматериалом. Подгонять никого не требовалось, все понимали – чем быстрее переберемся на тот берег, тем скорее дойдем до Дубно. Спилили сосны, очистили их от самых толстых веток, подтащили к Икве. Аккуратно, по бревнышку, положили на корму Костиной «бэтушки», и та, осторожно пятясь, стала спускаться к реке. Бойцы скидывали бревна в грязь, гусеницы впечатывали их в топкую землю. Просто и дешево – вот тебе и надежный настил.

А саперы перекинули самые длинные и толстые стволы через протоку, связали стальными тросами – мост готов!

Первыми по шаткой, ненадежной конструкции перебрались пехотинцы, затем – артиллерия, ну, потом вся техника: полуторки, броневики, тягачи с прицепами, «бэтушки»… «Клим Ворошилов» прикрывал переправу – на тот случай, если появятся гитлеровцы.

Но те совсем не спешили. Майор фон Труген наблюдал за переправой, но приказа идти в бой не отдавал. А зачем? Пусть уходят, скатертью дорожка! На том берегу – другой моторизованный корпус, другая танковая часть, им и разбираться с русскими, особенно с их «КВ». Это уже не его головная боль…

У него же приказ – идти к Млынову, прикрывать 299-ю пехотную. И он как дисциплинированный офицер не может его не выполнить. Тем более что командир дивизии генерал Фридрих Кюн прямо сказал: за выполнение важного задания полагается награда. Ради этого можно и постараться… Если русские уйдут за Икву, это только на руку: путь свободен… Вот и не надо дергаться.

Через час полк Дымова благополучно перебрался на тот берег. Последним, само собой, шел «Клим Ворошилов». Его постарались максимально облегчить: перенесли на руках боеприпасы, пулеметы, в том числе и зенитный ДШК, вытащили из башни все, что можно. За рычагами остался один лишь Денис Губин. Он медленно, аккуратно повел танк через мост (который, кстати, уже просел). «КВ» подстраховывали два тягача – зацепили стальными тросами. Хоть какая-то, но помощь, на всякий случай.

И помощь оказалась нелишней: на середине пути мост под тяжестью «КВ» окончательно сел, скрылся под водой. Тягачи дружно рванули и выдернули «Клима Ворошилова» фактически из реки. Денис Губин дал газ, и танк, заляпанный грязью по самую башню, выкарабкался на сухое место.

Переправа прошла успешно, ни одного человека, ни одной машины не потеряли. Мост даже не пришлось взрывать – тяжелый «Клим Ворошилов» окончательно разворотил его. Бревна рассыпались сами собой и свободно поплыли по течению.