На следующий год Розмари подала иск к Макгоуэну и отсудила у него 750 000 долларов. Он не стал оспаривать это решение, хотя к тому моменту практически все средства, полученные им в наследство от матери и бабушки, были либо переданы родственникам, либо ушли на оплату услуг адвокатов. Теперь он обязан ежемесячно перечис­лять Розмари часть заработанных в заключении средств. Это примерно 14 долларов, и все эти деньги уходят в фонд имени Джоан. К сожалению, я не заметил в осужденном ни раскаяния в связи с гибелью Джоан, ни какого-либо сочувствия к Розмари. По всей видимости, его заботит лишь то, что ему ежемесячно напоминают о невозможности потратить эти 14 долларов в тюремном ларьке. А по-настоящему убийцу волнует то, что он попался и теперь дол­жен отвечать.

Борьба Розмари за справедливость стала привлекать внимание в масштабах всей страны. В 2004 году управ­ление по работе с жертвами преступности министерства юстиции наградило ее почетной грамотой за выдающееся мужество и героизм. Она была слишком слаба, чтобы поехать в Вашингтон, и министр Джон Эшкрофт вручил награ­ду представлявшему ее Джону.

Розмари, по-прежнему озабоченная тем, что случившееся с Джоан может произойти и с другими детьми, упорно продолжала привлекать общественное внимание к проблемам безопасности детей. Она не оставляла усилий по до­ведению своих опасений до сведения руководства организации герлскаутов и в октябре 2014 года встретилась с его представителями. В числе прочего женщина обратилась с просьбой не направлять девочек по домам торговать печеньем или чем-либо еще. Розмари привела статистику министерства юстиции, согласно которой четырнадцати­летние девочки являются одной из наиболее уязвимых категорий лиц в сексуальных преступлениях. Мы с Марком уже очень давно выступали за полный запрет этой практики подомовой торговли.

В то же время я не чувствовал, что моя работа закончена. Все, что я почерпнул из общения с Джозефом Мак­гоуэном и ему подобными, должно было постоянно приносить пользу людям.

Такая возможность предоставилась, в частности, 7 сентября 2013 года. Тогда «Мемориальный фонд памяти Джоан Анджелы Д'Алессандро» организовал мероприятие памяти погибшей девочки, которой в этот день исполни­лось бы 48 лет, в городке в окрестностях Хиллсдэйла. Это был званый обед с балом и сбором пожертвований, на котором меня попросили выступить с приветственной речью. Мы с Марком и его супругой Кэролайн постарались познакомиться и поговорить со всеми, кто знал Джоан и имел отношение к ее истории.

Торжество прошло великолепно. Майкл выступал в роли хозяина и ведущего, а Джон был видеооператором. Мы с волнением и радостью воочию убедились в том, какой любовью и уважением пользуется Розмари и созданное ей в 1993 году общественное движение. Все присутствовавшие на мероприятии носили зеленые браслеты и ленточки в память о Джоан.

Большую часть следующего дня мы провели дома у Розмари вместе с ней, Джоном и Майклом. Из окон гости­ной, где мы общались с миссис Д'Алессандро, можно было увидеть дальний конец Флоренс-стрит и дом, в котором была зверски убита ее дочь. Сама Розмари устала от организационных хлопот и праздничного мероприятия (про­должительные усилия не проходят даром для больных тяжелой миастенией), но хотела поговорить с нами и вновь пережить всю историю случивше- гося.

Она показала нам комнат/ дочери и достала из шкафа ее заботливо хранимую герлскаутскую форму. Миниа­тюрные домашние тапочки Джоан хранились в коридоре у кухонной двери. Не прослезиться при виде всего этого было невозможно. Казалось, будто нам показывают священные реликвии. На стене гостиной мы увидели обрам­ленные копии актов о вступлении в силу законов Джоан в штате Нью-Джерси, штате Нью-Йорк и на территории всей страны, подписанные Кристиной Тодд Уитмен, Джорджем Патаки и Биллом Клинтоном соответственно. Затем мы прошли путем, который Джоан проделала к дому Макгоуэнов. Увидев, насколько близко находятся эти дома друг от друга на самом деле, мы пришли в оторопь.

В свое время я поражался тому, что родственники убитых детей, в первую очередь их родители, обычно хотят знать подробности содеянного с их ребенком. Как и большинство моих коллег-полицейских, я очень старался скры­вать от них ужасающие детали преступлений. Но в большинстве случаев они хотели их узнать, как будто стремясь разделить и принять на себя страдания своих детей. Я помню, как Кэти Соуза упросила похоронное бюро разре­шить ей посмотреть на обнаженное тело ее восьмилетней Дестини, забитой насмерть дружком ее тети, чтобы на­всегда сохранить в памяти каждое нанесенное дочурке увечье. Я помню рассказ Джека и Труди Коллинз о том, как они рассматривали тело своей двадцатилетней дочери Сьюзен, которую убийца изуродовал так, что ее отпевали в закрытом гробу. И я помню, что несколько лет спустя они запросили у Марка все подробности полицейских и меди­цинских протоколов, чтобы иметь возможность разделить с дочерью ее страдания. Более того, на стоматологиче­ских процедурах глубоко религиозный Джек обычно отказывался от анестезии и просил Господа, чтобы тот задним числом в соответствующей мере облегчил страдания Сьюзен.

Также было и с Розмари. Она хотела, чтобы мы рассказали ей о страданиях Джоан все, что узнали из дела. Дополнительные подробности должны были укрепить и без того тесную духовную связь матери с ее покойной до­черью.

Ее особенно интересовало, сопротивлялась ли Джоан Макгоуэну. Мы рассказали, что из отчета д-ра Зугибе и из рассказов Макгоуэна Энди и мне следует, что, осознав происходящее, Джоан оказала яростное сопротивление, хо­тя была и неспособна справиться со взрослым мужчиной ростом под метр девяносто.

Такая мужественная борьба дочери за свою жизнь на самом деле не удивила Розмари. Джоан никогда не боя­лась постоять за себя или за других: «Лет пятнадцать назад мне позвонила одна из ее одноклассниц. Мы говорили с ней впервые после смерти Джоан, теперь это была взрослая молодая женщина. Она рассказала, что Джоан всегда брала ее в свою группу на детской площадке, если видела, что ей не играется в одиночку. Она заставляла ее чувствовать себя среди своих».

«Нет таких слов, чтобы описать, насколько дочь меня вдохновляет. Именно поэтому я и вступила в борьбу за правосудие для Джоан и безопасность других детей. Этого не достичь, сохраняя молчание. Этого не достичь, если думать, что этим займется кто-то иной. Это твоя собственная обязанность», - сказала Розмари.

19 апреля 2013 года в Парке ветеранов состоялась еще одна вахта памяти, на этот раз приуроченная к сороко­вой годовщине со дня гибели Джоан. На ней было объявлено о планах создать памятник и сквер, которые будут на­поминать о Джоан будущим поколениям.

3 апреля 2014 года, в годовщину подписания первого закона Джоан, неподалеку от городского вокзала Хилл- сдэйла были торжественно открыты монумент и сквер памяти Джоан. Проект финансировало общественное движе­ние «Радость Джоан» при участии многих местных компаний. На ведущей к скульптуре мощеной дорожке стоит уни­кальная парковая скамейка любимого цвета Джоан - зеленого. В центре спинки скамейки изображена белая бабоч­ка в обрамлении оранжевых цветов, скопированная с детских рисунков Джоан.

Глава округа Кэтлин Э. Донован сказала о Розмари: «Она превратила свое горе в нечто, ставшее для нас путе­водной звездой и блестящим примером».