его оказались расшитые перчатки из чёрной кожи. Качество — лучше фабричного. Ручная работа. И внутри — приятный бархат. Удовольствие от каждого касания.

— Они совершенные. Спасибо, — поблагодарил лорд, — сама шила?

— Нет, куда мне! — звонкий голос ликовал, — из кожи тех, кто поднял восстание в прошлом месяце, кстати. Помнишь?

Александра смеялась. Если бы не эти огоньки в её взоре, конечно…

— Шучу! Свиная кожа, — Хаффман плотоядно улыбнулась, — а вот теперь действительно пора. Если я правда хочу закончить вовремя. А я хочу…

Девушка коснулась Адама ещё один раз:

— Когда разберёшься на том берегу… ни в коем случае меня не предупреждай, — промурлыкал голос прямо в ухо, — люблю сюрпризы.

Более не произнеся ни слова, Александра зашагала к автомобилю. Легионер провожал её взглядом, наблюдая за походкой, нарочито медленной.

Что за магия?

Вот ведь… вылечил на свою голову.

От присутствия Хаффман остался только аромат цитруса. И огонь, разлившийся по телу после прикосновений облачённых в белые перчатки рук. Огонь, который никак не желал затухать.

— А ты небыстро, — Алиса, удовлетворенно улыбаясь, встречала лорда там же, где сидела раньше. На балконе с тем чудесным видом на море, — чем похвастаешься? Что она подарила?

— Перчатки, — мужчина показал новый элемент гардероба, — очень удачно. Кажется, прошлую пару порвал о Брайера.

Ландерс засмеялась:

— Точно- точно! Кстати, как он? Не зря мы вмешались?

— Твое вмешательство вообще не бывает лишним, — Адам подошел к своей леди и поцеловал её, — конечно, не зря.

Он присел на край стола и продолжил:

— Приезжал недавно, к слову. В тот вечер, когда ты решила отдохнуть. Константин отлично постарался. Знаешь, будто так всегда и было.

— В твоём любимом «раньше» так и было, — улыбнулась Алиса. Девушка чуть спустила халат с плеч и глубоко вдохнула, — а вот в «сейчас»…

— Так то- то и оно! Времена меняются, — ладонь Адама коснулась ключицы Ландерс. Та вздрогнула:

— Держи в курсе изменений, — расслабленно проговорила девушка, потянувшись, — очень захотелось искупаться. Ты со мной?

Этажом ниже сверкал лазурно- голубой бассейн, перед которым в ряд стояли несколько шезлонгов. На него леди и направила взор.

— Знаешь, я всё- таки поищу приключений, — легионер усмехнулся. Посмотрим, что там изменилось за двое суток.

Алиса покачала головой. Нет, этого она не понимала. И вряд ли в ближайшее время была в состоянии понять. Пока пресыщение удовольствиями жизни не хлынет через край, взгляды Ландерс останутся неизменными.

* * *

Не развивать ответного удара. Что за глупость, думал Генри. ОПЗМовцы, опьяненные победой (да ещё и — как выходит по всему — подчинением генерала Брайера), наверняка сейчас уязвимее, чем когда- либо. Мы же, усиленные свежими войсками, наоборот, отлично подготовлены.

Но Файн, взявший командование на себя, ответил иначе. Оборона, оборона, оборона.

Город остался сжатым в кольцо. Десятки укреплённых позиций вокруг, сотни орудий, направленных на него, тысячи бойцов, приготовленных к бою. Что это, как не идеальные условия для действия?

Чтобы занять себя чем- то, капитан в очередной раз принялся проверять собственное снаряжение. Если пару дней назад картина была ясна, как день, то что ждёт его в бою сегодня, завтра, послезавтра… кто его знает.

Небольшие защитные пластины на руках и ногах. Так, кажется, на левой голени крепление чуть ослабло. Вайлд затянул застёжку потуже. За годы войны, да даже за годы предшествующей службы обмундирование стало второй кожей, и любые недостатки замечались ещё до сражения.

Нож на бедре. Поддавшись порыву, Генри вытащил оружие. Попробовал большим пальцем лезвие: без изменений, острое. Гвардейскую броню не пробьёт, но бронежилет… может.

«Даже сверхлюди тебе не указ». Крохотная гравировка, подарок от первых командиров Армии Освобождения. Привет Хаффман, которую боец едва не отправил на тот свет когда- то давно.

Не зря достал: внимательный взгляд всё- таки отметил изъян в заточке лезвия.

— Есть брусок? — спросил повстанец у ближайшего товарища. Тот, занятый маскировкой огневой точки, отреагировал не сразу, но через пару мгновений с готовностью бросил капитану точильный камень.

— Так- то лучше, — улыбнулся «Закалённый». Несколько движений крупнозернистой стороной, потом обратной, мелкозернистой, и лезвие вновь заслужило одобрение офицера.

Конечно, даже самый острый нож Нильсону не страшнее игрушечного. Но ведь всегда есть простор для фантазии, так?

Конечно.

В остальном снаряжение Вайлда устраивало. Хотя… задний ремешок бронежилета стоило бы осмотреть. Кажется, немного его всё же потряхивало.

Но сейчас заняться этим было, кажется, не суждено.

— Капитан! — окликнул Генри связист, — седьмая позиция просит подмоги! У них прорыв периметра!

«Закалённый» мигом оказался на ногах:

— Уточните у соседей обстановку! Пулемёт готовьте к повороту на седьмую! Здесь остаться третьему взводу. Первый, второй — за мной. Дистанция двадцать шагов. Погнали!

Конечно, со своей командой работать привычнее. Но эти ребята, кажется, оказались смышлёными.

Короткими перебежками Вайлд двинулся к седьмой позиции. От города их прятали деревья, но здесь уже не понять, кто выиграл больше: защитники или нападающие. Видимость одинаково поганая для всех.

Вскоре взгляду открылась нужная огневая точка. Седьмой позиции уже, можно сказать, не было: оранжевое пламя на месте пулемётного расчёта и подкрадывавшиеся через кусты ОПЗМовцы. Бинокль, быстро упавший на глаза, помог отметить: вот семь фигур, одетых в тяжелую броню. Пара десятков бойцов и, как раз под защитой гвардейцев, высокий мужчина в погонах, кажется, полковника.

Тревогу поднял один из солдат Организации:

— Там! Вон там! — примерно так разобрал его слова Генри, мигом проклявший своё шумное сопровождение. Да, с «Закаленными» бы явно подобрались поближе.

Первые пули ударили по мятежникам. Командир вражеского отряда ушёл за укрытие, выхватывая оружие. Тут же показался вновь, кажется, совсем не боясь пуль.

Если это спрятавшийся Брайер, то ему действительно бояться нечего.

Лицо ОПЗМовца было закрыто тканевой маской. Ну, точно он.

К автоматам бойцов ОПЗМ присоединились штурмовые винтовки гвардейцев. Генри легко различал их на звук: редкая дробь, чуть сбавленная глушителем.

Да даже сами пули свистели немного иначе. Объяснить это капитан не мог. Зато прекрасно мог чувствовать.

Перекатом Вайлд ушёл из- под огня, чтобы чуть не застрять в каких- то колючих кустах.

— Восьмая! Восьмая позиция, на связь! — выкрикнул он в собственную рацию. Из лежачего положения повстанец перескочил в сидячее, стоило доползти до дерева. ОПЗМовцы били по стволу, летели щепки, но все же офицер оставался в относительной безопасности.

Свои под командованием сержантов начали окружать врага, пытаясь подавить огнём. С той стороны полетели ответные выстрелы, и пара бойцов уже упали. А к солдатам в сером, судя по голосам, подходило подкрепление.

— Есть восьмая! — слабо донеслось из рации, — это шестая?

— Да! Капитан Вайлд! — продолжал кричать мятежник, зная, что под глушилками врага сигнал едва проходит, —