окно. Мой водитель безжизненно смотрит на меня, лобовое стекло покраснело от его крови.

Опять же, если бы они были частью моей команды, они бы проверили, что цель мертва, прежде чем отправиться в путь.

Единственный способ, которым они могли понять, что я был один, это с чьих то слов. Сэмюэл увидел, как я ухожу, и вызвал их.

Ублюдок. Вот почему он был здесь. Не для того, чтобы передать какое-то бредовое сообщение, а для проверки моего местонахождения, моих перемещений. Я должен был знать.

Я должен был понять это дерьмо! Я не продвинулся так далеко, будучи глупым, и виноват только один человек в том, что я отвлекся.

Рен, чертова, Валентайн.

Глава 14

РЕН

Я слышу, как громко хлопает дверь. Учитывая, насколько тихо в доме последние три дня, могу предположить, что тот, кто только что вошел, сильно разозлился или был медведем.

Встаю с кровати, не знаю, откуда я знаю, но уверена, что кто бы это ни был, он идет за мной. Мои нервы напрягаются, адреналин бурлит по венам, скручивая мышцы. Я могу умереть здесь, но черт возьми, я не уйду без боя. И обязательно нанесу урон, куда смогу.

Я готова, когда замок на двери моей спальни щелкает, и в комнату врывается мамонт человека, которого зовут Александр.

Он весь в крови, на лбу порез, из которого сочится алая кровь и растекается по лицу, синяки уже начали затенять линию подбородка и частично спускаются вниз по шее. Черт, он выглядит так, будто его сбил грузовик.

Я замечаю пистолет, который направлен на меня: не в голову, а в грудь. Он не нажимает на курок, несмотря на убийственный блеск в его стальных глазах.

Я тороплю его, если бы он собирался меня застрелить, он бы уже сделал это, либо это, либо у меня есть последнее желание. Выстрела нет, когда мое плечо врезается ему в живот. Не буду врать, такое ощущение, что я только что врезалась в кирпичную стену, хотя он немного пошатывается от удара. Из его рта вырывается ворчание, но он быстро обхватывает меня руками за талию, отталкиваясь собственным весом, который значительно больше моего. Этот человек — танк: широкоплечая стена из чистых мускулов и насилия, хотя размер — это еще не все в бою. Я гибкая, даже элегантная, двигаюсь быстро и ни на минуту не думаю, что мой рост делает меня слабым противником.

Я выскальзываю из его хватки и обхватываю пальцами его запястье, скручивая его, пока его локоть не угрожает сломаться.

Пистолет с грохотом падает на пол, и я отпинываю его, наблюдая, куда он скользит, чтобы схватить его для дальнейшего использования.

Я использую его слабость прямо сейчас, и тот факт, что он явно потерпел поражение, прежде чем прийти сюда, является моим преимуществом, даже если крошечная частичка меня беспокоится о его травмах. Я имею в виду, насколько это пиздец? Парень похищает меня, трахает и потом уезжает на три дня. Всякий раз, когда я спрашивала, где он, в ответ слышала хрюканье и рычание, похоже, это родной язык ублюдков, которых нанимает Александр.

Он вырывается из моей хватки и толкает меня с такой силой, что я натыкаюсь на кровать. Он приближается, как лев, преследующий газель, глаза следят за каждым движением, каждым вздрагиванием и подергиванием. Я скатываюсь с кровати, пока это единственное, что нас разделяет.

Его плечи вздымаются, а глаза прищурены.

— Нужно было нажать на курок, — поддразниваю я.

Его бровь дергается:

— Ты права, я должен был.

— Почему же ты медлил, а?

— Возможно, я хотел дать тебе фору. Может быть, хотел посмотреть, как ты бежишь. Хотел посмотреть, как далеко ты сможешь зайти, прежде чем я, в конце концов, поймаю тебя.

Я усмехаюсь:

— Конечно, так ты и сделал.

Я не скучаю по жаркому взгляду, который он бросает на меня, не скучаю по тому, как расширяются его зрачки и сжимаются челюсти, когда его глаза блуждают по моему телу. Я снова в шортах для сна, которые уже постирали, и в маленьком спортивном лифчике после того, как здесь было слишком жарко прошлой ночью. Я бы не стала спать голой, но этого было достаточно, чтобы сохранять прохладу.

Он хочет меня. Даже когда хочет меня убить, Александр вожделеет меня, я просто не определилась, чего тот хочет больше.

Это одновременно пугает и восхищает.

Наверное, мне следует проверить голову.

Мои глаза скользят по двери, он оставил ее широко открытой, вероятно, не ожидая такого толчка в ответ. Он ухмыляется, с окровавленным лицом и яростью, сияющей в глазах, он выглядит чертовски маниакально и сексуально.

Просто уходи, говорю я себе, мы можем любоваться им издалека. Желательно далеко-далеко.

На моей стороне скорость, но действительно ли я думаю, что смогу это сделать? Есть только один способ выяснить. Я бегу к выходу, пробираюсь мимо мебели, и она прямо здесь, свобода так близка, что я чувствую ее вкус, но толстые руки обвивают мою талию, и меня тянет назад достаточно сильно, чтобы выбить мои легкие, когда я сталкиваюсь с его грудью. Его дыхание становится тяжелым, когда он тяжело дышит рядом с моим ухом, отчего локоны вокруг моего лица щекочут мою кожу. Теплый запах виски окутывает его, но есть и другие запахи: бензина, дыма; хотя я не могу сосредоточиться на этом, пока он прижимает меня к стене, грудью к моей спине. Я чувствую, как его твердость лежит на моей спине, и воспоминания о последнем разе, когда мы были здесь, вспыхивают в моей голове.

Тепло наполняет меня.

— Что с тобой, хм? — Он рычит, сильнее вдавливая в меня свой член. — Каждый раз это делает меня тверже, чем гребаный камень.

Я не хочу, но я стону, легкий всхлип, который вырывается из моих губ.

— Ты ебаный мудак, вот почему, — выдыхаю я.

— Боюсь, тебе нравятся это сумасшествие Маленькая птичка.

Да…

— Нет.

Лекс поднимает руку, чтобы обхватить мою