Однажды утром, когда две лягушки подсчитывали пескарей в гидропонном лотке, юная дева пришла к воде, чтобы искупаться.

– Что это? – спросил один самец лягушки (имя его было Лаву) другого самца.

– Это человеческая самка, называется «женщина», – ответил Лапат (ибо так звали второго самца лягушки).

– Что она делает? – спросил Лаву.

– Снимает одежду, – ответил Лапат.

– Что такое «одежда»?

– Это дополнительная кожа, которую люди носят, чтобы спрятать себя от взглядов незнакомцев.

– Но зачем же она тогда снимает дополнительную кожу? – спросил Лаву.

– Она хочет помыть свою первичную кожу, – сказал Лапат. – Смотри, как она аккуратно складывает одежду и с опаской заходит в бассейн.

– Она так странно сложена, – удивился Лаву.

– Все человеческие самки так сложены, – назидательно сказал Лапат.

– Что это за два бугорка у нее спереди? – спросил Лаву.

– Я часто размышлял над этим вопросом, – задумчиво произнес Лапат. – Как мы знаем, функция определяет форму… ну и наоборот. Я видел, как человеческие самцы сжимают самок в объятиях с такой силой, что могут их раздавить. Наверное, эти бугорки играют роль амортизаторов.

– А ты не заметил, что за ней тайком, спрятавшись на станции управления, наблюдает молодой человеческий самец?

– О, такое я видел не раз. Это обычное явление.

– Но ты можешь его объяснить?

– О да. Девушка ищет партнера. Это главная причина, по которой она сюда пришла. Она хочет показать свою первичную кожу. Этот мужчина (так называют человеческих самцов) ее потенциальный партнер, но он наблюдает за женщиной из укрытия, потому что если она его увидит, то должна будет закричать, а это помешает совокуплению.

– Откуда ты знаешь столько интересного о людях? – спросил Лаву.

– Потому что я строю свою жизнь так, как построил бы ее самый восхитительный из всех людей – ученый.

– Кто такой «ученый»? – спросил Лаву.

– Ученый – это тот, кто наблюдает, но не вмешивается. Только благодаря наблюдениям все вещи становятся ясными ученым. Ладно, пошли, нам надо посчитать пескарей.

Когда Бридике исполнилось четыреста двадцать два года и она приготовилась к сезонной линьке, она решила изменить старую загадку и загадать ее своим товарищам. Бридика и ее товарищи были долгоживущими пернатыми свиньями, которые сейчас мило резвились и играли в идиллической дубовой роще на постдревней Земле.

– Этот рассказ запечатлен в нашей истории, – заговорила Бридика. – Наши предки верой и правдой служили Человеку, и в благодарность он наградил нас этими чудесными черными и бежевыми перьями. Кто может сказать, почему Человек выбрал именно эти цвета?

– Ой, мама, уже давно никто не хочет играть в эту старую игру, – закричал Кирид, одиннадцатый сын Бридики. – Лучше мы поиграем на лютне и подурачимся.

– Ну-ну, – сказала Бридика. – Я скоро полиняю, и загадывать старые загадки – мое право.

– Ох, ну ладно, – со вздохом согласился Кирид (он был на самом деле почтительным и послушным сыном, в отличие от некоторых, на кого мы не станем показывать пальцем). – Кто первый?

– Первым по праву будет Лоброк, ваш отец, – сказала она, – но я не хочу, чтобы он отвечал, что эти цвета символизируют живой дуб и дуб сожженный.

– Мальчик прав, – огрызнулся Лоброк, – эта игра уже всем осточертела. Заметив, однако, что Бридика ощерилась, он поспешил добавить: – Но я поиграю, потому что это доставит тебе удовольствие.

– Отлично, пап, – сказал Кирид. – Какой же твой правильный-правильный-правильный ответ?

– Человек выбрал эти цвета, потому что они символизируют день и ночь, осеннюю траву и пепел прошлого.

– Очень поэтично, пап! – похвалил Кирид.

– Можно я? Можно я? – закричала Инишбеби, красивая и глупенькая молоденькая свинка, которой едва минуло сто лет, большая подруга Кирида.

– Очень хорошо, – согласилась Бридика. – Можешь попробовать.

– Только не подсказывайте, я сама, – сказала Инишбеби. Она бросила кокетливый взгляд на Кирида и сказала: – Черный – это уголь, а бежевый – пергамент, на котором Человек писал углем.

– Это даже не глупость, это гадость, – взорвался Лоброк. – Большинство из нас верят, что Человек делал пергамент из свиной кожи!

– Я не знала! – закричала Инишбеби. – В музее Человека об этом не рассказывали.

– Ты испортила загадку, – запричитала Бридика. – Теперь я не смогу ее изменить до линьки.

– Ничего, Беби, – ободрил подругу Кирид. – Думаю, лучше дунуть отсюда подальше, пока не остынут все страсти.

– И куда ты меня поведешь? – Инишбеби игриво ткнулась пятачком в бок Кириду.

– Ну… мы поищем трюфелей и устроим пикник.

Для того чтобы понять, что произошло с Генри Александером, когда его сын Билли пришел домой с феросслком, нужно попросить вас сделать несколько упражнений для мозга. Такая ментальная гимнастика наверняка изменит ваше сознание навсегда.

Я вас предупредил.

Во-первых, для того чтобы хотя бы в общих чертах представить себе, для чего был изобретен феросслк, надо понять, что это развивающая детская игрушка. Однако вам придется несколько изменить свое понимание концепции игрушки, чтобы вникнуть в суть устройства, которое при определенных обстоятельствах начинает играть со своим маленьким владельцем.

Вам также придется поменять свои представления о просвещении и образовании, включив в них идею изменения Вселенной для того, чтобы она соответствовала какой-нибудь новой интересной идее; то есть Вселенная должна соответствовать концепции, а не концепция – Вселенной.

Феросслк был создан многомерными существами седьмого порядка. Вы можете думать о них как о Семерке. Все остальные наименования не дадут полного представления об игрушке. Члены Семерки не имеют и никогда не имели осознанного представления о том, что во Вселенной существуют такие существа, как Генри Александер и его отпрыск мужского пола.

Эта оплошность был весьма прискорбной для Генри. Его ум никогда не был достаточно гибким для того, чтобы понять концепцию феросслка. Зато он отлично понимал такие концепции, как атомная бомба, нервно-паралитический газ, напалм и бактериологическое оружие. Но все эти вещи – просто пластилин в сравнении с феросслком.

Кстати, это очень удачное сравнение, потому что форма феросслка сильно зависит от внешнего давления. Можно сказать, что, хотя о феросслке можно думать как о неодушевленном предмете, его все же лучше считать живым.