Однако зная, что ей не стоит медлить, она вздохнула и прикоснулась пальцем к замку, чтобы сообщить капитану о своем присутствии.

- Не думаю, что он ответит, Коммандер, - донесся до нее голос СУЗИ. - Похоже, он молится.

- Понятно. Тогда я просто вернусь позже.

- Я не уверена, что он будет свободен даже тогда, Коммандер. Он молится с тех пор, как мы покинули Цитадель.

- Прошло больше суток, СУЗИ.

- Я знаю.

Виктория нахмурилась, несколько встревоженная.

- Открой дверь, - приказала она.

Август даже не включил свет в своей каюте. Он стоял на коленях в темноте перед своим столом, и с его губ срывалась череда незнакомых слов. Виктория поймала себя на том, что нахмурилась. Голос капитана был исступленным, ему не хватало размеренной интонации его обычных повседневных молитв.

- Капитан? - осторожно спросила она. - Просто проверяю, как вы держитесь.

Август не ответил.

Она зашла дальше в его каюту, глядя на него наклонив голову и задаваясь вопросом, услышал ли он ее вообще.

Затем Август повернулся к ней лицом. Его лицо было страдальческим и под его глазами были явно видны темные круги как немое свидетельство бессонной ночи.

- Хотите поговорить об этом? - тихо спросила Виктория, пройдя через его каюту и прислонившись спиной к углу его стола.

- Я подвел его, - пробормотал Август надломленным голосом, полным ненависти к себе.

Виктория напряглась. Еще со времен Нос Астры она знала, что Август проходит через ужасы теологического кризиса. Сейчас все это, кажется, достигло апогея.

- Я поднял руку на людей, - обвинил себя Август, - чтобы спасти жизнь ксеносу. Точнее даже не его жизнь, а его имущество.

- Они вынудили тебя, Август.

- Я недостоин Его милости. Я... - лицо Августа скривилось в выражении ужаса, настолько глубокого, что Виктория вздрогнула и отшатнулась. - Я еретик, - как будто осознание того, что произошло что-то пробудило в Августе и он внезапно замер, уставившись в дальнюю стену. Слова сорвались с его губ, превратившись в напев на странном, но все же знакомом языке Высокого Готика.

- Капитан Галларди, - рявкнула Виктория, потянувшись к нему. Он даже не пошевелился, его глаза ничего не видели.

- Человек, ведомый замыслом Императора, благословлен в Его глазах, и будет жить вечно в Его памяти, - нараспев начал зачитывать Август.

- Остановитесь, Капитан.

- Тот, кто забывает о своем долге, хуже зверя. Ему нет места ни в лоне человечества, ни в сердце Императора. Пусть он умрет и будет забыт.

Август сделал любопытный знак над сердцем, затем посмотрел на Викторию. Когда он заговорил, его голос был на удивление ровным.

- Я боюсь, что вынужден покинуть службу, Коммандер. Мои проступки сделали меня непригодным для служения вашему делу.

- Не глупите, Капитан. Мы все совершаем ошибки.

- Не такие, как я совершил. Для меня есть только одно искупление, - он небрежно окинул взглядом аскетичную каюту. - Жаль, что ни один из Его комиссаров не может исполнить свой долг, - Быстрее, чем Виктория когда-либо видела, чтобы так двигался человек, его рука метнулась к Карнифексу на бедре.

- Нет! - Виктория бросилась вперед, оттолкнув его запястье в сторону, когда он нажал на спуск. Выстрел прошел совсем рядом с его головой, выбив искры из потолка каюты. Она обхватила руками его механическую руку, довольно безуспешно пытаясь удержать дуло пистолета от приближения к челюсти Августа. Виктория напряглась, дополняя свою кибернетику биотикой, чтобы удержать его руку на месте.

- СУЗИ! - закричала она сквозь стиснутые зубы, борясь с нечеловеческой силой его механической руки. - Мне нужна Маэтерис!

Но Дальновидящая уже была рядом, ее тонкие руки протянулась к Августу, кончики пальцев нежно коснулись его висков. Едва ощутимо, где-то в глубине сознания Виктории прозвучал настолько тихий шепот, что она даже не была уверена, что слышала его. Глаза Августа закатились, и он внезапно обмяк. Виктория споткнулась, быстро восстановила равновесие и сразу же попыталась удержать Августа.

Осторожно она уложила Августа на пол и резко выдохнула.

- Спасибо, Маэтерис, - она помассировала руку, встряхивая запястьем. - Напомните мне никогда не вызывать этого человека на армрестлинг.

- Положите его на койку, - быстро распорядилась Маэтерис.

Виктория сделала, как она сказала.

- Что мы будем делать?

Маэтерис наклонилась, чтобы осмотреть лицо Августа.

- Он встревожен. Тот, кто живет на войне, не может понять мирной жизни. Вот почему мы надеваем маску войны - во всяком случае, это одна из многих причин.

- Маску войны? - безразлично повторила Виктория.

Но Маэтерис, казалось, ее не слышала.

- Будь он эльдаром, я могла бы смягчить его переживания, но... - Дальновидящая снова протянула руку и провела кончиками пальцев по лбу Августа. - Ему нужен священник Экклезиархии. Нет, ему нужен его Император.

- О да, - протянула Виктория. - Давайте заскочим во дворец, о котором постоянно говорит Август, и попросим его уделить нам несколько минут. Думаете, он рассердится, если нам не будет назначено?

- Такое отношение неподобающе, - чопорно упрекнула Маэтерис. Женщина-эльдар изящно опустилась на колени у койки. - Подождите снаружи, - скомандовала она.

Виктория упрямо покачала головой.

- Простите, Дальновидящая, но этого не произойдет. Пока я не удостоверюсь, что с Капитаном все в порядке.

- Хорошо, - Маэтерис закрыла глаза, ее грудь слегка приподнялась, когда она глубоко вдохнула.

Откуда-то издалека донесся протяжный гул. Глубокая нота звучала и звучала, казалось, не исчезая. Виктория покачала головой, оглядывая каюту в поисках источника этого фантомного звука. Ее разум затуманился, как будто ее мысли натянули одеяло. Было ощущение падения вперед, к койке, на которой лежал Август, и в каюте потемнело.

Она стояла в каком-то соборе с высокими сводчатыми арками и огромными колоннами, в десять раз шире человека. Стены украшали витражи, изображавшие святых и героев, а также сражения, незнакомые Виктории. Она была одной из тысяч, собравшихся на строгих скамьях, насколько хватало глаз. Далеко вдалеке стоял человек, так далеко, что он был всего лишь пятнышком. Его слова, произносимые со страстью в голосе, достигли ее ушей.

- Ксеносы стремятся только к уничтожению всего того, что является добром. Человечество должно противостоять им. Только мы являемся щитом праведных и справедливых. Все, чем мы обладаем, мы должны противопоставить разрушительному воздействию ксеносов. И если это потребует наших жизней, тогда мы должны отдать наши жизни, чтобы Он на троне мог благосклонно судить наши бессмертные души.

- Но не