– Древо, которое вчера процветало, а сегодня погрузилось во мрак и холод, – честно ответил Эстэн, смотря Лестии прямо в глаза. – Семьи, которые так и не дождутся своих близких, потому что их убили вышедшие из строя техника и амулеты, поезда, сметенные ударной волной, и взбесившийся магический фон. Вы знаете, сколько наших братьев и сестер вчера погибло?

На лице Древней не дрогнул и мускул.

– Тыс-с-сяча девятьсот сорок четыре, – отчеканила иста Лестиа, с вызовом смотря на стража. – Это в три сотни раз меньше, чем во время нападения граугов, и в три раза меньш-ш-ше, чем ежегодно умирает в лапах теневой стороны Андаунны или в межрас-с-совых конфликтах. Простые жители этого не замечают. Они видят лишь прекрас-с-сный фасад – двадцать три ветви, живущие в покое и процветании. Но мы с вами, найт Эс-с-стэн, знаем и обратную сторону этой жизни, – черты лица исты ожесточились, а в глазах яростно полыхало пламя бешенства. – Знаем, что в Корнях есть районы, в которых процветает нищета, толкающая жителей на страш-ш-шные преступления. Знаем, сколько тел находят в таких районах: ист и хтонов, гонцов и обычных людей. Знаем, сколько магов попадает в сети «пауков», носит подчиняющие ошейники и не могут позвать на помощь, ведь за любое слово заплатят своей жизнью. Знаем, сколько магов Башни загадочным образом перегорели, выбыв из больш-ш-шой политической игры.

Эстэн понимал, к чему клонит Древняя, и это понимание выводило его из себя. Сколько раз он слышал подобные речи от преступников, оправдывающих свои поступки высшими целями? Слишком часто, чтобы откровения исты его удивили.

– С каждым годом число жертв уменьшается в разы, – холодно напомнил Эстэн, отходя на шаг назад. – Стражей становится все больше, и теперь постоянные патрули появились даже в Корнях. Действует специальная программа, помогающая бедным устроиться на работу, открыты школы для детей из семей в зоне риска. Теперь мы следим, чтобы они не пошли по скользкой дорожке ещё в юном возрасте…

– Вы мыс-с-слите слишком узко, найт Эс-с-стэн, – перебила его Древняя, снисходительно оскалившись. – Вы боритесь с внутренними проблемами, что и должны делать стражи. Вот только этого мало. Потому что у нас есть и внеш-ш-шние враги. Жители Андаунны должны помнить, что только сплотившись наши предки вырастили древо. Думаете, во времена Хладной ночи никто не умирал? Наш-ш-ши предки гибли тысячами: от голода, холода и нападения врагов. Им пришлось измениться, приспос-с-собиться к новым условиям, чтобы выжить. Думаете, в наше время у Андаунны меньше угроз? Отнюдь. И грауги с Триадой – лишь малая их часть.

– Поэтому вы лишили Андаунну защиты? Чтобы легче было противостоять внешним угрозам? – с сарказмом протянул Эстэн, переведя взгляд на окно.

Но не для того, чтобы вновь «полюбоваться» делом рук исты. За окном свернули два желтых глаза, но Древняя их не заметила. А если и заметила, то списала на игру бликов огня на оконном стекле.

– Не притворяйтесь глупее, чем вы есть, найт Эс-с-стэн, – поморщилась иста, устало опустившись в свое кресло. Сбросив потрепанную шубу, она обхватила плечи руками и насмешливо бросила: – Неужели вас не удивило такое малое количество жертв? Время взрыва как раз совпало с перес-с-сменой на станции: на ней были сотни магов, ещё столько же на быс-с-строходных «Вивернах» мчались в сторону древа. Первые должны были погибнуть во время взрыва, вторых бы смела ударная волна. Волна такой мощи, что купола пос-с-селений в полях не должны были выдержать. И год назад они бы не выдержали. Более того, защитная сис-с-стема станции ещё год назад не поглотила бы ядовитые испарения горящего нардия.

Ещё как удивило. Вот только страж ещё две недели назад, когда Мальд в первый раз проник на станцию, поднял все последние решения Совета касательно безопасности генераторов. Просто чтобы найти брешь, через которую проник Мальд. Она, к слову, так и не нашлась, но в свете последних новостей полученная информация заиграла иными красками.

– Но год назад Совет принял решение в срочном порядке усовершенствовать систему, поставив на станции многослойную защиту, – озвучив свои выводы Эстэн, обойдя стол и встав напротив Лестии. – Около сотни плетений, что намного больше, чем даже в ратуше. Купола были модернизированы, в поселениях поставили самые мощные генераторы. А всех магов, работающих на станции, обязали в обязательном порядке носить амулеты экстренной телепортации. Как и всех, кто покидал пределы Андаунны, следуя в сторону станции, а не к внутримировому порталу.

Древняя самодовольно усмехнулась:

– И купол древа тоже все ещё стоит, защищая нас от внеш-ш-них врагов. В этом моей заслуги нет, не спорю. В этот раз наиссы выполнили свой долг перед Андаунной.

– Долг? – Эстэн неспешно опустился в гостевое кресло, следя за пальцами Председателя.

Они выбивали по столешнице незнакомый ритм. Плавные, размеренные движения, которые в любой момент могли обернуться смертельным заклинанием.

– Долг каждого жителя Андаунны – сделать все, что в его с-с-силах, ради процветания древа и его народа. Или вы забыли слова принес-с-сенной клятвы, найт Эстэн?

Не забыл. Только что-то Холс не мог припомнить строк о том, что можно убивать жителей Андаунны, если это пойдет на пользу древу в целом. Закон един для всех, какими бы мотивами ни руководствовались преступники.

– Как вы поняли, что задумал Мальд? – перевел тему страж, просчитывая, какое защитное заклинание успеет применить, если Древняя все же нападет.

На встречу пришлось прийти без кинжала и заготовок заклятий. И сейчас, под пристальным взглядом Лестии, безоружность раздражала Эстэна.

– Это было нес-с-сложно, – спокойно ответила Древняя. Между её пальцев скользнула алая искра, и страж внутренне подобрался, готовясь к защите. Но внешне никак не показал беспокойства. – Он обещал напомнить нам, что Андаунна – это дом для всех. Напомнить, что мы должны быть с-с-сплоченной семьей. А для этого нужно что-то грандиозной, мощное.

– А что может быть грандиознее и мощнее взрыва на центральной станции.

Лестиа рассеяно кивнула, изучая языки пламени, бежавшие от её острых когтей до запястья и обратно:

– Две недели назад он опробовал с-с-свои силы, и я поняла, что не ош-ш-шиблась. Да и наиссы со своими разработками подоспели.

И получили полную свободу действий. А как только генераторы адаптируют под другие виды магии, влияние Небесного замка начнет стремительно падать. Уж не этого ли добивалась Лестиа? Не хочет ли она остаться единственным серьезным игроком на политической арене?

– Сплотить Андаунну ценой почти двух тысяч жизней, – сухо произнес Эстэн, наклонив голову и с вызовом смотря на Древнюю. – Такой поступок не кажется вам бесчеловечным?

Кто бы мог подумать. Ещё две недели назад он, как и многие жители Андаунны, боготворил Лестию. Она держала Совет мертвой хваткой, заставляла принимать решения, идущие на благо Андаунны, не забывала о поданных, доверивших ей свои жизни.

Вот только страж не догадывался, какие методы она использовала. Реальность оказалась жестокой, в очередной раз напомнив – добрых, хороших, не запятнавших себя грязью правителей не существует.