«Жаль, что черти со сковородками не сбылись, – мелькнула горестная мысль. – Начистил бы пару десятков рогатых рыл, чтобы разбежались с визгом, может, и на душе бы полегчало».

Он вздохнул, проморгался и взглянул наверх еще раз. И только сейчас понял, что перед ним обычные листья, сквозь которые проглядывают солнечные лучи. Самый заурядный потолок открытой летней беседки, увитый плющом.

– Ты глянь, рыжий очнулся, наконец, – шепнул мужской голос, и в ответ ему захихикал второй. Оба были до боли знакомы, и от удивления сердце пропустило удар, а затем заколотилось о ребра, как бешеное.

– Эй, спящая красавица, вставай уже! – сказал мужчина чуть громче. – А то целовать тебя придется, а тут никого, кроме нас.

– Катись в Разлом, греховодник, не для тебя моя роза расцвела, – осклабился в ответ на привычную казарменную шутку Гелиос, славный потомок рода Ульвара, член элитного разведотряда повелителя Гаруды, герой и любимец женщин.

«Все-таки я умер», – с грустью осознал он, глядя на давно погибших друзей. Парни совсем не изменились. Синеглазый Свен, уроженец северной провинции, и по другую сторону жизни скалился также ехидно. И Раджан, смуглый и кудрявый, даже в посмертии не утратил тяги к ярким нарядам, которыми славился его род. Вот и сейчас поверх зеленого халата, расшитого золотом, он набросил ярко-алый теплый шарф.

Пока Гелиос вовсю таращился на товарищей, с которыми бок о бок вырос, и которых успел оплакать много раз, откуда-то снизу раздался тоненький писк, и на одеяло поверх груди прыгнул тощий пятнистый зверек, который тут же замурчал и принялся вылизывать соколу левую щеку.

«И Беська, значит, погибла, – расстроенно ахнул Гелиос, прижимая к себе теплое тельце кошечки-подростка. – Наверное, шальным камнем придавило, когда колесница на крепость рухнула. Так жалко, совсем крохой была, даже пожить не успела! С другой стороны, может, и хорошо. С ней будет не так тоскливо…»

– Как вы, парни? Чай будете? – раздался снаружи еще один знакомый голос, и в беседку вошла Кира с четырьмя кружками чая на подносе.

Гелиос рывком приподнялся, пытаясь сесть. У него не получилось, вдобавок левое колено тут же отозвалось болью. Но сокол не обратил на это никакого внимания.

– Кирка, ты что… тоже умерла? – с ужасом прошептал он.

Густые пшеничные брови валькирии поползли на лоб.

– Ошалел, что ли? Типунов тебе десяток на язык и на причинное место, раскаркался тут! Не смей! Я собираюсь жить долго и счастливо, и тебе советую.

– Но… но как же…

Рыжий не нашел слов, чтобы описать бурю эмоций, поднявшуюся внутри. Трое его самых близких друзей и сослуживцев, двое мертвых и одна живая – вместе?.. А сам он в каком из миров?

– Мы все живы, – пояснил Раджан с легкой улыбкой, кутаясь в шарф. – Нас выкупила из небытия человеческая женщина по имени Илона, которая отдала оставшихся на Земле исполинов и ищеек ангелам в обмен на замученных людей и иномирцев. Все двадцать тысяч погибших соколов вернулись домой.

Гелиос не смог в ответ издать ни звука – гортань перехватило от волнения. К глазам подступили слезы и, чтобы их скрыть, он сгреб топчущуюся по животу Беську в охапку и уткнулся носом ей в спину, вдыхая аромат пыльной шерстки, нагретой солнцем.

– Мы сейчас в королевском лазарете Аквиллариума, – продолжал рассказывать Раджан. – Очнулись со Свеном две недели назад в казармах, лежим навзничь на полу, в крови и слюнях, стыд и срам один. Хорошо еще, не в собственной луже! Еле на ноги поднялись и поковыляли за помощью, держась друг за друга. Потом уже память потихоньку возвращаться начала. Я помню ледяной стол, яркие лампы и боль, которая никак не прекращалась…

Кира тут же подсела к другу, обняла его и начала поглаживать по голове, снимая пережитый ужас.

– Я ничерта не помню, и это к лучшему, – оскалился Свен. – И так приятного в лазарете мало, кроме красивых девчонок-целительниц. И те хороши, понабрались от людей дряни всякой. Каждый день иглы острые с лекарствами в зад нам втыкают, сидеть потом невозможно! Как будто мало было отваров кровохлебки и настоек на поганых грибах.

– Не ворчи, – фыркнула Кира. – Это прекрасно, что у Земли с Иномирьем есть, наконец, мирный договор, и вы обмениваетесь опытом и научными достижениями. Скоро одежду походную для осени и весны вам изготовят по земным технологиям – закачаетесь, весь утепленный комплект два с половиной килограмма весит. И поправляться быстрее начнете, а исколотая задница – это минимальная цена за научный прогресс. Ты же хочешь быстрее на ноги встать?

– Так я и стою. Просто хожу с трудом…

Гелиос перевел взгляд на северянина и увидел, что друг сидит в коляске, подобной той, что была у Гиннара.

– А вот эта колесница из мира людей мне нравится, я на ней и по городу двигаться могу, и в лавки ближайшие заезжать, – Свен с одобрением похлопал ладонью по правому колесу. – Рыжий, не смотри так, будто я калекой стал. Все мы на реабилитации. У Раджана рука отсохла, и сам он мерзнет постоянно, и то целители дают сроку на выздоровление не больше месяца. Мне пока запретили ходить, чтобы ноги в покое восстановились. Потом уже начну их тренировать, как полагается. И вообще, нам еще повезло, мы хоть двигаемся сами. Троих в нашей палате помощники целителей с ложечки кормят до сих пор.

– Они встанут, – добавила Кира. – Илона ангелам такое условие поставила, а договор они свой выполнят, никуда не денутся.

Чай в фарфоровой кружке с золотым ободком оказался самым вкусным из всех, что Гелиос пробовал когда-либо. Может, потому, что еще ни разу ему не хотелось жить так остро и отчаянно, как сейчас?

В кроне деревьев над беседкой пели птицы, по воздуху плыл пьянящий аромат жасмина и лимонной кожуры. Какое-то время все четверо блаженно молчали, слушая пташек и мурлыканье Бестии, устроившейся у хозяина на коленях. Теперь рыжий понял, что все это время лежал на пуховой перине под теплым одеялом, головой на огромных подушках, потому и казалось, что вокруг мягкое облако.

– Тебя целительницы каждое утро прямо на кровати выкатывают в беседку, чтобы дышал свежим воздухом и приходил в чувство. Ты же две недели болтался между жизнью и смертью, всех напугал.

– Я тоже умер и вернулся? – осторожно уточнил Гелиос.

– Нет, дружище, тебя Июлия спасла, – фыркнула Кира. – Когда твой жизнеогонь погас, она почти всю свою силу в тебя влила, яд отводила от жизненно важных органов и сердце заставляла биться до прихода целителей. Ты светился потом целую неделю. А она до того, как упасть от усталости, успела с рогатыми сразиться и юного оболтуса Флоки из лап демониц-алукуа вызволить…

– Что она сделала?! – Гелиос едва не расплескал чай по постели. – Ну куда ее леший понес, к каким демоницам?! Вот девка сумасбродная, так и жаждет головы лишиться и на тот свет раньше срока уйти!..

Свен и Раджан обменялись многозначительными взглядами и ухмыльнулись.

– Ах, да, ты же не знаешь, – продолжила валькирия. – С нечистыми договор разорван, Илона их выкинула с Земли в ту же ночь, как белобрысых одолели. А еще они с Ксаной обломали рога верховному демону Асмодею, и теперь он грозит им немыслимыми карами и страшной местью.