я присутствовать при допросе этого лига? Он может предоставить нам ценную информацию для раскопок! Надо выяснить, где он берет порох для своего оружия! Возможно, он знает местонахождение некоего склада с боеприпасами или химическими веществами!

– Допрос лига, да еще с ярко выраженной склонностью к агрессии, – это очень небезопасно, – авторитетно заявил Леонид. – Поэтому держитесь за мной, я сам допрошу пленного! Идемте!

Он направился к дергающемуся уродцу, краем глаза удовлетворенно отмечая, что Савицкая послушно идет рядом, а его охранники немедленно заняли места вокруг. Так не только спокойнее, но и гораздо солиднее. Она может лишний раз увидеть, кто здесь действительно важен. Леонид приблизился к лигу, не отпускающему ружье-костыль, и стоящий возле уродца штурмовик нехотя отошел на пару шагов.

– Эй ты! – Леонид коснулся подрагивающего уродца автоматным стволом. – Где ты взял порох?

Лиг никак не отреагировал, продолжая трястись. Вблизи он был еще уродливее. Шея и лицо, заросшие клоками длинной жесткой щетины, слипшейся от грязи, и косматая голова с крупными проплешинами, покрытыми гнойными язвами, были непропорционально огромны. Тщедушное туловище и руки в сравнении с ними казались детскими, а скрюченные кривые ноги разной длины и вовсе выглядели кукольными. Отвратительный мутант надрывно сопел, тихо поскуливая, и явно не собирался обращать внимание на Леонида.

– Отвечай, уродец! – Леонид дал ему увесистого пинка под ребра. – Пока я говорю с тобой по-хорошему!

– Позвольте мне поговорить с ним, господин Малевич! – Савицкая сделала болезненную гримасу. – Жестокостью вы ничего не добьетесь!

– Вежливостью – тоже, – встрял в разговор Ершов. Инвазивный лейтенант подошел к лигу и указал на его скрюченные нижние конечности: – У него судороги. Ему очень больно, и, скорее всего, он вас не слышит, а если и слышит, то не понимает. Советую подождать, пока ему не станет легче. Только вряд ли вы добьетесь от него чего-либо существенного. Он недееспособен, разумные лиги ушли отсюда еще три дня назад, когда в этом районе проводился отлов рабов.

– Он знает, где находится склад боеприпасов! – заявил Леонид. – Это ценнейшая информация! Мы должны выяснить его местонахождение!

– Вот как? – Ершов удивленно поднял брови, переводя взгляд с Леонида на Савицкую и обратно: – Могу я узнать, откуда у вас такая уверенность?

– Оттуда, откуда он берет порох! – иронично фыркнул Леонид. – Он пользуется огнестрельным оружием, если вы заметили!

– Заметил, – согласился Ершов. – Вот только его ружье самодельное, как и порох. Это тоже легко заметить, если, конечно, понимать в таких вещах хоть немного. Порох он делает сам, кто-то из разумных лигов научил его когда-то давно. Вероятно, ружье ему смастерил тот же человек. Склад тут ни при чем.

– И как же уродец его «делает сам», если он недееспособен? – Леонид вернул инвазивному выскочке его иронию. – Или теперь дебилы имеют химическое образование?

– Он просто запомнил методику процесса, – усмехнулся Ершов. – Глазами! Для него это священный ритуал, как, например, ловля рыбы. Но наш косматый приятель, он прям как вы, господин самый старший лейтенант, тоже соображает неважно, и потому получается у него плохо.

– Следите за своим языком, лейтенант Ершов! – возмущенно прервал инвазивного дегенерата Леонид. – Выбирайте выражения! Иначе отправитесь искать склад боеприпасов по всему Красноярску! Снова забыли, кто здесь командует?!

– Достаточно, господа! – Савицкая сделала шаг вперед, привлекая к себе внимание. – У меня более нет вопросов! Господин Ершов прав, и я, как химик, должна была догадаться сама. Порох действительно самодельный и донельзя примитивный. Этот лиг, в силу своей недееспособности, неправильно соблюдает пропорции. Поэтому порох у него получается слабым: дыма и грохота много, толку мало. Горит быстро, метательная способность слабая. И тут действительно двести лет назад был химический комбинат.

– В таком случае где он берет пули? – Леонид не собирался признавать правоту какого-то престарелого лейтенанта. – Тоже сам изготавливает? Запомнил ритуал плавления и отливки металла?

– Этот особо опасный снайпер, – Ершов перешел на учительский тон, словно разговаривал с первоклассником, – стреляет всем подряд: камешками и железками. Попасть, а тем более убить кого-то таким революционным методом можно только в упор, да и то если сильно повезет. Судя по тому, что он полумертв от голода, везет ему не очень. Я захватил его в тот момент, когда он пытался перезарядить свою ржавую железку и вытряхивал в ствол из банки последние крупицы пороха. Собственно, потому он сюда и пришел. Тут же развалины химкомбината, лиг рассчитывал отыскать компоненты для своего пороха, серу и селитру. Иначе он не решился бы на такой риск, мы уже два месяца отлавливаем рабов в этих местах, все окрестные лиги об этом знают. Наверняка этот великий воин просто проспал наше появление, а потом прятался в развалинах до тех пор, пока его что-то не напугало до такой степени, что он решился открыть огонь.

– Вы занижаете степень опасности этого уродца в силу своей некомпетентности! – заявил Леонид. – Он организовал засаду на археологический рейд и хотел убить человека! Стрелял в гражданских лиц, мне чудом удалось закрыть собой госпожу Савицкую! У него могут быть сообщники! Я приказываю немедленно доставить его в Центр для допроса!

– Ну, так и доставляй, – устало поморщился Ершов. – Ты же у нас командуешь «свинарником». Только не было никакой засады. Когда стреляют из засады, перед открытием огня истошно не вопят, своих позиций не выдают и элемент внезапности самому себе не портят. Испугался он, вот и орал. Надеялся, что грозные вопли и грохот выстрела отгонят нас от него, как отгоняют диких зверей. Нет тут никаких сообщников километров на десять вокруг. Я только зря трачу время на охрану твоей драгоценной персоны, а в этот момент на окраинах настоящие археологические рейды отбиваются от действительно агрессивных лигов.

– Решения о месте проведения раскопок принимаются руководством Службы Безопасности и Археологическим отделом, должности в которых занимают компетентные руководители, а не недоучки, случайно получившие должность, не соответствующую уровню полученного образования! – колко уязвил инвазивного дегенерата Леонид, но тут опять влезла Савицкая и не дала ему насладиться своим триумфом:

– Господин Малевич, могу я прервать вашу беседу и попросить вас уделить мне минуту? – Она демонстративно встала между ними, закрывая Леониду Ершова. – Это непосредственно касается наших раскопок. Вы ведь старший по званию офицер?

– Разумеется, Виолетта Антоновна! – с готовностью откликнулся он. – Прошу вас! – Леонид указал ей на грузовик археологов. – Мы можем поговорить внутри. Лейтенант Ершов! – Он обернулся к инвазивному выскочке: – Даже отсюда я вижу подозрительное движение вон в тех развалинах, примыкающих к руинам химкомбината! – он махнул рукой куда-то вдаль. – Приказываю вам принять меры для обеспечения безопасности археологов!

– Да у нас тут Соколиный Глаз! – пробубнил кто-то из отморозков Ершова,