Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джулс наблюдает за Адамом, лицо которого то краснеет, то бледнеет. Любопытно.
– Насколько я вижу, Марго массово использует непокрытые чеки[8], – продолжает Дэн, глядя в документы. – Что же касается «Женщины в огне», то, по самым скромным оценкам, ее стоимость может превысить сто миллионов долларов – учитывая, что это последняя известная работа художника. Судя по тому, что я знаю о мадемуазель де Лоран, она может счесть идею завладеть картиной весьма соблазнительной. Учитывая финансовую ситуацию ее компании, это лучшее решение проблемы. Однако я всего лишь строю догадки, никаких серьезных доказательств у нас нет. – Дэн сцепляет руки в замок. – Адам, я ценю твое желание помочь. Ты возобновил контакты с Марго де Лоран в надежде что-нибудь разузнать, но, как я уже говорил, риск велик…
– Я справлюсь, ясно? – Адам выглядит смущенным, Джулс даже немного его жалко. – Давайте продолжим обсуждение.
Дэн наливает себе воды и наполняет стаканы остальных. Он поворачивается к Джулс.
– Что ж, твоя очередь. Начнем с того, что мы знаем о картине и ее судьбе, чтобы не осталось пробелов. Мы тебя слушаем.
Джулс кивает и достает из сумочки несколько документов.
– Итак… После того как «Женщина в огне» покинула Париж, она появилась на специальном аукционе, где продавали украденные нацистами произведения искусства. Он состоялся в Люцерне в 1939 году, и проводил его Теодор Фишер, владелец самого крупного на тот момент аукционного дома в Швейцарии. – Она смотрит на Эллиса. – Я изучила ваши документы, касающиеся того периода, а также раздобыла брошюру, предлагающую к продаже сто двадцать шесть картин и семнадцать скульптур – разумеется, только шедевры, и все краденые. Мы говорим о таких именах, как Гоген, Шагал, Матисс, Кокошка, Кирхнер и Пикассо. Однако самое важное то, что в моем распоряжении есть две бумаги, свидетельствующие о том, что среди них находилась «Женщина в огне». Смотрите. – Джулс демонстрирует выцветшую брошюру. – Заявлена и продана. Но личность покупателя остается загадкой. После чего о судьбе холста долгое время ничего не было известно – семьдесят девять лет, если быть точной. Похоже, в итоге полотно оказалось в руках Гайслера. Это опять-таки предположение, а не факт. – Джулс замечает, что Эллис сцепил руки в замок под подбородком, словно в молитве. – Я собираюсь заглянуть в каждый уголок, мистер Баум. Нацисты с поразительной дотошностью документировали каждый свой шаг, что в итоге обернулось против них. – Она смотрит на Дэна. – Итак, за дело.
Адам, который до этого момента молча слушал, подает голос:
– Хочу вернуться к Марго и добавить несколько штрихов к ее портрету. Она не просто беспринципна и склонна рисковать, как отметил Дэн. Это было бы слишком просто. Марго – умна, хитра и прекрасно говорит на четырех языках. Ее нельзя недооценивать. Она мастерски манипулирует людьми, шпионит за своими клиентами и конкурентами. На нее работают бывший агент ФБР, выполняющий всю грязную работу, и бывший сотрудник Силиконовой долины, решающий все остальные вопросы. Лично я с ними не встречался, знаю лишь об их существовании. Самое главное, что Марго важен не столько результат, сколько сама игра. Это нужно учитывать. Я сотни раз наблюдал, как она действует. Мадемуазель де Лоран в итоге достигает желаемого, при этом получая удовольствие от методов, к которым прибегает. Если Марго причастна к краже в квартире Гайслера и станет нашей целью – а чутье подсказывает мне, что так и есть, – необходимо понимать, что никакие правила нам не помогут. – Адам пристально смотрит на Дэна. Тот кивает и делает заметки. Парень ненадолго опускает глаза, а затем продолжает: – Еще кое-что, дедушка уже в курсе. Марго как-то упоминала эту картину, когда мы гостили в ее замке на юге Франции. Я смутно помню, что она рассказывала о любимом полотне деда – женщине в огне, – которое украли нацисты. – Адам откидывается на подушки дивана. – Сказать по правде, воспоминания весьма смутные. Я был под кайфом. Но решил, что упомянуть об этом стоит.
Ручка Дэна замирает, повисает долгая пауза. Затем главред снова принимается писать.
– Ценная информация. Что еще нам известно о Марго? Любая мелочь может оказаться полезной. Итак?
Эллис начинает перечислять:
– Она – член совета директоров Метрополитен-музея[9] и член комитета планирования – как и я, разумеется. Также мадемуазель де Лоран входит в состав правления Музея Соломона Гуггенхайма и Музея современного искусства в Нью-Йорке. Мы вращаемся в одних кругах, но я всегда ее избегал. – Баум смотрит на внука. – Не только из-за того, что Марго сотворила с тобой. Я никогда ее не любил. Если верить рассказам клиентов, у нее множество знакомых, а вот друзей нет. Как говорят в мире моды, «о тебе судят по тому, насколько ты заметен». Марго всегда стремится оказаться в центре внимания и окружить себя самыми известными людьми, особенно во время Недели моды. Я слышал, что она только и делает, что хвастается новыми знакомствами. – Баум проводит ладонью по густой копне седых волос. – На мое отношение к мадемуазель де Лоран повлияло и то, что случилось с Адамом. Он попал в поле зрения Марго, и вот… – Эллис пристально смотрит на внука, опасаясь, не сболтнул ли лишнего.
Джулс любопытно, что именно произошло между Марго и Адамом. По взгляду, брошенному Дэном на Эллиса, ясно, что шеф в курсе. Джулс сдерживает желание спросить – сейчас не время.
Дэн хлопает в ладоши, давая понять, что тему пора сменить, и поворачивается к ней.
– Вернемся к тебе…
– Вернемся ко мне. – Джулс театрально машет ручкой, Эллис и Адам смеются. Дэн даже не улыбается.
– Я придумал для тебя роль. Журналист, специализирующийся на произведениях искусства. Ты пишешь обширную статью для «Кроникл» о похищенных культурных ценностях. С такой легендой ты сможешь брать интервью у кураторов музеев, коллекционеров, чиновников, торговцев произведениями искусства – всех, кто нам интересен, а также приблизиться к Марго, если возникнет такая необходимость. Получается, ты будешь играть в открытую, а мы получим некоторое пространство для маневра. Есть вероятность, что в процессе мы поймем, что нужно проработать и другие версии, не связанные с мадемуазель де Лоран. Твоя роль, возможно, самая важная из всех. Я сам не могу