полевыми выездами, вот это всё. Однажды университет получил грант на поиск мест обитания особо полезных креветок с прицелом на поиск молодых самок, потому что именно их никак не удавалось обнаружить. Все самки были только крупные.

Консорциум заказал ультратехнологичный поисковик самок, оплатил экспедицию по северным морям, тогдашний президент возглавил эту экспедицию лично. Но пока они там плавали, приехавшие на конференцию профессора с Сифона осторожно объяснили, что эти креветки в течение жизни меняют пол с мужского на женский. Не наоборот, как ошибочно считалось. И все эти креветки рождаются самцами, ну а потом, когда они достаточно подросли, меняют пол. Поэтому молодых самок в принципе не существует.

Балакирев заказал кампанию под девизом «Иди креветок лови», развенчивающую научную экспертизу консорциума. Из которой следовало, что тот, кто не может разобраться в своем мире, в чужой лезть не должен. Даты истории он, разумеется, изъял. Сыграл на том, что фамилии того президента и текущего совпадали, что неудивительно, текущий был каким-то пра-правнуком того. На Меркаторе идея людям зашла, все любят, когда другие дураки, и от фиррия они отказываться не стали.

— Ахахаха, — развеселился Драк. — А я все пропустил. А ты, Котий?

— Я знал, — скривился Котий. — Не знал тогда, что это дело рук Балакирева, но, что тут наши уши торчат, было очевидно. Тут, конечно, есть нюанс. Медийные веса, которыми шарахнул Балакирев, превышали все, что вбросил консорциум. Стоило это дорого, мы очень торопились, и сейчас у Домино нет лишних денег вообще.

— Но это же всё правда?! — возмутились Стефан с Георгием.

— Тут главное не в том, что это правда, а в том, что правдоподобно выглядит. Ну а то, что это правда, даже лучше. Но даже сейчас блеяние автора, что история давняя, и нечего огород городить, кому-то кажется убедительным.

— Вот еще, — тут уже рассердился я. — Хотим городить огород, и будем!

— Да! — поддержал меня Драк. — А что сейчас планирует Балакирев?

— Уверен, что нечто другое, он обычно не повторяется, — предположил Котий. — Тут консорциуму конкретно не повезло, потому что Балакирев свернут на системах поиска, и про тот детектор креветок он знал и так. А вытащить остальное было делом техники. Так-то историю столетней давности легко не выкопаешь. Но в целом удачно сложилось, если даты убрать, концептуально ничего не меняется — жадность, самонадеянность и отсутствие эрудиции никуда не делись.

Все это было ужасно интересно, но мне пора было ехать. Георгий все-таки решил поехать со мной, а Драк собрался слетать к пещере и милостиво согласился прокатить туда Стефана. И тот, конечно, был в полном восторге. Дело было только за тем, чтобы как-то закрепить стажера на спине Драка, потому что тестовый полет над лужайкой показал, что держится тот не так чтобы хорошо.

Я посмотрел на это безобразие и уверенно сообщил, что седло нам делать не из чего, и единственное, что можно сделать, это самому же Драку изготовить воздушную петлю и придерживать ей седока. Либо сделать страховочный трос.

Тут Стефан вспомнил, что воздушная магия у него вроде и самого получается, но петля у него не вышла, зато он смог изобразить нечто вроде воздушных перчаток, прижимающих руки к телу дракона.

— Ну и славно, — одобрил Драк, которому не хотелось во время полета думать о чем-то постороннем. — Так-то удержишься, в крайнем случае, довисишь.

Стефана эта перспектива, разумеется, не остановила. Стефан закинул ружье за спину, уселся на дракона, и они улетели, а мы с Уффом и Георгием направились наконец-то к Илье.

***

Первым делом, после приезда к Илье, я отправил Баруха на просветку. Вернее, хотел отправить. Сам аппарат выглядел безопасно, я и сам бы туда залез, если надо было. Но Барух внезапно заупрямился и, когда мы хотели закрыть крышку, он встал на задние лапы, а передними уперся в нее. Слушаться команд он внезапно перестал.

— Ну и чего ты такое выделываешь? — сердито спросил я. — Мы просто хотим посмотреть, что у тебя с дисками. Не деформировались ли, что вообще происходит. Ты же у нас уникальный. Все лучшее, что в тебе есть, мы запомним и реализуем еще раз.

На это крокодил оттолкнул крышку, выпрыгнул и залез на стену повыше.

— А он сообразительный! И быстрый! — прокомментировал Илья, которого наш конструкт только развлекал. — Мои такими не получались.

— Они же не посещали оздоровительные битвы в пещерах, — объяснил я. — А мой вон как прокачался. До полной неуправляемости.

— Он чего-то боится.

— Барух, да ты чего? — никак не мог понять я. Очевидно, что ситуация каким-то образом вступила в конфликт с базовыми установками.

— Слушай, а у меня ведь есть ручная просветка, — вспомнил Илья. — Может, ему форма не нравится?

Я закрыл крышку аппарата и велел Баруху слезать.

Как только аппарат закрылся, Барух перестал беспокоиться, спустился и встал около меня как собака по команде «к ноге». Вот откуда он это берет? Я его этому не учил.

Илья достал ручную просветку и показал Баруху. Барух никак не отреагировал. Илья осторожно подошел, включил устройство и провел у Баруха над спиной.

— Ни хр…, — замер он.

Я заглянул в окошко прибора. Оно было небольшим, на стационарном аппарате нам было бы удобней, но ничего не поделаешь. Но и на нем было достаточно хорошо видно, что управляющие диски из синего золота перестали быть дисками. Вернее, дисковая часть осталась, но уменьшилась, а из дискового центра росли линии, образовывающие нечто вроде скелета.

— Фигасе, — только и смог выговорить я.

Барух гордо поднял голову.

Глава 12

— Как у тебя получается, что твои вещи всегда умнее, чем должны быть? — поинтересовался Илья.

— Да я не знаю… — рассеянно ответил я, разглядывая Баруха и размышляя, удастся ли сохранить всю эту конструкцию, если его туманное тело погибнет. Наверное, да, почему бы нет.

— Ну как это? — возмутился Илья.

— Не, ну на самом деле основную причину знаю. Но детально — нет. Оно само. Главное, что я всегда оставляю открытый контур обучения. Потому что мне не нравятся предметы с закрытым контуром. Они, конечно, стабильней, но никакого прогресса. С такими характеристиками можно прибор какой-нибудь купить. Вон земляне их сколько делают. Да и Меркатор тот же.

— Вспоминается один наш учитель, — засмеялся Илья, — который говорил: «Я не понимаю, как можно управлять тем, что думает».

— А ну, да, есть такое. Это тоже путь. Но тогда надо очень точно планировать функционал. У меня так не выходит. Единственная вещь, которую я сделал так за последнее время, это чистящий артефакт. И я им недоволен. Но иначе