шоколадом с добавлением измельчённых грецких орехов. Затем мать отвела его в парк аттракционов, где они провели порядка пяти часов. Тони побывал практически на всех аттракционах, на которые только мог попасть. А закончили день мать с сыном в центральном парке, где кормили уток в пруду. Это был самый счастливый день в его жизни, несмотря на смерть четвероногого друга.

И пусть сравнивать смерть её матери со смертью собаки было глупо, Паркер хотел сделать день рождения Паломы таким же. И она согласилась. Девушка и забыла, когда веселилась подобным образом в последний раз. Да и было ли, вообще, такое? Сегодня они были абсолютно счастливы и беззаботны. Как настоящая влюблённая пара.

И именно по этой причине, когда Тони с Паломой вернулись домой, Паркер последовал за ней, а не отправился в свою комнату. Он меньше всего хотел, чтобы этот день закончился вот так.

— Тони, я хотела…, — начала Палома, когда они оказались в её спальне, но парень не дал ей договорить. Он подошёл к Паломе слишком близко и накрыл её рот своей ладонью.

— Не сейчас, — его рука медленно переместилась на щеку девушки, и он погладил её нижнюю губу подушечкой большого пальца. — Я не хочу, чтобы всё закончилось. Не сейчас. Позволь мне подарить тебе этот день. Позволь нам то, чего мы оба хотим.

И она позволила. Разве могла иначе? Когда губы Паркера накрыли её собственные, все посторонние мысли покинули голову Паломы. Она буквально растворилась в этом поцелуе. Растворилась в его прикосновениях.

Её кожа пылала в тех местах, где касались его губы. Она сгорала от каждого его прикосновения. Это было так дико и неправильно. Она знала это, но надеялась, что так сможет забыть всё случившееся с ней. Конечно же, это была ложь, но сейчас Паломе было плевать. Она просто хотела раствориться в этом мужчине. Сейчас для неё ничего не существовало, кроме этих губ, рук и его нежных слов. С тех пор как они в последний раз были вместе, прошло слишком много времени. И теперь Палома понимала, как сильно скучала по близости с ним. Как такое возможно? После всего, что он с ней сделал, она по-прежнему его хотела. Палома, наверное, сошла с ума. Да, это было бы самым лучшим объяснением. Но больше она не могла, ни о чём думать.

Нежно притянув девушку к себе, Паркер оставил дорожку из поцелуев на шее девушки, за что получил её громкий стон.

— Я и забыл, какая ты чувствительная, Голубка, — проговорил Энтони прямо в губы девушки. — Такая чертовски отзывчивая.

Его нежный шёпот послал по телу Паломы мурашки, и она вновь испустила стон. Немного отстранившись от её тела, Энтони аккуратно развязал ленточки на её сарафане, и тот упал к ногам Паломы. Его глаза стали жадно изучать тело девушки и в итоге остановились на её упругой груди.

— Ты просто идеальна, малышка, — после этих слов, парень прильнул губами к её груди.

— Тони…, — тихий шёпот сорвался с губ Паломы. Она теснее прижалась к парню, но ей всё равно было мало. Казалось, что она никогда не сможет насытиться его прикосновениями. — Пожалуйста, Тони. Я… больше… не… могу.

Девушка буквально задыхалась от переполнявших её чувств. Паркер испытывал то же самое. Он слишком долго хотел эту девушку и больше не намерен был ждать.

Оставив ещё один поцелуй на её губах, Энтони избавил их тела от остатков одежды и нежно уложил девушку на кровать, нависая над ней.

— Скажи, чего ты хочешь, Голубка, — глядя прямо ей в глаза с лукавой улыбкой, спросил Тони.

— Тебя, Тони, — она больше не могла терпеть. — Пожалуйста, не мучай меня.

— И не думал, — нежно ответил он и спустя секунду проник в её влажную разгорячённую плоть.

— Чёрт, — с его губ сорвалось ругательство, в то время как Палома издала громкий стон. Эти ощущения… Это было слишком. Она была такая тугая, что Тони готов был кончить в ту же секунду, как оказался в ней. — Мне нужна минутка, — он прижался лбом к её плечу.

Для неё это было не меньшей пыткой. Прошло довольно много времени с тех пор, как он касался её в последний раз. И за это время она даже не думала о том, чтобы подпустить к себе кого-то ещё.

Спустя несколько секунд парень вновь начал двигаться в ней. Каждый его толчок вызывал у Палома всё больше и больше стонов. Она чувствовала, что готова провалиться в пропасть, такими сильными были ощущения. И самое странное, что это казалось до боли правильным. Неважно, что потом она будет жалеть о случившемся. Неважно, что этот секс ничего не меняет между ними. Сейчас ничего не именно для неё значение. Будто весь внешний мир исчез и остался только этот мужчина.

— Спасибо тебе за сегодняшний день, — тихо поблагодарила Палома, когда позже уютно устроилась в его объятиях.

— Всегда пожалуйста, Голубка, — он ещё крепче прижал девушку к себе.

Паркер был несказанно рад тому, что смог сделать её хоть немного счастливее. Было настоящей пыткой наблюдать за тем, как она страдает и не иметь возможности помочь. Каждую ночь слышать её крики. Он хотел, чтобы его девочка была счастлива. И сегодня, кажется, ему это удалось.

Энтони знал, что она хотела просто сбежать и провести этот день в одиночестве. Но не смог позволить подобного. А ещё он просто хотел найти причину, чтобы провести с ней больше времени. И это сработало.

Когда спустя некоторое время девушка заснула, всё ещё находясь в его объятиях, Паркер понял, что ему пора уходить. Как бы ни был силен соблазн остаться, он знал, что, проснувшись, Палома будет винить себя за их близость. Несмотря на сегодняшний день, между ними ничего не изменилось. Но перед этим ему предстояло сделать ещё кое-что.

Открыв глаза, Палома поняла, что осталась одна. Паркер ушёл, но перед этим оставил ей на подушке небольшой подарок. Хоть ещё утром он и обещал ей, что не будет дарить никаких подарков, Палома не могла сдержать улыбки. В прямоугольной бархатной коробочке лежал небольшой кулон из белого золота в виде голубки, сидящей на ветке. К подарку прилагалась записка: «Пусть эта голубка всегда напоминает обо мне».

По её щекам покатились солёные слёзы, которые она так тщательно сдерживала целый день. Ей не нужно чёртово напоминание, она и так не может забыть о нём ни на минуту. Безумно желает забыть, но не может. Палома чувствовала себя глупой и слабой. А ведь этот день так хорошо начинался.

Стоя под обжигающими