служение тебе. Оборви мою жизнь, молю тебя… Иначе!

Голос старика внезапно налился гневом. Он приставил пистолет к её подбородку, и Миранда зажмурилась.

— Нет-нет-нет! — вдруг передумал преступник, словно испугавшись своей решимости, и продолжил нервной скороговоркой: — Прости меня. Как я мог забыть? Что это жалкое оружие сделает моей госпоже? Я предан тебе, как и всегда. Я понимаю, что должен заслужить свою награду. Я обязан сделать для тебя кое-что, чтобы ты освободила меня. Я должен освободить тебя!

— О чём это ты? — спросила Миранда, разлепив пересохшие от ужаса губы и всё ещё не поворачивая лица к преступнику.

— Эти глаза, — продолжил он своим леденящим кровь тоном: — Я помню страдание в них. Ты раб, также как и я.

— Сорви эту маску! — вдруг приказал старик и вцепился пальцами в лицо женщины. Безумец распалял себя с каждой секундой, с каждым новым словом.

— Я не могу смотреть без боли, как ты прячешь свою истинную суть под этим тухлым человеческим мясом. Как ты сияла — тогда! О, я сорву, срежу с тебя всё лишнее, — пальцы старика впились в нежную кожу её щёк.

— Касаться тебя — как входить в бурную реку! — убийца задрожал от удовольствия, но тут же одёрнул себя: — Я понял. Теперь я всё понял. Конечно же, ещё рано. Время снимать маски ещё не пришло.

— Что же теперь, моя госпожа? — обратился старик к Миранде и тут же указал пистолетом на Сэма: — Этот жалкий… Он заменит меня? Он ведь заменит меня, так? Вот кому я готовлю дорогу!

Старик снова впал в ярость. В этот раз он закричал на Беккета:

— Ты сгоришь! Ты станешь пеплом. И она вернёт тебя из пепла. И будет делать так снова и снова, пока ты не покроешься жирной сажей изнутри, и эта сажа заменит тебе всё. Я знаю, каково это.

Преступник ткнул пальцем в сторону Миранды:

— Она сказала мне, что я особенный, что я ей нужен. Её глаза позвали меня на свет из вечной ночи. Но она не сказала, что вечный день — это слишком долго для служения.

Пистолет старика теперь смотрел в лицо детектива:

— Я сделаю тебе одолжение, если убью тебя прямо сейчас, и всё же твоя жизнь для меня священна, раз ты нужен моей госпоже.

— Дедушка, ты же бредишь, не приходя в сознание! — взмолился Сэм.

— Когда ты вернёшься в первый раз, мы поговорим снова, внучёк, — ответил старик злорадно.

— Послушай, — обратилась к нему Миранда. — Если я твоя госпожа, тогда отпусти нас!

В ту же секунду преступник ударил её по лицу и завизжал:

— Заткнись, тварь! Я говорю не с тобой! Ты не госпожа мне, ты приживалка. Где твой сияющий меч, рассёкший мою души пополам и сшивший её наново? С тобой только этот убогий обрубок, — старик показал на чехол Миранды, где лежал Зингер.

Тогда женщина зарыдала. Этот удар окончательно сломал её. Плечи Миранды задрожали. Она опустила руки и заревела, закрыв лицо ладонями.

Лицо старика скривилось в гримасе сострадания.

— Не плачь, не плачь! — он отнял руки женщины от лица. — Ты разрываешь мне сердце, ведь ударив это тухлое человеческое мясо, я бичую и мою светлую госпожу.

И тогда Миранда треснула его головой прямо в нос. Закричав от боли, старик выронил пистолет и повалился на спину. Миранда схватила оружие и направила на него.

— Не дёргайся, иначе я сожгу тебя, причём не метафорически, а вполне взаправду, — пообещала старику швея. Она тяжело дышала, и оружие в руке подрагивало, но палец на спусковом крючке был твёрд.

Старик смотрел на неё вытаращенными глазами. Из его носа бежала тонкая струйка крови, огибая скулу и исчезая за воротником.

— Моя светлая госпожа не выстрелит в своего раба, — сказал он без особой уверенности.

— Я не твоя госпожа, — бросила ему Миранда.

— Ты — нет, но она… Она — да, — старик медленно сел и утёр разбитый нос рукавом.

— И она не даст тебе выстрелить, — пообещал преступник.

— Уверен? — Миранда нажала на спусковой крючок и стала резать камень лазерным лучом. Разрез приближался к ногам старика.

— Не медли. Взрывай его к чертям, — приказал Сэм Миранде.

— Не дождётесь, — старик резво вскочил на ноги и побежал прочь из тупика.

— Мочи его! — рванулся к пистолету Сэм и, не устояв на коленях, ткнулся носом прямо в зловонную жижу, покрывавшую пол.

— Не могу, — Миранда опустила оружие. — Он прав. Я не убийца. Я только швея.

— Разрежь быстро! Нож у меня в правом кармане, — приказал Сэм, подняв скованные наручниками руки.

Помощница достала наваху и рассекла пластиковые путы. Едва поднявшись, Сэм отнял у неё оружие.

— За ним. Живее, — крикнул он и побежал. Миранде ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Они бежали назад — уже знакомым маршрутом. После очередного поворота Сэму показалось, что он увидел оранжевый плащ, и детектив резанул лучом. Загромождавшие проход пакеты с мусором взорвались. Их горящие ошмётки раскидало по соседним завалам, вызывая новые очаги возгорания.

— Промазал, — сокрушался на бегу Сэм. Они приближались к тому месту, где спустились на нижний уровень — к подрезанному мостику. Выглянув за угол, Сэм увидел старика, уже поднимавшегося по сварной конструкции, и, прицелившись, снова перерезал мостик там, где он крепился к верхнему уровню. Мостик рухнул вниз, и старик вместе с ним.

— Сейчас я его! — пообещал Сэм, но в этот момент несколько дымных шлейфов возникли рядом с ним в воздухе, и где-то позади раздались частые хлопки разрывов.

— Микрогранаты, — крикнула Миранда и вдёрнула Сэма за угол, схватив его за ворот плаща.

— Откуда? — Сэм был в замешательстве. — У него же с собой только Зингер.

— Мне откуда знать? — ответила Миранда. — Нам лучше не высовываться, иначе он нас убьёт.

Помощница вжалась детективу в спину. Она вся дрожала.

— Ерунда! — отмахнулся Сэм. — Я сейчас высунусь и спалю его вместе с остатками мостика. Я всё сожгу.

Переключив пистолет на непрерывный луч, он приготовился выглянуть из-за угла и резать широкой дугой… Но не выглянул, а просто упал, как стоял, на землю, и остался лежать в луже медленно вытекавшей из него