посещения Иерусалима, он тоже не испытал. На пятилетний юбилей свадьбы родители жены подарили им паломнический тур в Иерусалим. Там Даниил в какой-то момент почувствовал себя посетителем мультибрендового бутика религий. Мусульмане с иудеями, христиане разных конфессий — все они боролись за паству. Одних Голгоф им показали четыре: три в храме Гроба Господня и одну за стеной Иерусалима. Каждая — настоящая, по версии определенной конфессии. Со Святой Земли Смирнов вернулся в состоянии полной прострации и какое-то время вообще не мог слышать о религии.

В молодости Даниил травмировал спину и несколько месяце ходил к китаянке на иглоукалывание. Она ему посоветовала позаниматься со своим мужем лечебной гимнастикой тай-ци цзюань (оздоровительный аналог кунг-фу). Тренер несколько раз ему рассказывал про дыхательную гимнастику цигун и медитацию, и даже пару раз они пробовали медитировать. Самое главное, что Смирнов усвоил из этих уроков, — медитация требует уединения. Тренер настаивал, что резкий выход из медитации может негативно отразиться на психике. Для себя Даниил решил, что разговор с богом, вне зависимости от религии, должен быть один на один. Хотя он любил ходить на литургии с хорошими певчими. Там его могло охватить похожее чувство во время пения псалмов, но продолжалось оно недолго.

В грузино-азербайджанской келье впервые за долгое время Даниил почувствовал причастность к чему-то большему, чем он сам, окружающий его мир. Понятно, что помолиться мог и дома в одиночестве, но как-то это было некомфортно. Все-таки в светском месте многое отвлекало от искреннего обращения к богу. Холодильник с едой, компьютер с сериалом или кровать, на которую можно прилечь. Сложно в такой атмосфере переключиться с мирского на духовное. Келья монаха, пусть и заброшенная, располагала к молитве и духовному самосозерцанию.

Огромное пространство долины реки Кура, на которую взирала гора, уже давало невероятное ощущение возвышенности и приближенности к космосу. Потом стемнело, и россыпь звезд над головой, казалось, была так близка, что только руку протяни. От близости неба кружилась голова. Грудь наполнялась восторгом. Все, что произошло с Даниилом, показалось ему таким мелким и ничтожным, по сравнению с открывшимся величием. «Нужно чаще смотреть на небо! Чаще смотреть! И тогда жизнь будет чище и правильнее. Счастливее», — подумалось Дане. Потрясенный красотой и величием Божьего замысла, он испытывал благодарность за открывшееся ему вдруг знание. Молитву Даниил помнил только одну — «Отче наш». Но прошептал он ее впервые с таким пониманием, с таким чувством, которых никогда не испытывал. Ошеломленный, он сидел на краю кельи, стараясь не думать ни о чем земном. В какой-то момент Даниила охватило ощущение разливающегося по телу тепла. Это было немного похоже на то, что ощутил в церкви Метехи, слушая хор. Но тут не было музыки, а было лишь пространство и время.

Уже потом, вспоминая эти часы в келье, Даниил понимал, что в тот вечер на него снизошло духовное озарение. Это был опыт соприкосновения с божественным замыслом, опыт познания себя в мире.

Глава 9

Около полуночи стало довольно прохладно. Даниил пару раз вспомнил про куртку, оставленную в салоне «Волги» Зураба. Но вскоре пришло сообщение с незнакомого номера с геометкой. Основательно продрогнув к этому моменту, Смирнов тронулся в путь. Идти было очень тяжело — тьма кромешная; куда ступает нога, совсем не видно. К тому же тропа шла под уклон, так что спасали только альпийские палки. До места встречи было всего три километра, но шел Даниил больше двух часов. Наконец он увидел темный силуэт автомобиля.

— Салям! — поприветствовал его бритый наголо мужчина средних лет в спортивном костюме и кожаной куртке.

— Добрый вечер. Вы Эльдар?

— Да. Садитесь, пожалуйста, — неожиданно певуче произнес мужчина.

Даниил сложил палки и вместе с рюкзаком бросил их на заднее сиденье, затем сел на переднее. Эльдар завел машину и, не зажигая фар, медленно поехал по грунтовой дороге. Примерно через километр грунтовка вывела их на асфальтовую дорогу, где Эльдар уже включил дальний свет и поехал на восток в сторону Гянджи и Баку. Дорога была не очень, поэтому Эльдар не сильно гнал. Вскоре они переехали Куру. Даниил, увидев знак, спросил:

— Это же та самая, которая в Тбилиси?

— Конечно. Она через весь Кавказ идет. В горах около Черного моря начинается и в Каспийское впадает. Раньше по ней вся торговля шла. Купцы из Персии товары везли. Грузия за счет этого только и жила, грабила караваны или дань собирала.

Даниил ничего не ответил, поняв, что взаимные чувства закавказских народов ему не понять. Но он даже не подозревал, насколько азербайджанцы ненавидят армян. На подъезде к Гяндже, дорога пошла в гору. Эльдар показал на подсвеченный луной снежный горный хребет впереди и сказал:

— Там, за горами, — моя Родина. Рядом с Шуша. Высоко в горах. Мы говорим, что только в Карабахе можно спину орла увидеть.

— Так это тот самый? Нагорный Карабах? Из-за которого война была? — неосторожно открыл ящик Пандоры Смирнов.

— Какая война? С кем там воевать? А как только мы начали побеждать, Россия вмешалась и армян взяла под крыло. Мы бы их мигом стерли с лица земли, но не с Россией же воевать, — завелся Эльдар.

Теперь Даниил решил промолчать, но было уже поздно. Эльдар всю оставшуюся дорогу до Баку рассказывал ему о благородстве азербайджанцев, когда-то пустивших беженцев армян в Нагорный Карабах, и их черной неблагодарности. Во всех армяно-азербайджанских конфликтах виноваты были армяне. А если и были погромы армян, как в Сумгаите, то это делали армянские провокаторы. Что-то подобное Смирнов слышал от армян про турков, равно как от грузин, абхазов или украинцев — про россиян.

Под утро они въехали в Баку, где у Даниила захватило дух от панорам ночного города. Огромное количество иллюминации, фонарей и залитых светом небоскребов не стыковалось с его представлением о столице Азербайджана. Главным украшением ночного города были стоящие на горе три небоскреба, символизирующие языки пламени. Как потом узнал, слоган «горящая земля», который он видел на чьей-то футбольной форме, был официальным брендом Азербайджана.

Разместил его Эльдар в маленькой гостинице на первом этаже своего дома, пояснив, что у него гостит сестра из Питера и места в квартире нет. Заспанный портье выдал ключи, и Даниил порадовался, что ни с кем не придется вступать в коммуникации.

До интервью были еще сутки, так что он с чистой совестью проспал до обеда, после чего пошел гулять по Старому городу. Исторический центр был небольшим и не очень понятным, но, на счастье Даниила, удалось догнал небольшую группу русскоговорящих туристов