скелеты, отбеленные временем. Голос над головой говорил, что осы в этом мире похожи на ваших земных пираний, они роем, в считанные секунды могут расправиться с любым животным, не зависимо от его объёма. Осы не брезговали и растительной пищей, она им просто была необходима, для образования ценного яда. Этот мир охранялся государством и давал ощутимый доход в казну содружества. Первый курс заканчивался без экзаменов, был общий опрос по пройденным темам, где мы коллективно, всей группой пытались ответить на заданные вопросы. Голос над головой был доволен. У меня голова шумела от количества миров, которые предстояло запомнить, мне не верилось, что я успел побывать на всех. Это были дикие не управляемые миры, меня учили выживать в них и быть господином своей судьбы, не поддаваться панике и выходить с честью из различных ситуаций. По результатам года, если перейти на земные оценки полученных знаний, я едва вытягивал на «троечку» и находился на грани вылета из академии. Я путался в этих мирах, два раза меня извлекали из тюрьмы хищных растений, где я висел на растяжках из застывшего сока, запутанный в кокон растительной паутины. Меня растение отбраковывало из-за пониженной волосатости, ему казалась подозрительной лысая гусеница.

– Не еда, а мутант какой-то. Денис!

Я опять услышал своё земное имя, только на языке растений, оно было гораздо хуже волшебной «яичницы». Я чудом закончил первый курс, и если бы знал, что впереди меня ждут одиннадцать лет испытаний в постоянной борьбе за своё существование, то я бы поднял руки и пошёл бы сдаваться в деканат. Но пока каникулы, долгожданные каникулы, жаль, что улетать за пределы мира Рузы нельзя. На этой планете были свои зоны отдыха: озёра, моря, даже был океан, правда холодный и никем не посещаемый. Мы с Огневицей не планировали отдых, как то, не до этого было – Сармат рос с детскими капризами и проблемами – то зубы режутся, то с ежом местным подрался, пришлось маме острые иглы вытаскивать. Пять охранников, не считая Огневицу, и многочисленных слуг, не могут усмотреть за сорванцом, который, едва, ходить пытается. Мы выбрали море, и нас, семейный ускоритель перенёс в уютный гостеприимный коттедж, на берегу тёплого моря, покрытого барашками белых волн. Огневице нравился его запах, море пахло йодом и пивом с солёной рыбой, только не того, не другого здесь не было. К сожалению, Руза – не Земля, правда здесь хватало своих соблазнов, к которым мы не привыкли. (Я вспомнил дикие глаза одной земной девочки, которую я угостил спелым персиком, покрытым природной растительной шерстью. Она, в ужасе, выбросила его из рук, как будто я дал ей раскалённый уголь, и с истерикой побежала к родителям. Вот так и мы, относились к местным деликатесам. А слово «оскомина», я связываю с другим земным фруктом – с «айвой». Челстугу стоило один раз попробовать айву, чтобы навсегда отказаться от всего земного, растущего на деревьях, в огородах и на полях. Хуже айвы для него был сырой картофель, он не представлял, как мы едим такую гадость.)

Глава 11

По вечерам малой был на попечении многочисленных нянек, они его и спать улаживали. Он только начал связывать отдельные слова из лексиконов разных миров, но мы его понимали. Вечер – это было время отдыха для мамы, она садилась на местный академический канал телевидения, и чтобы её никто не беспокоил. Я услышал её смех, рассмешить Огневицу трудно, она всё воспринимает в серьёз, так учат волшебников, нельзя ни в коем случае отвлекаться, все фокусы поставлены на этом, чтобы отвлечь ваше внимание. Мне даже стало интересно, что так могло рассмешить мою жену? Я, каюсь, подсмотрел, любопытство взяло верх. Огневица смотрела новости академии, как раз, про обучение нашего курса. Передача шла в записи, и жена кромсала сюжет, выбирая, интересующую её, личность. Меня – троечика, показывали в самые нелицеприятные моменты – то я от гусениц убегаю, то дерусь с муравьём, то болтаюсь между небом и землёй, в коконе, похожий на младенца в пелёнках. Блин! Подумаешь! Сделали из меня кинозвезду! Смешно им, а то, что этот муравей был в три раза выше меня и на порядок сильнее, это не в счёт. Я помнил ту планету, муравей в тот день оставил меня без еды, он подождал, пока я прожарю мясо, вырубил меня хитрым боксёрским приёмом. Я очнулся – ни мяса, ни муравья. Смешно. Я пошёл гулять по берегу, оба демона увязались за мной. Я их не видел, я их чувствовал, они везде и всегда, незримо, сопровождали меня. Всё-таки странные эти внутренние миры: есть небо, но нет звёзд, солнца и луны, день сменяется ночью, но не понятно, по каким физическим законам всё работает. Здесь, даже ночью, достаточно светло, особенно возле моря. Море само излучает свет, весь мир погружается в чудное фосфорное свечение, светится всё: берег, камни, водоросли, из морской глубины выплывают медузы, словно новогодние гирлянды. Каждая группа медуз излучает свой свет – от белого, до ядовито зелёного и пурпурно-красного. Мелкие рыбки и рачки мелькают отражениями в этой природной светомузыке, усиливая эффект цветовой гаммы. Красивое море на Рузе, особенно ночью. Я почувствовал взгляд. Это было неожиданно и страшно, оба моих демона стали видимыми и выпали в осадок, из воздуха – на песок. Я не мог сделать, и шага, у меня отнялась речь, кто-то выключил мой слух, обоняние и остальные органы чувств. Я был рад, что меня оставили в живых и позволили дышать, но, когда в море засветились глаза, величиной в автомобильные фары, и на берег стало медленно выбираться существо, похожее на доисторического ящера, честное слово, я пожалел, что не умер. Рептилия лениво высунула длинный язык, который, не спеша, приближался к моему телу, по спине тёк холодный пот – это был неприкрытый страх. Я не мог кричать, стоял, как парализованный, тупо ожидая своей участи. Я не мог отвести взгляда от зубов этой бестии, изо рта сочилась слюна, и тонкими липкими струями, тянулась к «фосфорной» поверхности.

– Лана, нельзя, назад!

Мой мозг разорвался от резкого, запрещающего сигнала. Боковым зрением я увидел осьминога, с головой, похожей на человечью, только большую и вытянутую. Я потерял сознание. Когда очнулся, было утро, демоны проснулись, наверное, раньше, на берегу не было их серебристых тел. Всё было нормально, только сильно болела голова, по ней прошли, как катком. Всё-таки ментальная атака была, я чувствовал это, но решил, пока не сообщать охране: это существо запросто могло