сбавляя хода. Правда, взрывом «огнешара» о стену ему тоже прибавило скорости, и последние ступени он в буквальном смысле слова пролетел. Пулять «огнешарами» по сараям я уже не стал. Повышенной кровожадности за собой пока не замечал, а ввязываться в драку ряди драки не видел смысла. Разжиться трофеями? Тут свое бы в целости довезти! Снова начинать переговоры и вынуждать местных к сотрудничеству? Уже посотрудничали! Нет, лучше побыстрее линять отсюда, тем более что именно это я и собирался делать. Только желание платить за лодку само собой отпало. Вот она моим трофеем и будет.

Я быстро вернулся по мосткам к лодке и отвязал веревки, которыми она была привязана у носа и кормы к двум вкопанным в дно столбам. Точнее, к прикрепленным к этим столбам кольцам, которые я и срубил своим универсальным мечом. Затем с помощью заклинания «клея» прикрепил эти кольца к бортам, поближе к корме, и пропустил через них веревки, которые привязал к рулю. Не скажу, что конструкция получилась очень удобная, но появилась возможность рулить на носу, где я и планировал находиться, рядом с мачтой и парусом.

Ветра почти не было, так что лодка слабо покачивалась на волнах и никуда уплывать не спешила.

Перебравшись на нос, с некоторым трудом поднял и закрепил мачту (помимо имевшихся пазов снова использовал заклинание «клея»). Парус предполагался косой, но я решил не заморачиваться. Как крепить гик, все равно не знал. Поэтому взял рею и косо приклеил ее к мачте – так высоко, как только мог достать. Подвязывать парус к гику не пришлось, он уже был подвязан, а в собранном виде намотан на него, так что я его просто размотал. Оставшийся свободным угол привязал к борту, получилось что-то вроде прямого паруса. Точнее, парус получился не треугольный, а не пойми какой. Опущенный вниз угол в нормальном положении должен бы был дотягиваться до вершины мачты, так что две трети длины оказались лишними. Обрезать не стал, просто скрутил парус и кое-как подвязал. Некрасиво и страшно примитивно, но пока ветра нет, сойдет. Точнее, хорошо, что ветра нет, я его сам с нужной стороны устрою. Всего-то две руны Эваз (варианты «ветер» и «легкий путь»), объединенные с руной Одал (дом, место) для фиксации направления. Получается заклинание «попутный ветер», которое я наложил на самый кончик носа лодки. Не страшно, что оно оказалось впереди паруса, ветер – он не из точки начинается, главное, что направление нужное показано.

Понемногу стал добавлять в заклинание маны, парус надулся, лодку потянуло немного вбок, но рулем я это поправил. Короче, поплыл. Не слишком быстро, на уровне скорости пешехода, но я был жутко доволен и горд собой. Прямо кайф ловил. Особенно радовало, что при повороте лодки ветерок тоже поворачивал в нужную сторону. Направление-то для него задавалось носом лодки. Здорово!

Отошел метров на сто от берега, потом повернул и поплыл вдоль него. Зафиксировал руль и пошел разбираться с вещами, которые могли понадобиться в дороге. Только предварительно наложил на лодку заклинание «отвода глаз». Просел по мане почти до нуля, но резерв у меня теперь быстро восстанавливался. По сравнению с Пустыней, конечно. Кстати, надо на себе заклинания прокачки каналов и резерва обновить. И вообще собой позаниматься во время плавания. Все равно делать будет нечего. Надеюсь. А «отвод глаз» – моя формула сбережения собственных нервов. От случайных встреч лучше воздержаться.

Интерлюдия 3

Самогонщики

Старый Тэрьян взлетел по ступеням и ворвался в сарай со скоростью, которой позавидовали бы и молодые горные козлы. Впрочем, «старый» было не его характеристикой, а его прозвищем, которое прилипло к нему еще в подростковые времена. Возможно потому, что он всегда старался казаться старше своих лет. И делал это довольно успешно. Ему было около сорока, и он совсем не являлся той старой развалиной, которую обычно изображал. Но сейчас – не тот случай.

С криком «Полундра!» он пронесся в дальний угол сарая и с разгона нырнул в стоявший там стог, скажем так, сена, хотя эта сухая трава принадлежала Пустыне и на обычную походила мало.

Стог оказался маскировочным, под ним начиналась вырубленная в плотной породе лестница. Естественно, ведущая вниз. Старый Тэрьян ссыпался по ступеням и оказался в пещере или, скорее, гроте, так как уходил он вглубь обрывистого берега всего метров на двадцать. Первоначально этот грот больше напоминал нору, промытую в породе протекавшим здесь крохотным ручейком, в теперешний вид его привели люди. Получился зал трехметровой высоты с более или менее прямыми стенами где-то двадцать на шесть метров. Для стока воды выбивавшегося рядом с лестницей из земли родника вдоль стены была прорыта неширокая канавка. Примерно посредине пути канавка превращалась в выложенный камнем водоем где-то метрового диаметра и такой же глубины. Над водоемом в потолке было аккуратно прорублено отверстие аналогичного диаметра, из которого свешивалось на цепи кожаное ведро. Видимо, сверху эта конструкция напоминала обычный колодец. Впрочем, ведро использовалось не только для подъема воды, рядом с водоемом в стенах были вырублены довольно объемные ниши с полками, на которых стояли различные склянки, горшочки, коробочки и пакеты, все – тщательно запечатанные сургучом. Метров за пять до обрыва над морем потолок резко снижался, а стены сужались. В результате наружу ручеек выливался через узкую щель, стекая по стене в уже описанный ранее бассейн. Эта же щель выполняла роль окна, и если света через нее попадало совсем немного, то вентиляцию она обеспечивала хорошо. Что немаловажно. Ибо данное помещение использовалось в качестве алхимической лаборатории (а также склада особо ценных материалов, реагентов и готовой продукции).

Другим назначением помещения было обеспечение для работающей здесь артели относительно надежного убежища на случай возможных неприятностей. Колодец и лестницу можно было в любой момент перекрыть несколькими рядами решеток, а на крайний случай имелась возможность обрушить стены лестницы заложенными в них алхимическими зарядами и создать многотонный завал. Впрочем, случай должен был бы быть совсем уж отчаянным. Засыпать вход легко, а вот откапывать его потом, когда минует опасность… Впрочем, до серьезного форс-мажора здесь пока ни разу не доходило, и лаборатория по официальным и неофициальным каналам исправно снабжала переработанной продукцией из даров Пустыни всех, кто готов был заплатить за это большие (очень большие!) деньги.

Сейчас все члены артели, которые не занимались в данное время собирательством, бродя по краю пустыни, были в зале. Старый Тэрьян влетел в него последним.

– Вы что творите?! Идиоты!!! – завопил он, увидев, что двое бугаев (почти точная копия тех, что так неудачно атаковали барончика внизу) приставили к щели, выходящей наружу, алхимический метатель, а мелкий и тощий блондинистый юноша с водянистыми глазами и хищным выражением лица с трудом тащит следом за ними ящик с полудюжиной шарообразных глиняных емкостей.

– Сейчас, – слегка задыхаясь, ответил юноша. – Мы этому борзому барончику