— Я с радостью помогу. Разведение цветов — мое любимое занятие… — начала Антония, но ее отвлек стук колес подъехавшего экипажа.

— К вам еще посетители, так что я прощаюсь, — заторопилась леди Финч. — Боже! — воскликнула она, выглянув в Окно. — Да это мой муж и мистер Блейк! Сэр Джосайя, я не ожидала вас раньше завтрашнего дня, — воскликнула она, протягивая мужу руки, и Антония была тронута теплотой, с которой сэр Джосайя поцеловал жену. — Мисс Дейн, познакомьтесь с моим мужем.

Антония присела. Сэр Джосайя ей сразу понравился. В противоположность худощавой и смуглой жене он был кругленьким джентльменом с открытым лицом и незагорелой лысиной. Его пронзительные глазки весело поблескивали. Антония сразу решила, что человек он порядочный.

Все снова сели. Гостям предложили китайский чай, и сэр Джосайя стал объяснять, что, как только все дела в Лондоне были завершены, они с Джереми решили тут же уехать в Хартфордшир, тем более что ему очень хотелось поскорее увидеть свое новое жилье.

— И мне не терпелось познакомиться с вами, любезные дамы. Племянник рассказал нам, сколько вы вложили труда, чтобы сделать дом таким, каким мы хотели бы его видеть. — Взгляд сэра Джосайи слегка задержался на порозовевшем лице мистера Блейка.

Сэр Джосайя, не имевший собственных детей, души не чаял в племяннике, которого собирался сделать наследником своего весьма значительного состояния. Мистер Блейк очень сдержанно рассказывал ему о мисс Дейн, но проницательный дядюшка понял, что тот питает к девушке нежные чувства.

Что ж, весьма привлекательная и благовоспитанная девица, заключил он, рассмотрев Антонию. Немного высоковата и одета не по последней моде, но, несомненно, умеет себя держать.

— Дорогой, — прервала его мысли леди Финч, — не будем злоупотреблять гостеприимством милых дам. Но мисс Дейн пообещала, что в другой раз покажет вам свои розы.

— Прекрасно. Я и не ожидал встретить здесь собрата по увлечению. Леди Финч, скажите, в каком состоянии наша кухня? Я хотел бы дать обед в честь наших замечательных соседок.

— Благодаря их стараниям кухня в таком порядке, что мы можем устроить прием уже в воскресенье — то есть если дамы свободны в этот вечер.

От такой похвалы мисс Доналдсон зарделась и поспешила принять приглашение. Когда Финчи уехали, пообещав прислать за ними в воскресенье экипаж, Донне хотелось тут же обсудить с Антонией предстоящий визит, но в присутствии мистера Блейка она решила от этого воздержаться. Мистер Блейк осведомился у Антонии, довольна ли она конюхом, которого он прислал, и предложил сопровождать ее, когда она отправится в Рай-Энд-холл в новой коляске.

— Дорогая, разве ты не говорила мистеру Блейку, что не умеешь править? — Антония слишком хорошо знала Донну, чтобы не понять, что ее компаньонка, отвергнув лорда Эллингтона в качестве Нежелательного Поклонника, уже прочила на роль жениха Джереми Блейка.

— Вы позволите мне вас поучить? Я уверен, вы окажетесь способной ученицей.

Девушка согласилась, но весьма сдержанно. Мистер Блейк ей нравился, но зачем же так открыто поощрять молодого человека?

Антония все еще не оправилась от разрыва с Маркусом. Она не перестала его любить, он все еще снился ей по ночам, а днем ей мерещились то его смеющиеся глаза, то гордый профиль. Поэтому она не хотела внушать ложную надежду другому, тем самым обрекая его на боль.

На следующее утро посыльный принес записку: Джереми Блейк предлагал прокатиться днем, а за мисс Доналдсон леди Финч пришлет к трем часам коляску.

Щечки Донны порозовели от удовольствия.

— Как это любезно — пригласить меня, пока ты будешь занята!

— Да, леди Финч очень внимательна, и я уверена, что ей интересно познакомиться с тобой поближе. В конце концов, у вас много общего. Помнится, твой отец тоже бывал в дальних краях, о которых она вчера упоминала?

— Верно. Может, у нее сохранился альбом с зарисовками тех мест?

Мистер Блейк явился в точно назначенный час, однако Антония все еще была в своей спальне: она никак не могла решить, какое из трех платьев выбрать.

Мистер Блейк между тем, хотя и находил мисс Доналдсон весьма достойной леди, был рад, что ее не будет с ними. Он сможет открыто восхищаться мисс Дейн.

Натягивая перчатки, Антония крикнула:

— Я уезжаю, Донна! Увидимся позже. Кланяйся леди Финч.

— Куца бы вы хотели поехать, мисс Дейн? — спросил Джереми, подсаживая девушку в кабриолет. — Сегодня так жарко, что в парке нас одолеют мухи. Может, прокатимся до холмов? Там ветерок и к тому же много совершенно безлюдных дорожек, где вы сможете взять поводья и править сами.

— Согласна. Я давно хотела там побывать, но пешком идти слишком жарко.

— Неужели вы можете пройти такое расстояние пешком? — изумился Джереми. — Ведь это добрых три мили только туда! Вы, видимо, любите быстро ходить, мисс Дейн, если задумывали такую длинную прогулку.

— А чему вы удивляетесь, мистер Блейк? Вы считаете меня кисейной барышней, которая боится выйти за ворота парка? Я и физического труда не чураюсь. Если бы Донна разрешила, я бы сама вскапывала клумбы под свои розы.

— Я никогда не считал вас кисейной барышней, — искоса глядя на Антонию, признался Джереми Блейк. — Наше знакомство убедило меня в том, что у вас достаточно непредсказуемый, ни на кого не похожий характер… Ну, вот и дорога, о которой я говорил. Возьмете поводья?

— Да. Я наблюдала за тем, как вы их держите. Думаю, я справлюсь.

Джереми остановил лошадь и передал ей поводья, ободряюще пожав руку в перчатке. Цокнув языком, Антония натянула поводья, и лошадь послушно двинулась вперед.

Горячий воздух был напоен сладким ароматом цветущего можжевельника, в безоблачном голубом небе кружились и пели жаворонки, а рябчики то и дело вспархивали из-под копыт лошади. Дорога постепенно поднималась вверх, к вершине холма. С каждым шагом Антония чувствовала себя все лучше, ее опьяняло ощущение свободы. А когда они добрались до небольшого открытого места, у нее захватило дух, и она непроизвольно натянула поводья.

— Очень хорошо, — похвалил ее Джереми. — У вас легкая рука. Видите, как лошадь вас слушается? По-моему, можно переходить на рысь.

— Ах, давайте постоим здесь немного, — попросила Антония. — Такой простор и дышится легко! Когда я вижу такое, то не скучаю по Лондону.

— Зато в Лондоне многие ваши друзья и знакомые по вас скучают, — галантно возразил Джереми.

— Когда я жила у бабушки, у нас был широкий круг знакомых. Но удивительно, они все куда-то подевались, как только наши дела пошатнулись. — Антония обратила на спутника карие глаза. — Я не намерена скрывать правду от людей, тем более от вас: после смерти моего отца мы попали в затруднительное положение.

Они помолчали, любуясь великолепным видом, а потом Джереми сказал: