по всему, она была у них за старшую. — Не извольте беспокоиться, все будет сделано в срок.

Орта, дочь бывшего старосты одной из деревень, державшего таверну для местных и путешественников, в юности помогала отцу с документами. Тогда и выучила грамоту. Так что список с обозначениями и уточнениями сразу же перешел к ней. Как и задаток в десять полновесных серебряных монет.

Глаза остальных крестьянок алчно блеснули. Что ж, я надеялась, что они не решатся по пути в деревни прибить свою соседку ради нескольких серебрушек.

— Сначала — постель для слуг, — в очередной раз напомнила я, провожая наконец-то швей к двери.

Следовало убедиться в качестве их работы, прежде чем заказывать те же постельные комплекты для себя и возможных гостей.

— Конечно, ринья, — снова кивнула Орта.

Я наконец-то закрыла дверь за швеями и удовлетворенно потерла руки. Что ж, потихоньку, постепенно, но я начала приводить замок в порядок. У меня было подозрение, что отец не выпустит меня отсюда, пока я не соглашусь выйти замуж за Алексиса. А так как делать это я не собиралась, то пора было готовиться к длительной жизни в замке. По крайней мере, пока я не выйду за Витора. Что будет потом, я понятия не имела, но предпочитала жить сегодняшним днем, а не заниматься гаданиями.

После обеда мой мини-отпуск ожидаемо закончился: прибежавшая в мою спальню служанка сообщила, что ко мне пожаловали гости. Пришлось вставать из кресла у камина и спускаться в холл.

А там… там стояли оборотни под предводительством Витора. Пять молодых красавчиков и рядом с ними мой хмурый истинный. Смотрелись они как первокурсники возле своего раздраженного куратора.

Сердце и в этот раз испуганной птицей застучало о ребра.

«Да сейчас, — ухмыльнулась я про себя, игнорируя желание броситься Витору на шею. — Пока сам не признается, буду делать вид, что он никто и звать его никак».

И плевать на внезапно приобретенные «особенности» организма.

— Добрый день, рины, — поздоровалась я, надевая на лицо маску непроницаемости. — Вы что-то хотели?

Витор впился в меня глазами, видимо, надеясь увидеть нужные ему признаки. Обойдется. Не люблю, когда со мной играют втемную.

— Добрый день, ринья, — так и не получив желаемое, сухо ответил Витор. — Я прошу вас позволить моим братьям пройти ваше левое крыло.

Что? А, потренироваться с призраками? Да на здоровье. Их давно не «кормили».

— Если у вас есть деньги, то пожалуйста, — широко улыбнулась я.

В глазах Витора появилось с трудом скрываемое презрение. Да-да, знаю, я веду себя совсем не как высокородная аристократка. Скорее как торговка с рынка, так мечтающая о презренном металле. Но тебе-то, мой ненаглядный, в любом случае придется со мной жить. Так что привыкай к моей манере поведения уже сейчас.

— Мы заплатим, ринья, — весело улыбнулся один из братьев. Он, в отличие от Витора, не видел в этом проблемы. — Не беспокойтесь, у нас есть деньги.

— Отлично, — вернула я ему улыбку. И с удовольствием полюбовалась на то, как перекосило Витора. Наверняка от ревности. — Тогда я прикажу замку отправить вас в левое крыло уже сейчас.

Глава 29

Через несколько мгновений все желающие проверить свои силы исчезли. А вот Витор остался. К моей досаде. И к скрытой радости, которую я тщательно гнала из сердца. Нет навязанным чувствам! Сейчас так точно. Я еще не смирилась с необходимостью подчиняться выбору местных богов!

— Мы можем поговорить, ринья? — угрюмо спросил он, взглянув на меня из-под насупленных бровей.

— Конечно, рин, — моя улыбка была все такой же веселой и непринужденной. Правильно, мне нечего скрывать. Даже свои чувства. Ведь они ненатуральные. — Прошу в гостиную.

Да-да, именно туда, на первый этаж, в комнату, предназначенную для общения с чужими людьми и слугами. И можешь прямо сейчас начинать обижаться, что тебя, истинного, не пригласили наверх.

Витор и начал: недовольство было заметно в каждом его жесте, в каждом взгляде. Да даже дышал он недовольно.

Но все же в гостиную зашел. И уселся в предложенное ему кресло.

Я села напротив. Молча села. И стала ждать начала разговора. Ну, не мне же выпытывать у гостя, ради чего он пожаловал. Это неприлично, в конце концов.

— Зачем? — Витор, как всегда, был сама краткость. — Зачем, ринья?

— Что именно «зачем»? — прикинулась я блондинкой.

— Вы знаете, — в голосе прибавилось раздражения. — Зачем вы подавляете в себе эти чувства?

— Какие конкретно? — с любопытством уточнила я.

Молнии из глаз меня не впечатлили. Спасибо иностранным ужастикам, просмотренным в свое время на Земле. Уж спецэффектами меня точно не напугать теперь.

— Вы — моя истинная, ринья! И вы это прекрасно знаете!

Да что ты говоришь. Правда, что ли? И, спрашивается, даже если это правда, почему я обязана поддаваться искусственным чувствам, которых сама не ощущаю? Кто сказал, что я вообще тебя осчастливлю своими рукой и сердцем без мучений с твоей стороны? Не знаю, правда, насколько меня хватит, и как быстро я сдуюсь, но сдаваться просто так я точно не собираюсь.

— А почему я должна их принять? — вся так же тщательно держа себя в руках, поинтересовалась я. — Кто сказал, что я хочу за вас замуж?

Под длинными пальцами Витора, лежавшими на широких подлокотниках кресла, стала тлеть обивка. Кое-кто сильно нервничал и не особо скрывал этого.

— Вы мне мебель испортите, — равнодушно заметила я. — А она денег стоит. И немалых.

С громким рыком Витор вскочил с кресла. Обивка тлеть прекратила. Ну вот, теперь еще и сюда придется накидку шить. Вон какое некрасивое пятно осталось. Правильно, не свое, не жалко испортить.

— Чувства истинных даны богами! И не нам противиться их выбору! — пафосно заявил Витор.

На этот раз он тщательно следил, чтобы не задеть мою мебель. И стоял неподалеку у окна, внимательно наблюдая за мной, за моей