говорили: “Ну вы поймите, у нас тут полные подъезды детей, там вот дом. в котором живут до сих пор дети”. Ну они нас, не буду я говорить это, какими словами они нас посылали. Они сказали: “...Вертели на ... ваших детей...” Извините за выражение.

Танк отсюда (показывает) вот так вот выезжал вот сюда на проезжую часть, вот и получается, разворачивался то туда в ту сторону (показывает), то туда в ту сторону. То на Ильича, то в город. Выедет, стрельнет раз туда, раз туда (показывает), заедет обратно вот сюда под дом и станет. Он просто прикрывался нами.

16 марта этот же танк ездил, еще чуть ниже улица параллельно этой Металлургов, проспект Металлургов. Он ездил по той улице. И мы стояли на улице, уже тогда, получается, не было газа, мы стояли на улице готовили кушать и прям под подъездом, и этот танк стрельнул в наш дом. Это было первое попадание в наш дом. И мне попало вот в руку. Вот тут, получается, осколочное ранение (показывает) в бедро и в спину. И у меня, получается, было сильное кровотечение, у меня давление упало до 85/60. Меня соседи доставили в больницу ближайшую».

Свидетельство № 142

Путилов Александр, 55 лет, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь, пр. Победы

«Третьего марта 2022 года пошел забрать вещи. Только с сумкой вышел из дома, завернул за второй дом, следующий, и вот оно прилетело. Со стороны, где стоял “Азов”. Со стороны утреннего рынка, потому что Россия еще была далеко. Я заполз в кафе. Тут рядом было разбитое кафе, на первом этаже. Два дня я там валялся. Меня никто не знал, я не мог ни выползти, ни ползти, ничего не мог. Нога просто болталась, кость перебита полностью. А потом уже написал записку, девчонка там зашла какая-то с первого этажа, принесла поесть. И отнесла она записку в подвал, за мной прибежала жена. Это уже было шестого числа.

ВСУ вставали возле больницы, вставал танк и начинал куда-нибудь лупить. Они специально между больницами, между корпусами вставали. То мины поставят и начинают стрелять, то танки поставят и начинают стрелять.

ВСУ вставали специально между домами. Танки, у меня вон даже сколько видео в телефоне есть. С подвала вот это мы снимали, что просто стреляют по домам. Просто лупят по домам, и все. Сколько такого, что танк выезжает и просто по дому стреляет, и все. Сначала лупанет танк, пяток раз по этому дому, разнесет, что сколько можно».

Свидетельство № 143

Бобок Николай Степанович, место жительства на момент опроса — пгт Новотошковское

«А вот рядом, где мы сидели в подвале в доме. С нами в подвале сидели военные тоже и ни один снаряд не попал на этот дом. Даже сейчас поселок разбитый, а дом стоит. Они прикрывались нами».

Свидетельство № 144

Литвинова Елена, 72 года, место жительства на момент опроса — дом-интернат г. Кременная

«Украинские солдаты бахают у нас и прячутся за нами. Мы сидим в коридоре, кто-то на полу лежит. Мы с 6 марта 2022 г. сидели на 1-м этаже, и никто никуда. На 3-м этаже, это я уже, когда там побывала, стоит установка, ну та, что стреляют из нее. Это тихий ужас, ребята. Мы благодарны россиянам, нас украинцы не спасли, а только прикрывались нами».

Свидетельство № 145

Хотина Людмила Васильевна, место жительства на момент опроса — дом-интернат г. Кременная

«Я взяла и открыла ключом свою комнату, и они забежали вместе со мной. Я только открыла, а они вместе со мной, украинские военные, забежали в мою комнату: “Бабка, ляг на кровать и лежи”. Ну, я легла, и оно как бахнет. Они с автоматами начали стелить по лесу. Я лежала, и все такое. Потом они выбежали, а перед этим: “Байкал, нас осталось 15 человек, — на украинском говорит. — Нужна подмога”. “Зачем вы сюда пришли? Вы же за нашими спинами прячетесь”, — спрашиваю. А они ничего не ответили. Их там было всего 15 человек. Больше помощи не приходило».

Свидетельство № 146 Слепаченко Евгений Викторович, 47лет и Дреновой Сергей Анатольевич, 60 лет, место жительства на момент опроса — дом-интернат г. Кременная

«Когда к нам зашли украинские военные, они сначала бросили гранату, а нас положили на пол. Завхоз контузию получила, кого-то сразу ранило и пальцы оторвало осколками от этой гранаты. Конечно, пострадали, там на первом этаже люди сидят. Вот, например, с правой стороны вход, там уже ничего не было, там взрывной волной окна повылетали. Он просто в окно кинул, и получилось посередине, и все эти осколки полетели в сторону, там, где люди на лавках сидели.

Я не видел, а только слышал, что машина подъехала какая-то, БТР или БМП, и пошла автоматная очередь. Потом зашло еще человек шесть украинских солдат на второй этаж. Когда начали взрываться снаряды, то они начали за нами прятаться под кровати, под лежачими инвалидами от снарядов, тех, которые на 2-м этаже лежали и не могли встать. Они нас поставили, как щиты. Закончился обстрел, и они давай опять по окнам начали стрелять.

Потом 9 марта 2022 г. они ушли, а 10 марта мы, два человека, спустились вниз: Женя на коляске и я. Часов в 7—8 зашли солдаты украинские, тогда положили Сергея на пол, сторожей положили. Машина приехала, и там человек 30, а может больше. Мы на 1-м этаже не видели. Они начали бегать и выполнять команды: столовую занять и этажи».

Свидетельство № 147

Добшанская Милана Александровна, 47 лет, местожительства на момент опроса — г. Мариуполь, ул. Варганова

«Незадолго до событий к нам приехали ВСУ, и они заняли это здание и здание Горводоканала. Нам стало очень страшно, и мы испугались, что начнутся боевые действия,