Ты знаешь, сколько по твоей милости пришлось денег на билеты выложить? Так еще и этот увязался: «не отпущу тебя одну», – произнося последнюю фразу, женщина кивнула в сторону Петра Игнатьевича.

– Здравствуйте, Светочка, извините за столь раннее вторжение. Я пытался отговорить Зоеньку сразу вот так вероломно идти к вам, но, знаете же, она иногда бывает неумолима, – вкрадчивый голос мужчины, а также память о его гостеприимстве смягчили гнев хозяйки.

– Проходите, конечно! Только, я думаю, моя бабуля бывает вероломна и неумолима совсем не иногда.

– Света, внучка, ну кто бы сердился! Оставила меня там совсем одну! – попыталась возмутиться Зоя Алексеевна.

– Бабушка, я все знаю.

– Ну все даже я не знаю, – парировала баба Зоя.

Света взглянула на Петра Игнатьевича, и ей стало неловко за свою несдержанность, а тот, поняв, что двум женщинам есть что обсудить наедине, спросив у Светланы разрешения, удалился в ванную комнату.

– Светка, ну не злись! Все, что я делала, – только ради тебя, ведь если бы вы с твоим Обезьяном вот так лбами не столкнулись, ты так бы и ждала его на белом коне, а теперь у тебя глазки открылись, и уже можешь совершать свою глупость совершенно осмысленно.

– Бабушка, ты себя-то слышишь, «глупость осмысленно»?

– Я-то себя слышу, а вот тебе пришло время послушать меня и понять, что же ты наделала.

– Я наделала?

– Ты-ты, а кто же еще? Если бы не ты, моя дорогая внучка, твой Обезьян так и топтался бы на месте, как стреноженный конь, – и баба Зоя с доброй хитринкой во взгляде подмигнула Светлане.

– Я жизнью и свободой рисковала, между прочим!

– А кто этого хотел?

– Думаю, не я это точно.

– А сказать мне слова благодарности ты не желаешь? Подумай, какой была бы сейчас твоя жизнь, если бы я не научила тебя зеркалить свои эмоции и отличать их от чувств.

– Ну, разницу между эмоциями и чувствами я как-то и раньше представляла довольно точно, но вот встать перед зеркалом и вызвать эмоцию, необходимую в конкретной ситуации, меня научила действительно ты, причем совсем недавно. Я оказалась очень хорошей ученицей.

– Ну-ну, и все желаемое до недавнего времени пролетало мимо твоего милого носика. Да, кстати, не обижайся, Петя у тебя побудет, ну негоже жениху жить у невесты до свадьбы.

– До чего?!

– Ну или до принятия мною окончательного решения. Знаешь, я еще думаю.

– Притащила его с собой и ничего внятного не решила?

– Кто бы говорил, увидела своего Обезьяна во всей красе и убежала с другим, а Обезьян, между прочим, вломился к нам с Петей и требовал тебя немедленно. И знаешь, видок у него был еще тот. Думаю, он сам в себе много нового открыл. Пришлось его успокаивать.

– Ты с ума сошла! Надеюсь, в этот раз вы не вступили в очередной сговор.

– Что ты, как можно, внученька!

– Так вот, знай, я и слышать о нем не желаю.

– Значит, скоро услышишь, если не воспользуешься бабушкиным советом.

– О господи, как же я устала.

– Так отдохни, сходи с кем-нибудь на свидание! Или сама не сможешь, опять мне расстараться нужно?

– Пообещай мне, что больше никогда не посмеешь вмешиваться в мою личную жизнь!

– Ну, пожалуй, если только в личную, то могу пообещать, а в целом нет, ведь ты моя единственная внучка.

– По-моему, тебя и на семерых хватило бы!

– Да, тогда бы ты ревновала и была бы очень рада уделенному тебе времени.

– С тобой невыносимо тяжело, скажи, тебя хоть в чем-то возможно переубедить?

– Семеро мужей пытались, не смогли, а уж с семерыми внучатами, поверь, я бы живо управилась, но, учитывая характер твоей матери, мне до сих пор не понятно, откуда ты-то у нее появилась, так что, как сама понимаешь, вся надежда только на тебя. Мне уже немного поздновато решать проблему демографии, не находишь? Хоть я скоро и стану молодожёнкой.

– Я побежала на работу, по дороге позвоню маме. Насколько понимаю, для нее появление Петра Игнатьевича такой же сюрприз, как и для меня.

– Ага-ага, позвони-позвони! Может, хоть что-то ее всколыхнет.

Уже будучи в своем автомобиле, Светлана подумала, что денек «задался» прямо с утра, а ведь сегодня уже должны привезти крупномеры – первые растения на усадьбу Ивановых. В ее душе зародилось чувство благодарности к Михаилу. Он полностью оплатил проект, а то она уже планировала продажу машины и даже рассматривала возможность оформления кредита. К тому же Стелла была не в курсе всех перипетий отношений Светы и своего мужа.

На взгляд Светланы, у Стеллы явно было не в порядке с головой. В жене Михаила уживались две личности. Одна – милая, воспитанная, с утонченными манерами, но с какими-то тривиальными фразами и действиями, а вторая личность – вспыльчивая, совершенно вульгарная, был в ней какой-то вызов, граничащий с пошлостью, а еще к ней прилагался папа – сам Епифанцев. Пожалуй, как мужчину Михаила можно отчасти понять: внешне Стелла очень привлекательна, и, наверное, сложно в человеке сразу разглядеть все его естество, тем более что большинство особей сильного пола склонны в большей степени к визуальному восприятию окружения. Да и сама Света разве не заблуждалась столько лет по поводу Арсения, хотя считала, что уж кто-кто, а она изучила своего Сеню на все сто.

О том, что ей следует позвонить маме, девушка вспомнила, когда уже заглушила мотор авто под окнами офиса.

– Алло… Да, Светочка, очень жаль, а я сегодня хотела к тебе заехать, сварить супчика с фрикадельками, как ты любишь, но раз у тебя там теперь посторонний мужчина… Мы так давно не виделись, не хотелось мешать вашему роману с Арсением. Кстати, а как он там поживает? – Татьяна Михайловна разродилась этой тирадой сразу после услышанных новостей о новом статусе своей матери и, кажется, совсем ничему не удивилась.

– Мам, давай на днях встретимся, может я к тебе заеду. Тоже очень скучаю, да и новостей и вправду много.

– Дочка, ты лишь скажи, у тебя все в порядке? Что-то мне твой голосок не нравится. Я-то думала к твоему замужеству готовиться, а оно вон как оборачивается. Боюсь, бабушка тебя опередит.

– Мамуль, у меня все хорошо, у тебя нет причин волноваться, а Арсений просто пока в командировке.

– Что-то он совсем не торопится, ты его столько лет ждала.

– Значит, подождем еще немного…

Ближе к полудню Светлана приехала на участок Ивановых, следом за ней подъехал грузовик с растениями. Среди диковинных яблонь с красной листвой и больших буков торжественно высилась голубая пихта. Дизайнер