— Что случилось? — удивленно спросила Кейт.

— Поговорим при встрече. Не по телефону. Я вернусь к восьми. Будь дома. — Не дожидаясь ответа, Энни повесила трубку. Ее трясло от ярости. Она не для того потратила шестнадцать лет жизни, дала детям все то, чего хотели бы их родители, чтобы потом они сделались неудачниками. Кейт — талантливый художник, она должна выучиться и получить диплом.

Покончив с делами в рекордно короткие сроки, Энни отправилась домой. Горел свет, из комнаты Кейт доносилась музыка. Значит, племянница уже здесь.

Услышав, как хлопнула входная дверь, Кейт вышла в холл и встретилась с не на шутку рассерженной теткой. Та быстро сняла пальто и прошла в гостиную. Кейти последовала за ней. Энни опустилась на диван и подняла глаза на племянницу. В ее взгляде читались гнев и разочарование. Именно разочарование поразило Кейт.

— О чем ты, черт возьми, думаешь? — начала разговор Энни. — Я получила письмо из колледжа. Ты даже не поговорила со мной. Какое неуважение! И чем ты собираешься теперь заниматься? Без диплома! Работать в «Макдоналдсе»?

Кейт изо всех сил пыталась сдержаться. Ей хотелось доказать Энни, что она уже взрослая и имеет право сама принимать решение.

— Мне предложили работу сроком примерно на семестр. Я рассчитывала, что мне засчитают ее как стажировку или как курсовой проект, но в колледже отказались. Вот и пришлось взять академический отпуск. Что тут такого? В следующем семестре вернусь к учебе.

— Что это за работа? — спросила Энни. Как могла Кейти не посоветоваться с ней?! За все праздники ни словом не обмолвилась о том, что хочет оставить учебу или уйти на стажировку.

— Работа как работа. Мне хочется ею заняться.

— Что это за работа? — со сдерживаемой яростью повторила Энни. О Господи, ведь она желает Кейти только добра!

— Буду делать эскизы тату в салоне, — спокойно ответила Кейт.

Энни пришла в ужас.

— Ты с ума сошла! Бросаешь занятия у Пратта, в одной из лучших дизайнерских школ, чтобы делать татуировки в салоне? Да ты шутишь!

— Не шучу. Это большое искусство. Я смогу много сделать в плане творчества. Многие большие художники начинали в тату-салонах.

— Убить тебя мало, Кейти. Я ведь тебя так люблю! Ты не должна этого делать. Скажи, еще не поздно вернуться в школу на этот семестр?

— Не знаю. Я не собираюсь возвращаться. Буду работать в салоне. Я уже начала. Во вторник. И мне там нравится. К тому же съехала из общежития.

— Значит, тебе следует жить дома, — ледяным тоном заявила Энни. Она была так зла, что едва могла говорить.

— Я так и планировала, — вежливо отозвалась Кейти. — Повторяю, я вернусь в колледж через семестр. Мне хочется поработать. Там сплошной креатив.

— Объясни мне, пожалуйста, какой такой креатив — изображать якоря и орлов на чужих задницах? В жизни не слышала такой глупости!

Кейти, независимая, артистичная, смелая, всегда отличалась от других. Она никогда не боялась экспериментировать. И Энни всегда поддерживала творческие устремления племянницы, но на сей раз девушка зашла слишком далеко.

— Пол имеет к этому отношение? — с подозрением спросила Энни.

Кейти помотала головой со слезами на глазах.

— Нет, он тоже с ума сходит от злости. Считает, что это глупо, низкопробно и не подобает женщине.

— Он все понимает правильно. — Энни и сама не могла представить свою племянницу художником по тату. Что бы сказали родители? Страшно подумать. — Ты меня очень разочаровала, Кейти. Хочу надеяться, что ты все же окончишь колледж. Не ради меня, ради себя. Чтобы сделать что-то значительное в искусстве, нужен диплом. И даже просто для того, чтобы получить достойную работу.

— Знаю, что нужен, — согласилась Кейти. Слезы катились у нее по щекам. Она терпеть не могла расстраивать тетку, которую любила и уважала. — Мне просто хотелось заняться чем-нибудь другим, более творческим, и я всегда любила татуировки.

— Знаю. — Энни потянулась и обняла племянницу за плечи. — Я просто хочу, чтобы ты окончила колледж. А тату-салон — такое сомнительное место. Люди бывают ужасны.

— Ты ничего не знаешь. К тому же мне наплевать. Я хочу заниматься искусством. Татуировки может делать кто-то другой. — Кейти не стала рассказывать тетке, что ее тоже учат делать тату.

— А Лиззи и Тед знают? — спросила Энни. Неужели это заговор? Или просто очередная выходка Кейти? Девушка покачала головой. — Им это тоже не понравится.

В ответ Кейти упрямо вздернула подбородок, совсем как в пять лет.

— Я хочу заниматься тем, что доставляет мне удовольствие и что нужно именно мне. Мне, а не всем вам. Хочу научиться делать прекрасные татуировки. Это тоже форма графического искусства, даже если оно тебе не нравится. А потом я вернусь в школу, — решительно проговорила Кейти.

— Уж я тебя заставлю! — Энни вытерла слезы со щек Кейт. — Очень уж ты независимая. Хотя бы раз в жизни ты меня послушалась!

— Я послушаюсь. Но я должна делать то, что считаю нужным. Мне двадцать один год. Я уже не ребенок.

— Для меня ты всегда будешь ребенком, — вздохнула Энни. Вот о чем они говорили с Уитни. Дети вырастают и должны идти своим путем, делать собственные ошибки, жить собственной жизнью. Энни больше не может их защитить.

— Где этот салон? — спросила Энни. Кейт рассказала. Район оказался ужасным. Энни пришла в отчаяние от того, что Кейт будет работать в таком месте. А если с ней что-нибудь случится? Или она заразится СПИДом от иглы? — Оставь это, прошу тебя! — взмолилась Энни. — Это твоя самая неудачная выходка.

— Не оставлю! — Голос Кейт звучал непреклонно. — Я уже взрослая. У меня есть право самой принимать решения.

— Конечно, есть, — с грустью отозвалась Энни. — Но не все наши решения бывают удачными.

— Посмотрим. — Кейт была готова защищать свою независимость. Она не стала объяснять тетке, что собирается путешествовать, поехать весной с Полом в Тегеран познакомиться с его семьей. Решив, что такая новость может подождать, Кейт вернулась к себе в комнату. В выходные следовало перевезти вещи из общежития.

У себя в комнате Энни проглотила две таблетки аспирина и прилегла на кровать. Поговорить бы с Лиз, но не следовало беспокоить ее в Париже. К тому же там сейчас три часа ночи. Тогда Энни позвонила Теду. Тот не ответил, сразу включился автоответчик. Энни оставила ему сообщение с просьбой позвонить как можно скорее.

Мысль о будущем Кейти ужасала ее. Оставалось лишь надеяться, что Кейти одумается и вернется к учебе.

Хуже всего было то, что как бы Энни ни любила племянницу, она ничего не могла сделать и вдруг почувствовала себя старой и ненужной.

Следующий день оказался для Энни еще хуже. Она поссорилась с двумя проектировщиками, провела встречу с одним из самых капризных клиентов. Отвратительная погода явно не способствовала работе на стройках. У Энни весь день не выходила из головы мысль о Кейт. Как она могла уйти из школы и даже с ней не посоветовалась! А работа в салоне тату представлялась Энни полной катастрофой.