— Теперь это все одно королевство. Или, лучше сказать, скоро будет, — он кивнул охранникам. — Развяжите эту женщину.

В одно мгновение веревки, стягивающие ее запястья, были сняты. Адиана подняла руки, растирая места, где кожаные шнурки передавили кожу.

— Тебе придется найти место среди нас, госпожа Адиана, или ты погибнешь. Это путь завоевания, — Мехнес сократил расстояние между ними и взял ее руки в свои. — Что ты играешь?

Кожа Адианы покрылась мурашками от его прикосновения. Его аромат был резким, как угли в очаге, с примесью запаха крови. Ей отчаянно хотелось посмотреть куда-нибудь еще, но массивное тело Мехнеса заполнило поле зрения. Его присутствие, одновременно зловещее и магнетическое, требовало всего ее внимания.

— Корнамус, — ее голос понизился до нервного шепота. — Цимбалы и лютня, но и другие.

Он сжал ее руки. Адиану посетил внезапный образ того, как он ломал ее пальцы один за другим, как если бы они были сухими ветками.

— Я вижу, ты говоришь правду, по крайней мере, в этом, — сказал он. — У тебя красивые руки, Адиана. Мы должны быть благодарны за то, что они не пострадали во время нападения на Экелар Маги Эолин. И мы также должны надеяться, что здесь, под моей опекой, они не пострадают.

Последовало тяжелое молчание.

Адиана понимала невысказанную угрозу, висящую между ними. Кого еще он спросит? Детей, выживших после осады, домочадцев лорда Фелтона, если кто-то из них еще жив. В Моэне было неисчислимое количество людей, которые узнали бы лицо Ренаты. Что, в конце концов, даст Эолин обман Адианы? Пятнадцать минут? Полчаса? Это не было важно. Каждое мгновение могло означать разницу между побегом Эолин и ее смертью. Сегодня вечером Адиана уже потеряла одну подругу. Она не предаст другую.

Она опустила глаза и прикусила язык.

Мехнес задержался рядом, казалось, на целую вечность.

— Верните Фелтона, — сказал он, и двое стражей ушли.

Командир Сырнте отпустил Адиану и отошел на несколько шагов. Он молча изучал ее, словно оценивая товары уличного торговца.

Вскоре вернулись стражи, таща за собой лорда Фелтона. Адиана подавила рыдание при появлении старого главы, который относился к Эолин, Адиане и всем их спутникам только с добротой и великодушием. Его лицо было в синяках и опухло, а борода была в крови. Весь смех исчез с его когда-то веселого лица. Он опустил глаза, его плечи поникли в поражении. Адиана даже не была уверена, видел ли он ее.

— Лорд Фелтон, — сказал Мехнес, — я рад, что вы смогли присоединиться к нам. Мне нужна ваша помощь с новым заключенным, которого доставили в мой лагерь.

Фелтон поднял взгляд. Мехнес кивнул в сторону Адианы, и старый глава повернул к ней голову. Его взгляд казался рассеянным, его дух был опустошен тяжестью невыносимой утраты.

«Где его жена, — подумала она. — Его дети и внуки?»

— Пожалуйста, Фелтон, скажите мне, кто эта женщина.

Фелтон моргнул, кашлянул и снова уставился в пол.

— Это госпожа Адиана, принц Мехнес. Она преподает музыку.

Мехнес кивнул, удовлетворенная улыбка тронула его губы.

— Не могу передать вам, как мне приятно это слышать, лорд Фелтон. Теперь еще один вопрос, и вы можете идти, — он снял ткань, снова обнажив ужасную голову Ренаты. — Кто это?

Фелтон охнул и пошатнулся. Он бы упал на пол, если бы стражи не поймали его и не подняли.

— Я жду, лорд Фелтон, — сказал Мехнес.

Бедняга дрожал. Он переводил взгляд с отрубленной головы на Адиану и обратно, глядя широко распахнутыми от ужаса и неуверенности глазами. Прошло несколько мгновений, а он не говорил.

Мехнес подошел к нему, его тон был тихим и напряженным:

— Лорд Фелтон?

— М-мой принц, — он посмотрел мимо Мехнеса на голову Ренаты и снова перевел взгляд в пол. — Это та, кого вы ищете. Это Мага Эолин.

Адиана опустила лицо, надеясь, что облегчение, переполнявшее ее сердце, не отразилось в ее глазах. Слава богам за то, что они наделили Фелтона таким тонким чутьем! Ей хотелось танцевать, смеяться и обнимать старика, но она стояла неподвижно, как мышь под глазами кошки.

— Может ли быть так, что скромные граждане Моэна приобрели способность сырнте общаться посредством мысли? — Мехнес вернулся к голове Ренаты и поднял ее за волосы. — Мне сказали, что у Маги Эолин волосы цвета огня. Что она молода и красива. Достаточно красива, чтобы соблазнить короля.

— Маги могут менять цвет своих волос в зависимости от времени года, — возразила Адиана, воодушевленная небольшим успехом. — И никто не прекрасен, когда он мертв.

Мехнес откинул голову назад, громко и хрипло рассмеявшись.

— Хорошо сказано, госпожа Адиана, — он отпустил голову Ренаты. Она с грохотом упала на стол. — Надеюсь, твоя музыка так же остра, как и твой ум. Уведите Фелтона. Я закончил с ним, на данный момент.

Старого главу уволокли, и Адиана снова оказалась наедине с принцем Мехнесом. Активность в его палатке значительно утихла. Остались только двое стражей, и все слуги исчезли, кроме одного, который раскладывал одеяла и подушки на кровати.

— Моя спальня довольно удобна, — сказал Мехнес, — и всегда открыта для таких красивых женщин, как ты.

Она отвела взгляд, чувствуя отвращение к тому факту, что он заметил направление ее взгляда.

— Можно я сейчас пойду к детям? — спросила она.

— Они больше не твоя забота.

— Они всегда вызывают у меня беспокойство. Они для меня как родные дочери. То, что ваши люди сделали с их наставницей — как они зарезали ее у них на глазах — они никогда не оправятся от этого. Они невинны, несчастны и напуганы, страдают не по своей вине. Они требуют моего утешения и моей поддержки. Мне должно быть позволено увидеть их. Сейчас.

— Ты в прекрасном положении, чтобы предъявлять требования, — сказал он с хитрой улыбкой. — Тебе не о чем беспокоиться, госпожа Адиана. Я доверил твоих драгоценных девочек умелой заботе моих людей.

— Доверили их вашим…? — Адиана потеряла голос, настолько ужасна была мысль, навеянная его словами. — Но они всего лишь дети!

— Сколько им лет?

— Одиннадцать, двенадцать. Гемене всего девять лет.

— Достаточно взрослые для наших нужд. Не слишком старые, к счастью. Видишь ли, госпожа Адиана, у наших союзников есть особые… аппетиты, которые ученицы Маги Эолин вполне удовлетворят.

Адиана бросилась на Мехнеса, намереваясь выцарапать ему глаза. Она не почувствовала его удара, пока не упала на землю. Ее ладони защипало от удара о выметанную грязь. Ее щека распухла от боли. Она выплюнула кровь и сдержала жгучие слезы.

«Я не позволю ему увидеть, как я плачу. Этого