Он посмотрел на меня в ответ и вздохнул.

— Ох, золотце, с тобой мне придется потрудиться.

Я опять злобно глянула на него и вернулась к стаканам. От меня не укрылось то, что он проигнорировал мой намек на прошлое, когда я говорила о бесчувственности. Может, ему просто было нечего сказать по этому поводу, хотя сейчас был идеальный момент для того, чтобы передо мной извиниться. И хотя он мне не нравился, я не могла отрицать, что Элиас был умен. Он мог бы сделать ход конем и притвориться, что раскаивается и сожалеет о прошлом, и меня удивляло, что он упустил этот шанс.

Элиас и дальше сидел, потягивая колу, а я наоборот постаралась найти себе занятие где-нибудь подальше от барной стойки. Но даже это не помогло избежать пустого разговора. Хотя разговором это можно было назвать с большой натяжкой, скорее между нами происходил обмен колкостями. Элиас постоянно задавал мне дурацкие вопросы, например, что у меня под фартуком. Я ответила, что это не фартук, а повязка после операции по смене пола, но своим ответом я не добилась желаемого эффекта. Наоборот, Элиас развеселился еще сильнее и продолжил свои шуточки.

Я была на грани того, чтобы вцепиться ему в глотку, и только благодаря моему самообладанию Элиас был еще жив. Один раз я все же не выдержала и, не придумав ничего лучше, бросила в него кусочком лимона. Я попала, но, к моему сожалению, это не произвело на него никакого впечатления.

До конца смены оставалось полчаса, и, хотя бар был почти пуст, в зале все еще оставалась пара посетителей, так что мы с Николасом не могли закрыть бар раньше времени. А Элиас был третьим и самым назойливым клиентом.

Я начала протирать стойку, а Элиас осматривал зал. Вот уже пять минут я не слышала от него ни единого слова, и я не могу описать, как мне от этого становилось хорошо. Но вдруг тишина закончилась, как заканчивается все хорошее в этой жизни.

— Хочешь сыграть со мной в бильярд?

— Если ты забыл, я на работе.

Элиас взглянул на часы.

— Осталось недолго, тем более тебе все равно нечем заняться. За последние сорок пять минут ты уже третий раз протираешь стойку.

Я остановилась.

— Может, ты еще ведешь учет всего, что я делаю?

— Да, есть такое. Например, за последние два часа ты три раза была в туалете. Я заставляю тебя нервничать?

Я фыркнула и продолжила натирать стойку.

— А вдруг я ходила в туалет, потому что меня тошнило?

Он засмеялся.

— Об этом я не подумал! Точно, ты же скоро сделаешь меня папочкой.

Я не смогла сдержать улыбку.

— Ну так что, — спросил он, — сыграем партию?

— Не знаю, здесь еще два посетителя, которых надо обслуживать.

— Если ты им понадобишься, мы прервемся, в чем проблема?

Честно говоря, проблема была в нем самом. И я даже задумалась, не согласиться ли. Если Элиас будет занят игрой, у него не останется времени на болтовню. Трудотерапия подходит детям, подойдет и Элиасу. Я давно потеряла надежду на то, что он вскоре уйдет, так почему бы не извлечь из этой ситуации хоть что-то хорошее.

— Ладно, так и быть, — сказала я. В ответ Элиас заулыбался.

Пока я вытирала руки о фартук, Элиас соскочил со стула с недоступной мне грацией и направился к бильярдному столу.

Я принесла шары, которые лежали в шкафу неподалеку, и выставила пирамиду на зеленом сукне стола. Элиас не отрываясь следил за каждым моим движением, и я сомневалась, точно ли дело в том, что он смотрит, правильно ли я выставляю шары.

— На что будем играть? — спросил он.

— Забудь, Элиас, я не стану играть с тобой на секс.

Он хмыкнул.

— Я тебя умоляю! Ни за что не предложил бы такую ставку!

— А что же ты хочешь предложить?

Он смотрел на меня так долго, что я задумалась, не смогу ли я чего-нибудь выиграть, ведь благодаря Николасу я была не самым худшим игроком в бильярд. Николас хоть и был любителем, но играл очень хорошо, и последние два года, если выдавался спокойный вечер, он учил меня. Я понятия не имела, насколько хорошо играет в бильярд Элиас, но оценивала свои шансы как неплохие. Мы смотрели друг другу в глаза не отрываясь пока одновременно не воскликнули:

— Поцелуй!

— Ты пустишь меня за руль «Мустанга»!

Мы оба смотрели друг на друга с недоверием, пока не пришли к общему мнению.

— Да никогда! — воскликнули мы с ним одновременно. Но у него на лице было написано, как сильно ему хочется выиграть. Поцелуй… Ха! Не дождется! Но, с другой стороны, поездка на «Мустанге» была так близко… Разве что я проиграю… Такую возможность нельзя было исключить. Я прикинула, насколько тяжелым ударом для меня станет проигрыш и пришла к выводу, что чересчур тяжелым. Но если я выиграю?

Поездка на «Мустанге»…

Поцелуй…

Поездка на «Мустанге»…

Один короткий поцелуй…

Поездка на «Мустанге»…

Он же ничего не сказал про поцелуй с языком?

Первый раз в жизни прокатиться на машине моей мечты…

Я никак не могла принять решение, поэтому подошла к вопросу с точки зрения тактики. Мое преимущество состояло в том, что Элиас, как и в остальных вопросах, сильно меня недооценивал. Если он умел играть, то, наверное, считал себя непревзойденным игроком. Но он понятия не имел о том, умею ли я играть, а значит, он меня скорее недооценивал, чем переоценивал.

Мне явно удалось прочитать его мысли. Элиас широко улыбнулся, приняв решение.

— Ну, так что, Эмили, золотце, рискнешь?

Я не собиралась поддаваться на провокацию, но его ухмылка вынудила меня принять вызов.

— Приготовься к лучшему поцелую в твоей жизни, — рассмеялся Элиас и пожал мне руку.

— Посмотрим, — ответила я и пожала ему руку в ответ.

Вопрос, в своем ли я уме, озвучивать я не стала.

О боже мой! Я задрожала, и, хотя мне было нечего бояться, моя спина покрылась холодным потом. Сейчас это произойдет, и да, мне этого хотелось. Элиас закрыл глаза, мне показалось, что он боялся так же, как и я.

Я медленно приближалась к нему сантиметр за сантиметром. И чем ближе я была, тем чаще я дышала. Я услышала, как Элиас вздохнул, но не стала слушать, что он говорит, воспринимая его слова как белый шум. Этот момент я мечтала сохранить в памяти только для себя одной. Сделав последний глубокий вдох, я мысленно сказала сама себе, что обязательно справлюсь.

Я вставила ключ в замок зажигания и завела «Мустанг». Вибрация работающего мотора пронзила меня с головы до ног, и я чуть не сошла с ума от счастья.