– Я этого не говорил… Да к тому же это не имеет особогозначения. Вы задали мне вопрос, на который я дал вам откровенный ответ.Допускаю, что вы не согласны со мной, но каждый имеет право на собственнуюточку зрения…

– Я спросил вас только потому, что хотел разобраться в вашемотношении к сложившейся ситуации. Теперь мне ясно, что вы стремитесь любымиспособами добиться признания этого брака незаконным. Что же касается меня, то,по вашему мнению, хотя я всеми мерами должен защищать Роду Монтейн,противодействовать расторжению брака мне не рекомендуется. Далее, когда делодойдет до перекрестного допроса вашего сына, мне нельзя выставлять его всмешном свете. Таким образом, если я выполню эти условия, то получу, как вывыразились, «щедрое вознаграждение». Если же нет – то ни цента. Не так ли?

– Вы несколько сгустили краски, – сказал Филипп Монтейн.

– Зато поставил все точки над «i».

– Что ж, вы все изложили совершенно точно. Разумеется, вы незнаете, о каком вознаграждении идет речь. Оно будет значительно больше того,которое вы до сих пор получали за равнозначное дело. Вы меня понимаете?

– Да, теперь я вас понял, – сухо сказал адвокат. – Подводяитог, можно сказать так: не торопись, Мейсон, с выводами. Ведь что получается?Если Рода позволит окружному прокурору аннулировать ее брак с Карлом, вы,мистер Монтейн, согласны, чтобы ее оправдали в деле об убийстве. Если же онабудет настаивать на законности брака, вы попытаетесь избавиться от нее,способствуя осуждению Роды за убийство. Карл – человек слабовольный. Вы знаетеоб этом не хуже меня. Если Роду оправдают и она останется его женой, то может оказатьсяне очень покладистой и сговорчивой. Если же она согласится отказаться от Карла,вы дадите денег на ее защиту. Если она станет цепляться за Карла, вы совместнос окружным прокурором сделаете все, чтобы осудить ее. Короче, вы любой ценойдобиваетесь того, что устраивало бы вас. Разве не так?

– Вы несправедливы ко мне.

– Почему же? – поднял брови Мейсон. – Я вполне объективен.

– Зачем вам добиваться моих признаний в отношении вашихдогадок?

– Чтобы знать определенно ваши намерения. Ведь ваши мотивы могутиметь решающее значение.

– Вы все еще не ответили, принимаете ли мое предложение?

– Ни в коем случае! – улыбнулся адвокат. – Я призванзащищать Роду. Я считаю, что ей выгодно закрыть рот вашему сыну, настаивая назаконности их брака. Поэтому я буду против его расторжения или признаниянезаконным.

– А вы уверены, что сумеете этого добиться?

– Вполне.

– Окружной прокурор убежден, что этот брак незаконен. Тут неможет быть сомнений. Я приехал к вам только потому, что высоко ценю вашуизворотливость.

– Вы имеете в виду мою сообразительность или все жеизворотливость? – усмехнулся Мейсон.

– Изворотливость.

– Надеюсь, что мне удастся убедить вас, что, помимоловкости, бог наградил меня еще и умом. Давайте вернемся к анализу вашихмотивов. Вы гордитесь своим именем. Если Рода, являясь законной женой вашегосына, будет осуждена за убийство, это ляжет черным пятном на вашу фамилию.Поэтому вы, естественно, будете всеми мерами способствовать ее оправданию. Еслиже Рода не будет считаться вашей невесткой, то вам ее судьба совершеннобезразлична. Ваше предложение мне еще раз доказывает, что вы не остановитесь ниперед чем, чтобы отторгнуть Роду из своей семьи. И все же я уверен, что выпонимаете, что Рода имеет большое влияние на вашего сына. Такие вещи случайноне узнаются и получаются не из третьих рук. Отсюда следует сделать вывод, чтовы выехали из Чикаго вовсе не вчера вечером, как только что сказали мне, анаходитесь в нашем городе уже несколько дней, скрывая это и от сына, и отневестки. Я могу пойти дальше и предположить, что вами нанят детектив дляслежки за Родой, чтобы выяснить, что она собой представляет, чем занимается икакова ее сила влияния на Карла. Я догадываюсь, мистер Монтейн, что вывынашиваете мысль о повторной женитьбе вашего сына, которая была бы выгодна длявас в финансовом отношении. Вот для чего вы стремитесь получить свободу дляКарла.

– И все это вы вывели, анализируя мои мотивы? – бесстрастносказал Филипп Монтейн, вставая с кресла.

– Разве я в чем-то ошибся? – улыбнулся Мейсон. – Разве моирассуждения не верны?

– Рассуждаете вы просто превосходно! Значит, не зря этотдетектив возвращался еще раз в ваш кабинет, когда увидел меня в приемной.Вероятно, он сообщил вам нечто интересное. Признаюсь, проделал он это весьмаумно.

– В таком случае вы действительно находитесь в нашем городеуже несколько дней и следите за Родой?!

– Я бы назвал это сбором необходимых сведений.

– Ваш сын знает об этом?

– Нет.

– Вы наняли детективов для слежки за Родой?

– Мне думается, что я ответил на ваши вопросы. Теперь мнеостается предупредить вас, что вы сильно ошибаетесь, если воображаете, будтоничего не потеряете, отказавшись принять мои условия. Я могу оказаться основнымвашим противником.

Мейсон распахнул дверь в приемную.

– Вы слышали мой окончательный ответ, – сказал он. – Если выхотите начать войну, я не могу вам в этом воспрепятствовать и принимаю вызов.

Монтейн остановился в дверях, хотел было что-то сказать, нотут же шагнул за порог и хлопнул дверью.

Мейсон с минуту постоял в глубокой задумчивости, потомподошел к телефону и набрал номер кабинета Дрейка.

– Пол, – сказал он, когда тот поднял трубку, – нам нужнопоторопиться. Здесь что-то нечисто. Давай пораскинем мозгами. Мокси былмошенником и специализировался на обмане женщин. Известно, что ему кто-тозвонил незадолго до убийства. Этот «кто-то» требовал денег. Весьма вероятно,что это была женщина. Мы знаем, что как минимум один раз ради денег онсогласился на брак. Слушай, Пол, необходимо проверить всю его жизнь. Намизвестен целый ряд вымышленных имен, которыми он пользовался. Отправь своихлюдей по гостиницам, отелям, частным пансионатам. Пусть поищут женщину, носящуюодну из его многочисленных фамилий, которая сравнительно недавно приехала вгород. Понимаешь, нам необходимо раньше полиции выяснить, кто же шантажировалМокси!

– Разумно, – согласился детектив. – Ну а что насчетМонтейна-старшего? За ним не следует установить наблюдение?

– Нет. От этого не будет никакого толку. Он не приходил комне в офис до тех пор, пока не подготовился. С этого момента его жизнь будетпроходить у всех на виду. Мы можем следить за ним до Судного дня, но ничего неузнаем. Ибо все, что было задумано, уже организовано и осуществлено.

– Значит, я не ошибся, утверждая, что он здесь находится уженесколько дней?