Каждый ребенок, узнав о том, что его усыновили, начинает придумывать себе историю. Все то, что он считал раньше своей историей, оказывается вымыслом, но человек не может жить без прошлого. Если его нет, его просто нужно придумать. Поскольку осознавать, что ты с рождения не был нужен даже собственной матери, не так уж приятно, в том месте памяти, где должна храниться история семьи, возникает сложная, запутанная и трагическая история про несчастную принцессу голубых кровей, которую вынуждали сделать аборт, но она не могла убить ребенка, поэтому отдала его на воспитание в прекрасную семью, чтобы однажды вернуться за ним. Возможно, что-то долго препятствовало воссоединению семьи, возможно, матери даже пришлось умереть из-за того, что ее обман раскрылся, но теперь ребенок вырос и готов вступить на трон. Если узнать о своем усыновлении в пять-семь лет, то мозг придумает примерно такую историю, а потом даже поверит в нее. Для мозга нет никакой разницы между выдумкой и реальностью. Часто повторенная ложь становится более реальной, чем однажды сказанная правда. В таком случае лучше всего не знать правды. Она в любом случае разочарует, так как не будет соответствовать той идеальной, выверенной истории, которую придумал ваш мозг. Однако рано или поздно человек встает на перепутье и не знает, что должен делать. Вместо того чтобы строить будущее, человек начинает копаться в прошлом. Эти поиски отлично отвлекают внимание, но рано или поздно разбивают надежды.

Повзрослев, можно было бы смириться с тем, что мать родила ребенка, будучи слишком юной для материнства. Принять и осознать, что стал разменной монетой в желании матери выйти замуж, а когда ставка не сыграла, она просто списала ребенка в утиль? Нужно обладать поистине христианским милосердием, чтобы сделать это.

– Как выглядела Бетти в день вашего знакомства?

– Она… – Дэвид замолчал на какое-то время, подбирая слова. – Она очень красивая женщина. Аккуратно уложенные каштановые волосы, красивое, моложавое лицо, платье, как будто из рекламы сока или готового завтрака. Вы полагаете, что я хотел убить свою мать? – неожиданно спросил Дэвид.

– Все дети убивают своих родителей. Обычно, правда, фигурально.

– Это не так. Я был во власти демонов, они диктовали мне, что нужно делать, а я не мог этому сопротивляться. Я был слаб, одержим и глубоко сожалею о сделанном.

– Каким образом демоны говорили вам об этом?

– Они сводили с ума. Сначала это был лай, но потом я услышал голос генерала Космо…

1975–1976 гг.

Как часто вам хотелось после окончания школы приехать на встречу одноклассников на дорогом автомобиле бизнес-класса? Много ли фильмов с подобным сюжетом вы можете вспомнить? А когда вы в последний раз были на встрече одноклассников? Вы хотя бы арендовали тот автомобиль на час? Хотим мы того или нет, часто мы тратим всю свою жизнь на борьбу с демонами, которых уже давно больше нет. Мы продолжаем играть ту социальную роль, которую нам удалось выучить в школе. Рано или поздно мы становимся ровно теми людьми, какими нас хотят видеть окружающие люди.

После разговора с Розалин неожиданно оказалось, что Дэвиду срочно нужно найти работу. Первый же звонок по объявлению в газете обеспечил ему приглашение на собеседование в офис охранной компании в Квинсе. Руководство впечатлил трехлетний опыт службы Дэвида в армии, поэтому ему предложили приступить к работе без всякой подготовки. Охранять нужно было здание Universal Carloading Company на Манхэттене. За ночные смены платили больше, поэтому Дэвид сразу попросился на должность ночного сторожа.

– Там нужно будет следить за сторожевыми собаками. Как ты к животным относишься? – спросил директор охранной компании, с подозрением разглядывая кандидата в охранники. Обычно в ночные сторожа идут те, у кого нет другого выбора. Эта должность как будто подводила итог всей твоей жизни, которая прошла не так уж успешно, раз ты заканчиваешь ее в будке ночного сторожа. Дэвид же полагал, что так сможет больше заработать, да и шансы на то, что его кто-то из знакомых увидит в форме охранника, снижались.

– Хорошо, – пожал плечами Дэвид.

– Ну вот и я так думаю. Собаки умнее и честнее большинства людей, верно? – обрадовался директор компании.

Дэвид неопределенно улыбнулся. Когда дверь за Дэвидом закрылась, директор компании позвонил в офис автомобильной компании.

– Там к вам новый охранник придет. Три года в армии США, снайпер, все как полагается, но, похоже, с собаками никогда дела не имел. Научите его?

– Без проблем, босс, главное, чтобы он их не боялся.

Дэвид ушел из офиса компании в Квинсе в мрачном состоянии духа. Квартал Джамайка в Квинсе, в котором располагался офис охранной компании, представлял собой множество хаотично построенных трехэтажных домов. На первых этажах этих домов были парикмахерские, автомобильные мастерские, офисы никому не нужных компаний и прачечные самообслуживания. На втором и третьем этажах жили люди, в основном это были выходцы из Ямайки и Пуэрто-Рико, поэтому отовсюду тут слышались зажигательные звуки национальной музыки, которая то и дело прерывалась звуками семейных скандалов и криками детей. Очень шумный район. Дэвид заключил, что не хотел бы здесь жить, но найти какое-то жилье ему нужно было срочно.

Нат и Джулия буквально через пару недель окончательно решили уехать в солнечную Флориду, к еще нескольким сотням тысяч других пенсионеров, которые решили, что могут себе позволить жить на берегу океана. Дэвиду нужно было в течение недели покинуть апартаменты в Co-оp city. У него оставались кое-какие сбережения от службы в армии, да и Нат готов был помочь сыну при необходимости, но арендовать жилье в Нью-Йорке – слишком дорогое удовольствие для ночного сторожа. Единственным более или менее доступным вариантом стала маленькая пустая квартира в Бронксе, как раз по соседству с заброшенными кварталами, превращенными в сквоты.

Апартаменты в двухэтажном особняке по адресу Барнс-авеню, 2161 больше напоминали жилье для кошки, чем полноценную квартиру. Вместо кухни здесь был только закуток рядом с окном, площадью не больше полутора метров. Здесь уместились только холодильник, плита и небольшой навесной шкаф. Причем, открывая холодильник, Дэвид невольно касался ягодицами холодной поверхности стекла в окне. Размеры уборной тут были примерно такими же. Выходя из душа, ты оказывался в комнате, большая часть которой была занята вещами. Окна в спальне и на кухне выходили по старой нью-йоркской традиции на стену соседнего дома, расположенного так близко, что можно было бы пожать соседу руку, если бы тот решил выглянуть в окно.

Владельцами крохотной квартирки была семья Кассара, которые сделали ее из комнаты над своим гаражом. Джек и Нанн Кассара очень напоминали Ната и Джулию: пожилые вежливые американцы первого поколения, которые всю свою жизнь положили на то, чтобы их ребенок смог окончить колледж и имел шанс на будущее. Этот небольшой особняк в Бронксе был главным достижением в их жизни, поэтому все в нем как будто было наполнено любовью и заботой. Нанн все свое свободное время тратила на обустройство дома и призвание к порядку своего сына-подростка, который совершенно не желал выбирать себе колледж и не имел ни малейшего представления о том, чем бы ему хотелось заниматься в жизни. Большую часть времени подросток тратил на посещение игровых клубов и прогулки со своей любимой собакой, немецкой овчаркой, будка которой располагалась как раз под окнами апартаментов, которые арендовал Дэвид.