Я не знал, куда идти. Честно говоря, часть меня хотела взять себя в руки и просто преодолеть себя и свои срывы, но на это мне не хватало сил. Я не знал, как избавиться от собственных мыслей и все исправить.

– Лэндон.

Миссис Леви подняла глаза и улыбнулась своей обычной улыбкой, но в ней промелькнуло беспокойство. И на то была причина. Сомневаюсь, что школьники приходили к ней в кабинет для того, чтобы обсудить последние тенденции школьной моды.

– У тебя все нормально?

Я засунул руки в карманы.

– Ага.

Это все, что я смог выдавить.

Она приподняла бровь, и я отвел от нее взгляд. Меня немного смущал тот факт, что при одном взгляде на меня было ясно, что я – бракованный товар.

– Разве ты не должен быть на уроке? – спросила она.

– Да, наверное, – ответил я.

В комнате воцарилась тишина, и я взглянул на фотографии ее семьи, висящие на стене. Все они выглядели такими счастливыми, такими любящими.

Знает ли она, как ей повезло?

Черт.

Мой разум делает то же дерьмо, что и каждый день.

– Хочешь ненадолго остаться? – спросила она.

– Я не хочу говорить, – выпалил я.

– Нам вообще не о чем разговаривать. – Она указала на стул напротив нее. – Но, пожалуйста, присаживайся.

Я сел, и, думаю, миссис Леви услышала мое безмолвное «спасибо». Я был благодарен за то, что есть кто-то, с кем можно посидеть в тишине. Иногда молча посидеть с человеком, который готов быть с вами рядом, оказывается куда лучшим лечением, чем разговоры о ранах.

Лэндон

На следующий день ко мне пришли Хэнк, Грейсон и Эрик. Они всегда знали, когда мне было тяжело, но никогда не задавали лишних вопросов. Я был за это благодарен. Мне не хотелось много говорить. Мы тусовались у бассейна, болтая о всякой ерунде.

В этот же день, по просьбе Хэнка, к нам пришел КейДжей. Мой дом был основным местом для покупки наркотиков, потому что моих родителей большую часть времени не было дома. КейДжей был взрослым мужчиной лет сорока – примерно того же возраста, что и Ланс. Он довольно давно продавал курево моим друзьям и в целом казался порядочным человеком.

Лежа в шезлонге, Эрик курил сигарету и смотрел на небо.

– Вы когда-нибудь играли в облака? – спросил он.

Облака были огромными и выглядели нереалистично, как облака в заставке Симпсонов, – казалось, что все они расположены чересчур идеально. Словно художник взял большую кисть и дорисовал их на небо.

– Игра в облака? – переспросил я.

Он закинул руки за голову и кивнул.

– Да, когда ты видишь облако и говоришь, на что оно похоже.

КейДжей усмехнулся, пересчитывая деньги, которые дал ему Хэнк.

– Моя младшая дочь до сих пор сходит с ума от этой игры. Прошлым летом мы часами лежали на траве, разглядывая небо. Черепахи. Собаки. Майкл Джордан. Ох, черт… – он засмеялся, качая головой. – Это одни из лучших воспоминаний. Моя старшая дочь уже взрослая, но мы тоже так играли. Было здорово.

КейДжей всегда рассказывал истории о своих детях, когда заходил. Интересно, делали ли мои родители то же самое?

Папа, наверное, рассказывал про меня страшилки.

А мама – любовные истории.

Забавно, что ты можешь стать персонажем в рассказах других людей.

– Все это замечательно, но могу я узнать, почему вы находитесь в моем доме с этими подростками? – прозвучал знакомый голос, выдернув меня из моего расслабленного состояния.

– Привет, мам. – Я приподнялся на шезлонге. – Что ты тут делаешь? Я думал, ты будешь в Калифорнии еще несколько дней.

– Я прилетела ранним рейсом.

Она заправила волосы за уши и посмотрела на КейДжея, который стоял на месте, как провинившийся щенок.

– Я не знаю, кто вы и почему тусуетесь с этими мальчиками, но, думаю, вам следует уйти.

Он ушел, не сказав ни слова.

Хэнк изобразил глупую улыбку.

– Привет, миссис Х. У вас чудный плащ.

Эрик встал с шезлонга.

– Это новая стрижка? Вам чертовски идет!

Грейсон ухмыльнулся.

– Вы похудели? Выглядите ослепительно.

Мама слегка улыбнулась.

– Пока, мальчики.

Все засуетились, но мама их остановила.

– Сначала отдайте товар.

– Но миссис Х.! Это от моей аллергии, – пошутил Хэнк.

Она протянула руку, и он со стоном положил сигарету ей на ладонь.

– Спокойной ночи, мальчики.

– Спокойной ночи, миссис Х., – пробормотали они, уходя.

Мама подошла ко мне с нахмуренными бровями и мрачным выражением лица.

– Серьезно, Лэндон? Наркотики?

Она всегда так делала – называла это наркотиками, а не дурью. Не знаю почему, но это звучало куда более серьезно.

– Я не курил, – пробормотал я.

Она бросила на меня убийственный взгляд, и я почувствовал себя полным дерьмом.

Я не курил, но она мне не поверила. По правде говоря, у нее были причины мне не доверять. За эти годы она нашла в моей спальне достаточно курева, чтобы предполагать, что я прячу собственную ферму по выращиванию.

В голове крутилась мысль о том, что она наконец дома. Черт… Я по ней скучал. Я хотел обнять ее и в то же время накричать на нее за то, что она меня оставила. Я хотел обвинить ее в том, что в последнее время она не справляется с ролью родителя. Я хотел сказать ей, что со мной не все в порядке и я нуждаюсь в ней больше, чем когда-либо.

Но больше всего мне хотелось ее обнять. Очень, очень сильно.

– Прости, мам, – пробормотал я.

– Ага. – Она кивнула. – И ты меня прости. Иди сюда.

Она распахнула руки, и я прижался к ней, как чертовски одинокий ребенок. Она пахла розами – я скучал по этому запаху. Она обнимала меня, а я прятался в ее крошечной фигуре. Несмотря на то, что я был намного выше, мне казалось, что именно она меня держит.

Я почти забыл, как хорошо она умеет обнимать.

– Я скучала по тебе, – прошептала она, сильнее прижимая меня к себе.

Когда мы отошли друг от друга, я почесал затылок.

– Что ты здесь делаешь?

– Я хотела проверить, все ли в порядке. Я разговаривала с миссис Леви, и она показалась мне немного обеспокоенной.

О, ну конечно. Она приехала домой, потому что посторонний человек прокомментировал ее пренебрежение родительским долгом. Вероятно, она была смущена тем, что ее вызвал школьный психолог. Вероятно, мама считала, что она отлично справляется. Я был жив, все еще выполнял домашние задания – только потому, что это отвлекало мой мозг, – и мне удалось не спалить дом.