– Но наш брак, надеюсь, не диктатура. Все мои опасения будут рассеиваться должным образом?

– Безусловно. Но все вопросы и проблемы нужно решать в момент их возникновения, а не мучиться неделями, – проворчал он.

– Я пыталась, но ты не ответил на мой звонок.

– У тебя была возможность поговорить со мной задолго до сегодняшнего дня, не так ли? – упрекнул он.

– Согласна. Прости меня. Могу я загладить вину? – смело предложила она, теснее прижавшись к нему.

– Да, дорогая, можешь, – хрипло прошептал он.

Она едва успела коснуться губами его рта, как он приник к ней в жадном поцелуе. Его язык требовательно ласкал ее рот, и Аллегра чувствовала всю силу его желания.

Когда он оторвался от ее губ, она тоже дрожала от вожделения.

– Я умирал от желания сделать это с того момента, когда увидел тебя идущей ко мне по пляжу, – пробормотал он.

Она обвила его шею руками, чтобы не потерять равновесие.

– Почему же не сделал? – лукаво спросила она.

– Я бы не смог остановиться, а мне не хотелось шокировать тебя в присутствии твоего брата и сестры.

Аллегра чмокнула его в щеку.

– Спасибо. Как прошел ваш разговор с Алессандро?

Рахим скривился.

– Скажем так, в итоге мы поняли друг друга. И хватит об этом. У меня есть дела поважнее в нашу первую брачную ночь.

Он подхватил ее на руки и понес в шатер, не переставая целовать.

Уложив Аллегру на огромную кровать с дюжиной подушек, Рахим уверенными и неторопливыми движениями освободил ее от одежды и замер, любуясь ее совершенной наготой.

– Говорят, что беременные женщины излучают особенное сияние, но ты, моя очаровательная новобрачная, сама красота, – благоговейно произнес он, лаская ее взглядом.

Аллегра протянула к нему руки, положив их на его широкие плечи. Он застонал и прижал ее к себе. Ее тело таяло от его нежных прикосновений, а его возбуждение росло с каждой секундой.

Неожиданно он опустил ее на кровать и выключил бесчисленные лампочки, заливавшие светом обширное пространство шатра, оставив горящей только настольную лампу на прикроватной тумбочке. Сняв с себя одежду, он снова подошел к кровати. Аллегра не могла глаз оторвать от его смуглого, мускулистого тела, прекрасного в своей наготе.

Беззастенчиво выгнувшись ему навстречу, Аллегра прошептала:

– Я хочу тебя, Рахим.

И я хочу тебя, любимая, а не то взорвусь.

Устроившись между ее бедер, он провел дорожку из поцелуев от горловой впадинки до тугих полушарий ее чувствительных грудок. Несмотря на сильное возбуждение, Рахим продолжал свои ласки, пока Аллегра с мольбой в голосе попросила его прекратить эту сладкую пытку. Но он лишь спустился ниже и благоговейно поцеловал в живот, а затем требовательно развел ее бедра и коснулся губами нежной, чувствительной плоти. Аллегра застонала от восторга. Рахим знал, как доставить удовольствие женщине. Приподнявшись, он вонзил твердый член в тугой канал. В экстазе Аллегра выкрикнула его имя. Рахим обрушился на ее губы в диком, страстном поцелуе, продолжая ритмично двигаться.

– Аллегра, красавица моя, – шептал он ей в ухо между поцелуями.

– Рахим…

– Твой муж, – прохрипел он.

– Мой муж, – повторила она, соединившись с ним не только телом, но и душой.

Аллегра вознеслась на небеса райского наслаждения, и ее сердце принадлежало мужчине, который овладел ею. Она поняла, что влюбилась в Рахима.

Вернувшись на землю, она открыла глаза и поняла, что шатер освещен.

– Мне казалось, что ты выключил освещение, – невнятно сказала она.

Рахим потянулся к выключателю и шатер снова погрузился в полумрак.

– Нужно было включить свет на некоторое время.

– Нужно? – непонимающе уставилась на него Аллегра.

Рахим улыбнулся.

– В доказательство, что мы стали мужем и женой. Щеки Аллегры запылали.

– О, боже! Наши силуэты на стенке шатра?

Он кивнул, развеселившись от выражения ужаса на ее лице.

– Сколько народу нас видело?

Он пожал плечами.

– Никто так прямо не признается. Но пара старейшин точно была на горе, чтобы засвидетельствовать осуществление супружеского долга.

В этот момент раздался залп салюта.

– Что это?

– Наш союз одобрен.

Рахим все еще улыбался при виде охватившего Аллегру сильного смущения.

Встав с постели, он подошел к низкому столику, уставленному изысканными яствами, и заполнил поднос. Утолив голод и жажду, они сидели тесно прижавшись друг к другу. Аллегра рассеянно теребила его шевелюру, расслабленная и удовлетворенная, как никогда.

– В твоих прекрасных глазах такое мечтательное выражение. О чем задумалась, дорогая? – мягко спросил Рахим, нарушив молчание.

– Я никогда не верила в судьбу. Но после всего, что с нами случилось… – Она не закончила фразу.

– А сейчас веришь?

– Мой дедушка верил в упорный труд и здоровые амбиции. И я до недавнего времени разделяла его убеждения.

Рахим слегка отклонился и взглянул на нее в упор.

– Что ты этим хочешь сказать?

Она нежно обняла ладонями его подбородок, чувствуя приятное покалывание его однодневной щетины.

– Сегодня мне пришло в голову, что целью всей моей жизни было оказаться здесь. Как ни абсурдно это звучит, но я считаю, что это воля судьбы.

Рахим глубоко и нежно поцеловал ее и еще крепче прижал к груди.

– Это нормально, любимая.

Аллегра проснулась на рассвете, почувствовав, что ей нужно в туалет. Она улыбнулась сонному ворчанию Рахима, который не хотел выпускать ее из объятий. Поднявшись с кровати, она прошла в роскошную ванную комнату. Она не знала, что заставило ее взглянуть на себя.

Увидев кровь на внутренней поверхности бедер, она очень удивилась. Она носит желанного ребенка. Сама судьба сделала ей столь драгоценный подарок. Затем ей пришло в голову, что она не верила в судьбу до сегодняшнего дня. Пока судьба наносила ей только удары: сначала забрала родителей, потом начала охоту на дедушку, а сейчас хочет отнять ее душу.

– Рахим! – истошно закричала она.

Вздрогнув, Рахим проснулся. Такое случалось всякий раз, когда он слышал во сне голос громко зовущей его Аллегры. Вытерев пот со лба, он поднялся с узкой кровати и подошел к окну, откуда открывался все тот же вид на гоночный трек. На прошлой неделе это были нефтяные скважины на самом севере Дар-Амана. Рахим уже три недели совершал инспекционные поездки по строящимся объектам, расположенным в разных частях страны.